Возвращение Борна - ван Ластбадер Эрик (книги бесплатно без txt) 📗
– Мне было некогда.
– Тебе, как я погляжу, всегда некогда выслушать то, что тебе хотят сказать.
Хан подошел к Борну, и у него перехватило горло. Он понимал, что должен немедленно отправляться по следу Спалко, но что-то связывало его, не позволяя сдвинуться с места, уйти отсюда. Он продолжал рассматривать увечья, нанесенные этому человеку Степаном Спалко.
– Теперь ты убьешь меня? – проговорил Борн. Это был даже не вопрос, а скорее констатация факта.
Хану было ясно, что более удобной возможности ему не представится. Темная жажда мести, которую он так долго пестовал в своей душе, которая стала его единственным другом и соратником, которая день ото дня росла, питаясь живущей в нем безбрежной ненавистью, все еще никак не хотела умирать. Она требовала от него уничтожить Борна и почти одержала над ним верх. Почти… Он почувствовал импульс, который начался где-то внизу и стал подниматься к правой руке, побуждая ее к действию, но этот импульс прошел мимо сердца и поэтому тут же угас.
Хан резко развернулся на каблуках и вышел в роскошную спальню Спалко, а менее чем через минуту вернулся со стаканом воды и целым набором предметов, которые позаимствовал в ванной комнате. Поднеся стакан к губам Борна, он слегка наклонил его и ждал до тех пор, пока тот не опустел. Как будто помимо собственной воли, его руки расстегнули пряжки ремней, подарив свободу лодыжкам и запястьям Борна, а затем принялись обмывать и дезинфицировать его раны.
Борн молча наблюдал за действиями Хана, не отрывая ладоней от ручек кресла. Как ни странно, сейчас, получив свободу, он ощущал себя еще в большей степени обездвиженным, чем тогда, когда был пристегнут ремнями. Он не отрывал взгляда от Хана, тщательно изучая каждую черточку его лица. Неужели он действительно видит перед собой рот Дао и свой собственный нос или это всего лишь иллюзия? Если перед ним действительно его сын, Борн обязан увериться в этом; он обязан узнать, что произошло на самом деле. И все же он по-прежнему испытывал потаенный страх, какую-то необъяснимую неуверенность. Мысль о том, что он вступил в смертельную схватку с собственным сыном после долгих лет, в течение которых считал его погибшим, была невыносимой. Но столь же невыносимым было и молчание, воцарившееся сейчас. Поэтому Борн заговорил на другую тему – постороннюю, но представлявшую первостепенный интерес для них обоих.
– Ты хотел знать, что задумал Спалко, – заговорил Борн, дыша медленно и глубоко, поскольку каждое прикосновение тампона с антисептиком заставляло его испытывать острые спазмы боли. – Он похитил оружие, изобретенное Феликсом Шиффером, портативный биораспылитель. И еще Спалко каким-то образом удалось прибрать к рукам Петера Сидо – эпидемиолога, работавшего в клинике, – и получить от него начинку для зарядов.
Хан отбросил в сторону пропитавшийся кровью марлевый тампон и взял чистый.
– И что же это такое?
– Может, сибирская язва, может, геморрагическая лихорадка… Точно не знаю, но, без сомнения, какой-то смертоносный вирус.
Хан продолжал обрабатывать раны Борна. Пол вокруг них был уже усеян красными от крови кусками марли.
– Для чего ты рассказываешь мне все это? – с нескрываемым подозрением поинтересовался Хан.
– Потому что знаю, каким образом Спалко намеревается использовать это оружие.
Хан на мгновение оторвался от своего занятия и поднял глаза на Борна, а тот, встретившись с ним взглядом, испытал чуть ли не физическую боль. Сделав глубокий вдох, он продолжал:
– Спалко очень ограничен во времени. Он страшно торопился убраться отсюда. Поэтому несложно сделать вывод…
– Антитеррористический саммит в Рейкьявике.
Борн кивнул:
– Это – единственное логичное предположение.
Хан встал, подошел к шлангу, повернул кран и ополоснул руки, глядя, как с них стекает розовая вода, кружась водоворотом, прежде чем исчезнуть в огромной решетке водостока.
– Вероятно, ты прав.
