Серебряная воительница - О'Доннел Питер (электронную книгу бесплатно без регистрации txt) 📗
— Нет, — покачал головой By Смит.
Черные глаза генерала впились в By Смита, и карандаш угрожающе постучал по столу:
— Подумайте, By Смит. Мы хорошо знаем то, что мы знаем…
By Смит заволновался, руки его задрожали, но он ответил:
— Верьте слову чести, генерал, такого счета у меня не было и нет.
— Еще раз подумайте. Это фальшивый счет. Псевдоблаготворительная организация.
— А! — с облегчением воскликнул By Смит. — У нас есть только один подобный счет. Наверно, вы имеете в виду Восточное общество помощи инвалидам…
— Может быть, может быть. — В голосе генерала звучал скепсис. — Кто же доверитель?
— Я не встречал его лично. Я вел дела через посредника — это человек по имени Да Круз. Белый, португалец. Почти белый.
— Еще раз спрашиваю, кто доверитель? — Ван Шичжан посмотрел в записную книжку, затем поднял голову, ожидая подтверждения того, что ему и так уже хорошо известно.
— На всех чеках, ордерах, платежных поручениях должна стоять подпись «Дж. Страйк».
— Как пишется? — Генерал записал имя. — Иностранец? Англичанин? Из Гонконга?
— Нет, еще недавно адрес был нью-йоркский. Я… не могу сейчас вспомнить детали. Но потом наш банк получил новый адрес. Во Франции. — By Смит стал судорожно тереть лоб, чтобы сосредоточиться. — Замок. Замок Лансье. Не помню, какой там поблизости город или деревня. Но это департамент Арьеж. Я могу, конечно, проверить и переслать вам все точные данные.
— Необязательно, By Смит. — Человек за столом вырвал страницу из блокнота и скомкал ее. — Ряд моих вопросов имеет целью установить лишь меру вашей искренности.
— Я говорю чистую правду. Поверьте…
— Пытаюсь… Теперь о другом. Вы вложили средства в фирму, которая распространяет похабные фильмы…
— Похабные, генерал? — удивленно воскликнул By Смит. — Меня уверяли, что это учебные фильмы. Я, правда, лично не видел ни одного…
By Смит уже не помнил, когда его мучитель положил карандаш, откинулся на спинку стула и коротко кивнул солдату у двери, который подошел со стаканом воды. By Смит схватил стакан дрожащими руками и начал жадно пить.
— Спасибо, генерал, — прохрипел он, тряся головой и изо всех сил стараясь изобразить на лице улыбку. — Вы очень добры. Надеюсь, я оказал вам содействие… — Тут у него забрали стакан. — И еще я полагаю, мое появление в Китайской Народной Республике будет оставлено без последствий…
Генерал позволил себе пожать плечами, впрочем, не без снисходительности.
— Это мы еще будем решать. Но в вашу пользу говорит то, что во время допроса вы вели себя разумно и…
By Смит не расслышал конца фразы. У него вдруг поплыло все перед глазами, а затем наступила чернота, и он чуть было не свалился со стула, но солдат вовремя его подхватил, кивнув радисту. Вдвоем они перенесли By Смита на койку.
Генерал встал и, тяжело вздохнув, сказал на очень неплохом английской языке:
— Господи, сейчас я устал куда сильнее, чем когда в последний раз играл Гамлета.
Открылась дверь. Вошли Модести Блейз и Вилли Гарвин. Оба были в брюках и свитерах. За ними следовал ухмыляющийся Венг. Модести подошла к генералу, обняла его, прислонилась щекой к щеке и весело сказала:
— Тебе надо бы присудить за это Оскара, Чарли. Мы все записали на магнитофон. Ты был поистине великолепен. И это при том, что на все репетиции у тебя было только двадцать четыре часа.
Чарли Ван, который шестнадцать лет назад окончил Пембрук-колледж в Кембридже, улыбнулся.
— Вы мне дали хороший инструктаж, а кроме того, я люблю импровизации.
— Ты уверен, что он тебя потом не узнает?
— Без прокладок за щеками и с отросшими волосами? Ни за что! И вообще он редко бывает в Гонконге, а я слишком занят режиссурой в университетском театре, чтобы самому появляться на сцене. Вы поняли самое главное? Фамилия — Страйк.
— Да, замок Лансье. Ты отлично закопал это в куче прочих вопросов.
— Сузи велела мне пригласить вас к нам на обед. Ну и юного Венга с его друзьями тоже…
— Надеюсь, нам удастся выкроить время до отлета сегодня вечером. А ребята Венга смогут быстро привести в порядок помещение Ли Фена?
— Конечно. — Чарли Ван, президент Драматического общества университета Гонконга, посмотрел на безжизненное тело By Смита и спросил: — А что с этим делать?
— Он проснется вечером в лодке у пристани катеров на подводных крыльях в Макао.
— Интересно, как он все это себе объяснит, — задумчиво проговорил Вилли.
— Наверно, решит, что все это и правда имело место — пока не узнает, что генерал Чжан Бо живет и здравствует в Гуаньдуне. — В глазах Модести загорелись лукавые искорки. — Ну а потом… Потом он несколько месяцев поломает голову над тем, кто же заставил его запеть и почему?
Вилли ухмыльнулся и провозгласил:
— «Там пленившие нас требовали от нас слов песней». Псалом сто тридцать седьмой, стих третий.
Таррант улегся на кровать и вытянул ноги. Во рту был привкус желчи, а нервные окончания во всем теле подавали отчаянные сигналы боли. Одежда помялась, а пиджак к тому же был порван. Таррант решил, что, наверно, похож сейчас на огородное пугало.
Теперь у него в голове заметно прояснилось по сравнению с тем, что было, когда с ним беседовали Меллиш и полковник Джим. Что и говорить, методика мистера Секстона быстро привела Тарранта к столь необходимой после этих наркотиков встряске.
Таррант посмотрел на полосы, проведенные его ногтем на деревянном изголовье кровати. Шесть дней, если он не сбился со счета. Слава Богу, эти мерзавцы не торопились. И разумеется, знали, что делали. Пыткой можно сломать человека за несколько часов, но это, скорее всего, сильно повлияет на его сознание. Память станет работать хуже процентов на пятьдесят, а потому информация, выбитая таким способом, не будет отличаться достоверностью.
Они не пользовались слишком большими дозами стимуляторов. И опять-таки правильно делали. Все эти так называемые сыворотки правды вовсе не гарантировали получение правдивой информации. Они расслабляли организм, делали человека словоохотливым, но и быстро усыпляли. Поэтому нужно было подмешивать к этим средствам и стимуляторы вроде амфетамина придававшего человеку ощущение раскованности и безопасности. Человек начинал говорить, говорить… Но если проявить силу воли, то можно было все же держать под контролем свои словоизлияния и превращать откровения в сочетание полуправд, выдумок или в чепуху.
