Кодекс «Альтмана» - Ладлэм Роберт (читать книги онлайн .TXT) 📗
— И это все, господин президент? — с горечью спросил Эрикссон.
— Не совсем. Вы можете сыграть на публику и развернуть кипучую деятельность по отработке предвыборной стратегии, но не станете ни президентом, ни сенатором, ни даже ловцом бродячих животных. Отныне все выборные должности заказаны для вас. Даже если вас не осудят.
— А если я все же выставлю свою кандидатуру?
— Я позабочусь о том, чтобы партия отказала вам в поддержке. Уж поверьте — отныне никто не подаст вам руки.
Лицо Эрикссона превратилось в каменную маску. Он поднялся на ноги.
— Завтра утром я подам в отставку. — Он уже собрался уходить, но вновь повернулся к Кастилье. — Я не так плох, как вам кажется. Я никогда не разделял до конца ваше стремление ослабить армию. Я делал то, что считал благом для страны.
— Чушь собачья, — бросил Оурей. — Вы действовали исключительно на благо Брэндона Эрикссона.
Президент кивнул.
— И при этом вы еще и потеряли своего благодетеля. Если группа «Альтман» уцелеет, вас не оставят в ее команде. Вы не соответствуете ее кодексу. В вашем случае смешивание политики и бизнеса едва не привело к войне. Это идет вразрез с принципами компании.
Военно-воздушная база «Ванденберг», штат Калифорния
Реактивный самолет военно-воздушных сил мчался над Тихим океаном в легкой дымке, пронизанной солнечными лучами. Джон смотрел в иллюминатор, разглядывая Нормандские острова, окруженные щупальцами тумана, и изрезанное побережье с белыми песчаными пляжами и грозными скалами. Сверхсекретная база с ее стартовыми площадками и ракетными шахтами занимала около сотни акров поросшего степной травой мыса, выдававшегося в сверкающий океан.
— Мы частенько приезжали сюда с мамой и отцом, чтобы полюбоваться дикими цветами, — сказала Рэнди.
Она сидела у иллюминатора, а Джон устроился в кресле у прохода — оттуда он мог смотреть в разных направлениях, стоило лишь повернуть голову.
— Красиво, правда? — продолжала Рэнди. — В солнечную погоду я могу любоваться океаном до бесконечности. Если я когда-нибудь захочу спокойной жизни, вернусь сюда. А ты, Джон?
В сотне километров к юго-западу от «Ванденберга» располагался городок Санта-Барбара, в котором выросли Рэнди и ее сестра София Рассел. Именно туда Джон приехал зализывать раны и решать, как ему жить дальше после того, как вирус Хейдса погубил Софию.
— Спокойной жизни? — переспросил он. — От этих слов меня бросает в дрожь. Кому нужна спокойная жизнь?
— Действительно, кому? — заговорил Дэвид Тейер. — На мой взгляд, люди жертвуют ради нее слишком многим. Лично я хотел бы провести остаток жизни свободным и беззаботным, как вольный ветер. — Он улыбнулся, и морщины на его лице задвигались, придавая ему выражение любопытства и нетерпения. Густые белые волосы старика были аккуратно зачесаны назад, на носу сидели очки в новой черепаховой оправе. — Господи, я целых пятьдесят лет вел однообразную размеренную жизнь. Свои последние годы я решил провести в пути.
Джон, Рэнди и Тейер улыбнулись друг другу. Самолет опустился на землю и побежал по посадочной полосе. Все трое были одеты в спортивные брюки и куртки, которые им дали в пекинском посольстве США. Тейера особенно поразили пластиковые «молнии», которых он никогда не видел. «Репейники» и вовсе привели его в восторг. Он несколько раз расстегнул и вновь застегнул липучки на своих новеньких кроссовках. Полет на реактивной машине также был ему в диковинку. Командир корабля подробно рассказал ему о приборах управления, пытаясь втолковать старику, до какой степени компьютеризованы современные самолеты, и наконец понял, что Тейер не имеет ни малейшего понятия о вычислительной технике. Тейер заверил его, что купит нужную книгу и постарается разобраться во всем самостоятельно.
