Лучшие годы жизни (СИ) - Ветер Андрей (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
– Они самые, – признался Юрий, – не думал, что меня так продерёт.
– Сейчас прямым ходом к Старику. Доложим, порадуем.
Вечером, когда у Старика появился Вадим, стало известно позже, что встреча с Эль Греко прошла удачно, агент согласился вернуться к работе.
– Можно отметить этот факт стаканчиком красного вина, – предложил Степан.
– Ваше право, ребята, – кивнул Старик. – Только без меня. Сердце что-то пошаливает. Хочу отдохнуть. Завтра много неотложных дел.
Через два дня Полётов улетал в Барселону. Зайдя к Старику попрощаться, он застал резидента в угрюмом настроении.
– Что-нибудь случилось? – спросил Юрий, усаживаясь в кресло напротив шефа. – Я не вовремя?
– Вы не можете быть не вовремя, Юрий Николаевич, так как я назначил вам именно это время для встречи. На мою хмурость не обращайте внимания. Возраст сказывается, случаются приступы хандры… Но это между нами… Вы-то как? Готовы лететь?
– Perfecto, – отозвался Полётов. – Всё отлично.
Резидент достал из-под стола банку растворимого кофе и протянул её Полётову:
– Это надо передать сеньору Отеро Де Сильва, он руководит газетой «Финансьял». Вас к нему направляет ваш общий друг Кирпиченко. Кофе – подарок от Кирпиченко. При встрече обязательно подчеркните, что именно от Кирпиченко. Это очень важно. В кофейной банке лежат деньги, плата за выполненную работу… Согласно легенде, у вас заказ на статью о каких-нибудь финансовых проблемах российских портов, поэтому вам нужна помощь Отеро в проведении сравнительного анализа с испанскими морскими портами. Детали додумайте сами. Адрес «Финансьяль» найдёте в любом справочнике… Теперь касательно вашего Историка, – резидент сделал паузу, и Юрий внутренне напрягся, представив лицо Моники. – Начинайте разработку. Я получил добро из Центра. Впрочем, вы, должно быть, сами слышали об этом, когда ездили в Москву. Нет? Ну, теперь слышите от меня… Ведите себя мягко, Юрий Николаевич, девушка должна чувствовать дружеское, очень дружеское участие. Начните готовить её к мысли, что она сможет поступить в университет и что вы постараетесь найти для этого нужную поддержку. Никаких гарантий не давайте. Пусть начинает заниматься, пусть готовится, пусть прикладывает силы, а мы создадим нужную поддержку с нашей стороны. Поглядим, как будут развиваться события…
Выйдя из кабинета резидента, Юрий машинально взвесил в руке банку с растворимым кофе, но думал при этом о Монике. Значит, милая девушка всё-таки будет превращена в орудие разведки. Юрию стало грустно. Он вдруг почувствовал себя так, будто кто-то огромный и наглый вторгся в его личную жизнь. Да, он сошёлся с Моникой только по служебной необходимости, ему нужна была женщина в Барселоне, может, даже не одна…
***
– Я видел афишу, открывается сезон корриды. Не составишь мне компанию? – спросил Юрий.
– Нет, – сухо сказала Моника.
– Почему?
– Так… Не люблю корриду…
– Но почему?
Она пожала плечами и не ответила. Прошло несколько минут, и девушка вдруг заговорила:
– Ладно, я скажу… У меня был парень, его звали Маноло. Он был хороший матадор, к нему только-только начала приходить настоящая слава… И вот бык убил его… Я сама видела… Это выглядело ужасно… Как кукла, мягкая, помятая, безвольная, он висел на рогах, а потом упал под ноги быку. И никто из его команды не сумел помочь ему. А ведь Маноло был очень ловок и силён. Я боготворила его тело, такое стройное, мускулистое, гибкое… Я ненавижу корриду и с тех пор ни разу не была на арене. Ты понимаешь меня?
– Понимаю. Ты уж извини, что я завёл этот разговор. Я схожу на представление сам.
– Сходи. Нельзя понять Испанию, не побывав ни разу на корриде.
