Час охотника (Исповедальня) - Хиггинс Джек (книги без сокращений .txt) 📗
– О'кей, – согласился Фокс. – Тогда я пошел.
Девлин проводил Фокса до автомобиля, в котором терпеливо дожидался пассажира Билли Уайт.
– Назад в «Вестборн», Билли, – сказал Фокс.
Девлин подошел к окну водителя.
– Снимите номер в том же отеле и утром точно исполняйте все, что вам скажет капитан Фокс. Надеюсь, у вас нет возражений? В противном случае будете иметь дело со мной.
Билли Уайт благодушно ухмыльнулся.
– Будет сделано, мистер Девлин. Если у меня удачный день, я стреляю не хуже вас. Во всяком случае, ребята так говорят.
– Давай, давай, трогай.
Девлин посмотрел вслед уходящей машине, затем повернулся и пошел к дому. В это время в кустах что-то шевельнулось, будто бы еще кто-то покидал это место.
Японская подслушивающая аппаратура, которой снабдил Качулейна КГБ, была на тот момент самой современной в мире. Все детали Москва получила через свою сеть промышленного шпионажа. Направленный микрофон, установленный в нескольких сотнях метров от дома Девлина, чутко улавливал каждое слово, произнесенное в нем. Да что там слово, специальный ультракоротковолновый прибор фиксировал даже вздохи по телефону. Обе системы были соединены с высокочувствительной записывающей аппаратурой.
Все хозяйство маскировалось в чулане под черепичной крышей рядом с чердачными водяными баками. Качулейн довольно давно подслушивал Лайама Девлина, но столь интересную информацию получил впервые. Он сидел на баке, курил сигарету и вторично прокручивал телефонный разговор с Фергюсоном.
Потом еще некоторое время Качулейн сидел в задумчивости. Он отмотал пленку, спустился вниз и вышел на улицу, из телефонной будки рядом с пабом набрал номер телефона в Дублине. Когда трубку сняли, он услышал голоса, смех, звуки музыки.
– Черни слушает.
– Это я. Ты один?
Черни сдержанно засмеялся.
– У меня тут несколько друзей с нашего факультета собрались на ужин.
– Нужно поговорить.
– Хорошо, – ответил Черни. – Завтра после обеда, в обычное время в обычном месте.
Качулейн вышел из телефонной будки и пошел по деревенской улице, тихо насвистывая мелодию старой народной песни, исполненной глубокого отчаяния и печали.
Глава 5
Фокс провел крайне неприятную ночь и спал так мало, что чувствовал себя скверно и тревожно, когда Билли Уайт вез его по утренним улицам к аэропорту. Молодой же ирландец был в бодром настроении и в такт музыке похлопывал ладонью по рулю.
– Вы еще приедете, капитан?
– Не знаю. Может быть.
– Ну, вы наверняка не очень-то высокого мнения о нашей стране. – Он кивнул головой на протез Фокса. – Хотя она оставила вам дорогую память о себе.
– Вот как? – отреагировал Фокс.
Билли закурил.
– Самой большой глупостью британцев является то, что они никак не хотят согласиться с тем, что Ирландия это заграница.
– Да будет вам известно, что девичья фамилия моей матери – Фитцджеральд, а родом она из графства Вайо, – разозлился Фокс. – Она работала в Гаальской Лиге, всю жизнь дружила с де Валера и прекрасно говорила по-ирландски, в то время как мне этот язык в детстве казался ужасно трудным. Вы говорите по-ирландски, Билли?
– Господь да простит нас грешных. Увы, капитан, – ответил озадаченный Уайт.
– Тогда сделайте одолжение – перестаньте болтать об англичанах, которые не понимают ирландцев.
Он недовольно отвернулся и стал смотреть в окно. Слева от них ехал полицейский на мотоцикле, мрачная фигура в защитных очках, шлеме и тяжелом прорезиненном плаще. Он чуть повернул голову к Фоксу, но из-за темных очков лица все равно не было видно. На подъезде к аэропорту он отстал от машины.
Билли припарковал автомобиль на временной стоянке. Они уже входили в главный зал, когда объявили рейс Фокса. Качулейн, следовавший за ними от самого отеля, уже стоял у входа и наблюдал за тем, как Фокс проходил регистрацию. Фокс и Билли направились в зал вылета.