– Я пойду по их следу, – сказал Борн. – Сложив воедино все кусочки головоломки, я понял, что Конклин спрятал Шиффера, а заодно – Вадаса и Молнара потому, что ему стало известно о планах Спалко. В доме Алекса я нашел его блокнот, а в нем – кодовое название этого биораспылителя: NX-20.
– Вот, значит, за что убили Конклина, – понимающе кивнул Хан. – Почему же он не сообщил обо всем, что узнал, в агентство? Уж наверняка такая махина, как ЦРУ, сумела бы лучше позаботиться о докторе Шиффере.
– Тому может быть много причин, – ответил Борн. – Он мог думать, что ему не поверят, ведь Спалко известен во всем мире как выдающийся филантроп. Может быть, ему не хватало времени, а его сведения были недостаточно убедительны и полны, чтобы убедить бюрократов из ЦРУ действовать немедленно. Кроме того, надо знать Алекса: он не из тех, кто любит делиться секретами с кем бы то ни было.
Борн поднялся – с трудом, кривясь от боли и опираясь рукой на спинку кресла. Он так долго сидел в одном положении, что ноги онемели и не желали слушаться.
– Шиффера Спалко убил, и я полагаю, что доктор Сидо тоже в его руках – живой или мертвый. Я должен остановить его, не позволить ему перебить всех, кто соберется на саммите.
Хан взял с тележки сотовый телефон и протянул его Борну:
– На, звони в агентство.
– Думаешь, они мне поверят? Ведь агентство считает, что именно я застрелил Конклина и Панова в доме в Манассасе!
– Тогда позвоню я. Даже такие бюрократы, какие сидят в ЦРУ, не могут оставить без внимания звонок, пусть и анонимный, с предупреждением об угрозе жизни президенту Соединенных Штатов.
Борн с сомнением покачал головой:
– Шеф американской службы безопасности, человек по имени Джеми Халл, – это карьерист и самовлюбленный осел. Он обязательно найдет способ дезавуировать такое предостережение. – Во взгляде Борна засверкали прежние огоньки – его глаза вновь обрели жизнь. – А значит, остается единственный способ не допустить трагедии. Вот только я сомневаюсь, что сумею сделать это один.
– Судя по твоему виду, – хмыкнул Хан, – один ты сейчас вообще ни на что не годишься.
Борн заставил себя посмотреть молодому человеку прямо в глаза.
– Тем более это еще одна причина, по которой ты должен мне помочь.
– Ты спятил!
Борн с трудом подавил внутри себя поднимающуюся враждебность.
– Ты хочешь добраться до Спалко не меньше моего, так что же тебе мешает присоединиться ко мне?
– Все, все мешает! – гаркнул Хан. – Взгляни на себя – ты же развалина!
Борн уже встал с кресла и теперь ходил по комнате, разминая мышцы и чувствуя, как с каждым сделанным шагом к нему возвращаются былая сила и уверенность в себе. Хан тоже заметил это и был буквально поражен.
– Обещаю, что тебе не придется выполнять всю тяжелую работу, – с усмешкой сказал Борн, глядя на собеседника.
Категорического отказа не последовало. Наоборот, Хан пусть и ворчливо, но согласился, сам, впрочем, не понимая, что заставляет его так поступить.
– Первое, что нам предстоит, – это выбраться отсюда живыми и невредимыми.
– Я знаю, – усмехнулся Борн, – но из-за пожара, который ты устроил, в здании сейчас кишмя кишат брандмейстеры и полицейские.
– Если бы я его не устроил, то не смог бы пробраться сюда, – парировал Хан.
Борн видел, что эта беззлобная пикировка ничуть не ослабляет напряжение между ними, скорее наоборот. Они не знали, как говорить друг с другом, и Борн задумался над тем, станет ли это вообще когда-нибудь возможным.
– Спасибо, что спас мне жизнь, – поблагодарил он.
– Не льсти себе, – ответил Хан, не глядя в его сторону, – я пришел сюда для того, чтобы прикончить Спалко.
– Что ж, – сказал Борн, – в конце концов, хоть за что-то я могу сказать Спалко «спасибо».
Хан покачал головой:
– Нет, все равно ничего не выйдет. Я не доверяю тебе, а ты – мне.
– Я постараюсь, – ответил Борн. – Что бы нас ни разделяло, опасность, исходящая от Спалко, гораздо страшнее, и мы должны его нейтрализовать.