«Пласа де торос Монументаль» производила впечатление мощного античного сооружения. Слившись с пёстрым людским потоком, Полётов устремился внутрь, испытывая чувство мистического восторга. Проходя под сводами тёмной каменной арки, он ощутил себя жителем древнего мира, которого манил к себе запах потных гладиаторов, обещавший потоки крови и яростную схватку за жизнь. Зрители возбуждённо гудели, перекрикивались, приветственно помахивали друг другу. Звучал оркестр.
Если судить о зрелищности корриды по обилию крови, то Юрию повезло. Первый выпущенный на арену бык сбросил с лошадей трёх пикадоров, поджидавших его с пиками наперевес; две лошади упали замертво, заливая песок тёмной кровью; у одной из них вывалились кишки; третья в испуге металась туда-сюда, свалив набок свои защитные покрывала. Рёв публики оглушил Полётова, люди повскакивали с мест, размахивая руками. Свирепость быка привела толпу в восторг.
– Оле! С этим будет нелегко сладить! – бешено вопил кто-то из-за спины Юрия.
Служители бегали по арене с большими корзинами песка, засыпая лужи крови. Под громкие аплодисменты на арене появились новые всадники с пиками. Глаза лошадей были закрыты щитками, чтобы вид свирепого быка не пугал их, но животные чуяли кровь и присутствие мёртвых коней, и это заставляло их сильно нервничать. Они отказывались повиноваться наездникам, и публика обрушивала за это на пикадоров лавину насмешек.
В конце концов появился матадор со шпагой в руке, помахивая ею, как тросточкой. Со стороны казалось невероятным, что эта крохотная булавочка могла сразить тяжеленную тушу быка с одного удара. Матадор развернул мулету – красное полотно – и, подступив к быку на пугающе-близкое расстояние, сделал несколько взмахов перед мордой животного. Бык рванулся вперёд, воткнутые в его спину банделильи – украшенные цветами и пёстрыми лентами короткие дротики – вздрогнули, надорвали кожу быка острыми наконечниками. Из-под них побежала кровь. Кровь была хорошо видна. Юрию казалось, что она стекала по телу быка двумя волнами – тёмной и ярко-алой.
«Какая разная кровь в одном теле», – подумал он.
Каждый взмах мулеты в руках матадора вызывал восторженный рёв толпы, зрители вскидывали вверх руки, размахивали белыми платками, и тогда казалось, что над стадионом вдруг начинали трепетать сотни тысяч белоснежных мотыльков.
Вот тореро сделал очередное элегантное движение, пропуская мощную тушу быка в нескольких сантиметрах от своего бедра. Послышались отдельные голоса, выкрикивавшие имя тореадора.
– Маррон! Маррон!
Бык споткнулся, тряхнул пыльной спиной, от чего кровь потекла из ран с новой силой, оставляя грязные следы на тёмной шкуре.
Полётова потрясла атмосфера цирка, охвативший всех дух безумства. Не шум, не яркие краски, не ловкость пышно наряженных toreros, но правивший на арене дух поверг Юрия в мрачное настроение. На глазах у зрителей тореадоры подвергали себя смертельной опасности. Справедливая ли, честная ли это была игра, затеянная людьми против могучего рогатого животного? Равны ли были их шансы? Не в том суть. Они выставляли смерть на показ. Они проливали кровь ради толпы, они убивали ради толпы. А почему бы тогда не выходить красиво одетым сеньорам и не играть на глазах у восторженной публики в «русскую рулетку»? Пять попыток застрелиться при одном патроне в барабане. Чем это развлечение было хуже корриды?…
Шпага матадора вошла точно и невероятно мягко. Бык отступил на шаг, его задние ноги подогнулись, он вздрогнул и в следующую секунду тяжело свалился на песок. Тореро элегантно поклонился зрителям и подошёл к неподвижной чёрной туше. Шпага вонзилась в быка по самую рукоятку, её совсем не было видно. Матадор выдернул своё оружие и поднял его над собой. Толпа бешено кричала.
Юрий поднялся и направился к выходу. Нет, коррида не пробудила в нём восторга.
Медленно шагая вверх по улице, он слышал за спиной звуки оркестра. Праздник в цирке продолжался. На арену выпустили очередного быка.
Полётов остановился перед крохотным кафетерием и взял себе бокадильо с ветчиной. Несколько мужчин сидели в глубине заведения и неторопливо отправляли в рот порции паэльи, окуная хлеб в тарелочки с густым соусом и запивая красным вином.