– Самолет из Лондона приземлится только через час, – уточнил Фокс.
– У меня достаточно времени, чтобы хорошенько позавтракать. – Билли усмехнулся. – Мы прекрасно сработались, а, капитан?
– Еще увидимся, Билли.
Фокс протянул здоровую руку, и, немного помедлив, Билли пожал ее.
– Смотрите же, не окажитесь не на той стороне какой-нибудь улицы в Белфасте. Мне было бы неприятно целиться в вас, капитан.
Когда Фокс ушел, Билли пересек зал и поднялся по лестнице в ресторан. Качулейн поглядел на него, затем вышел из здания и направился к стоянке, где стал ждать дальнейшего развития событий.
Часом позже он снова был в зале и читал расписание прибывающих рейсов. Самолет «Бритиш Эйруейз» из Лондона только что приземлился. Он видел, как Уайт подошел к справочной и заговорил с одной из девушек. Вскоре после этого последовало объявление:
– Мистера Виктора Левина, пассажира из Лондона, просят подойти к справочному бюро.
Через несколько секунд от толпы отделился приземистый человек, одетый в очень просторный коричневый плащ, в мягкой фетровой шляпе, в руке он нес небольшой чемодан. Что это его добыча, Качулейн почувствовал еще до того, как Левин заговорил в справочной с девушкой, показавшей на Уайта. Качулейн еще некоторое время смотрел, как они разговаривали, потом повернулся и вышел из зала.
– Так это и есть Ирландия? – кивнул Левин на мелькавшие за окном машины картинки.
– Вы здесь впервые?
– О да. Я из России и редко бывал за границей.
– Из России? Боже мой, здесь у нас все совершенно по-другому.
– Это – Дублин? – осведомился Левин, когда они в потоке машин въехали в город.
– Да. А Килри, деревня, куда нам надо, расположена с другой стороны.
– У этого города завидное прошлое, – заметил Левин.
– Ну что ж, возможен и такой взгляд, – как бы согласился Уайт. – Мы прокатимся по Парнелл-сквер, это все равно по дороге. Парнелл был протестантом и тем не менее настоящим патриотом. Потом по О'Коннел-стрит мимо почтамта, где в 1916 году наши ребята держали оборону против всей британской армии.
– С удовольствием посмотрю.
В Килри Девлин прошел вдоль газона за домом, закрыл ворота и бегом бросился к заднему входу хосписа, потому что дождь превратился вдруг в настоящий ливень. Через зал прошла сестра Анна-Мария в сопровождении двух молодых ассистентов, присланных медицинским факультетом Дублинского университетского колледжа.
Это была маленькая сухопарая женщина, очень бодрая для своих семидесяти лет. Белый халат накинут поверх монашеского одеяния. В свое время она изучала медицину в Лондонском университете и теперь являлась членом Королевской врачебной коллегии. Такую даму невозможно было недооценивать. Она и Девлин были давнишними противниками.
– Какая беда привела вас к нам, профессор? – спросила она.
– Вы это говорите таким тоном, будто сам сатана открыл дверь вашего приюта.
– На редкость точная характеристика, – отпарировала сестра Анна-Мария.
Они поднялись по лестнице.
– Как себя чувствует Дэни Малоун? – осведомился Девлин.
– Он умирает, – спокойно ответила монахиня. – Надеюсь, с миром в душе. Он относится к пациентам, на которых ваши лекарства влияют особенно благоприятно, и это значит, что боли он ощущает только время от времени.
Они подошли к первой большой палате.
– Когда? – спросил Девлин.
– Сегодня после обеда, завтра, на следующей неделе. – Она пожала плечами. – У него натура бойца.
– Это верно, – подтвердил Девлин. – Дэни всю свою жизнь отдал Движению.
– Отец Кассен заходит каждый вечер, – сказала она, – садится к нему и слушает истории о его ужасном прошлом. Конец близок, и все это – ИРА, убийства, – конечно же, давит на него.
– А мне вы разрешите немного побеседовать с ним?
– Полчаса, – твердо заявила сестра и удалилась в сопровождении своих ассистентов.
Казалось, Малоун спит. Глаза закрыты, желтая, словно пергаментная кожа лица неподвижна. Пальцы вцепились в край одеяла.