Разыскав Тейера в посольстве, Джон потребовал устроить ему тщательный медицинский осмотр. Однако старик не желал тратить время и вежливо объяснил, что он предпочитает посмотреть телевизор, который также видел впервые. Однако его удалось уговорить, и врач обнаружил плохо зажившие переломы, что, вероятно, объяснялось дефицитом железа в организме, а также прогрессирующую катаракту в одном глазу, который было необходимо как можно быстрее прооперировать. И разумеется, Тейер нуждался в услугах стоматолога. Потом Джон, Тейер и Рэнди сели на самолет и вылетели домой, в Америку.
События минувшей недели были еще очень свежи в памяти Джона. Они не скоро забудутся. Вернувшись в Форт-Детрик, он напишет развернутый рапорт для Клейна. Зачастую это помогало ему отделаться от неприятных воспоминаний.
Он заметил, что с самой первой минуты знакомства Рэнди внимательно присматривается к отцу президента. Наконец, когда самолет остановился, она спросила:
— Доктор Тейер, вас не мучает чувство горечи? У вас отняли почти всю жизнь. Это не ожесточило вас?
Старик сидел у иллюминатора, вплотную приблизив к нему лицо, чтобы отчетливее рассмотреть президентский лайнер. Он повернулся к Рэнди и сказал:
— Да, конечно, я чувствую обиду, но у меня на уме есть и другие мысли. Ага, вот он! — Тейер вновь прижался лицом к стеклу. — Я его вижу! Мой сын. Мой сын! Моя невестка! Мои внуки! Не верю собственным глазам. Они приехали всей семьей. Приехали, чтобы встретиться со мной! — Старик буквально содрогался от нетерпения.
Самолет замер на месте. Тейер расстегнул ремень и отправился к люку. Джон и Рэнди продолжали сидеть. Обнаружив, что экипаж только собирается открыть люк, а к самолету еще не подали трап, старик вернулся в салон. На его впалых щеках горел румянец, глаза сияли. Он пожал руки Джону и Рэнди и еще раз поблагодарил их.
— Надеюсь, вы меня поймете, мисс Рассел, — сказал он, проведя пальцами по тыльной стороне ее ладони, которую не выпускал из рук. — Я не остался бы в живых, если бы позволил себе каждую секунду терзаться ненавистью. Тяготы и невзгоды имеют свои положительные стороны. Например, я осознал, что за гордость приходится платить унижением. Еще я понял, что человек не знает и не может знать ответов на все вопросы. Если бы я мог вернуться в прошлое и изменить события, которые ввергли меня в этот кошмар, я бы так и сделал. Но поскольку прошлого не вернуть, я собираюсь в оставшиеся мне годы взять от жизни все, что возможно. У китайцев есть поговорка, которая означает примерно следующее: «То, что гусенице кажется смертью, мудрый человек называет рождением бабочки».
— Очень красиво, — сказала Рэнди.
Тейер кивнул.
— Я знаю. — Он стиснул ее руку, хлопнул Джона по плечу и торопливо вернулся к выходу. Он свирепо посмотрел на пилота: — Вы когда-нибудь откроете эту чертову штуку?
— Сию минуту, сэр. — Пилот повернул рычаг, и пневматический механизм распахнул люк.
К самолету уже подвели трап. Тейер ступил на него, не оглядываясь. Джон и Рэнди увидели, как он сошел по ступеням и отмахнулся от мужчины, который, судя по всему, намеревался проводить его до президентского лайнера. Кастилья, его жена, сын, дочь и внуки ждали в тени самолета. Тейер двинулся прямиком к ним, но, пройдя десять шагов, внезапно остановился.
— Взгляни на его лицо, — сказала Рэнди.
— Он испуган, — отозвался Джон.
— Слишком много впечатлений. Он не уверен, что понравится своим родным.
— А может быть, в том, понравятся ли они ему. И он не знает, сможет ли жить новой, совсем иной жизнью.
Президент и его домочадцы переглянулись, словно обмениваясь безмолвными мыслями. Не говоря ни слова, они торопливо зашагали по бетону к Тейеру. Старик медленно раскинул руки. Президент подбежал к нему первым, бросился в его объятия и сам обхватил его руками. Они долго стояли, обнявшись. Президент целовал отца в щеки. Потом подоспели остальные. Они заговорили, засмеялись, начали знакомиться.
Самолет тронулся с места. Джон и Рэнди отвернулись от иллюминатора.
— Обратно в Вашингтон, — со вздохом проговорила Рэнди.
— Да. Мне будет приятно на время вернуться домой.
