Канатоходец - Бэгли Десмонд (мир бесплатных книг txt) 📗

— Так какого же черта я там буду делать? Кроме английского, я знаю французский в пределах школьной программы.

— Успокойтесь и послушайте меня, — Кэри снова начал набивать трубку. — В конце первой мировой войны многие из английских солдат женились на француженках и осели во Франции. Большинство из них работало в специальных комиссиях по присмотру за военными кладбищами. Через двадцать лет разразилась новая война, и во Францию вошел британский экспедиционный корпус. Новоприбывшая молодежь обнаружила, что старые солдаты совершенно забыли английский, свой родной язык, — он зажег спичку. — То же самое могло случиться и с Мейриком. Он не был в Финляндии с семнадцати лет — неудивительно, что за это время родной язык изгладился из его памяти.

— Но зачем вам понадобился я? Я не смогу привести вас к материалам — это мог сделать только Мейрик.

— Когда началась эта история, первым моим побуждением было отменить всю операцию, но затем я задумался, — сказал Кэри. — Прежде всего, мы не знаем, связано ли похищение Мейрика с нашей операцией. Его могли похитить по какой-нибудь другой причине, и в таком случае материалам ничто не угрожает. Во-вторых, мне представляется, что вы можете послужить хорошим раздражающим фактором — мы спутаем планы противной стороны в такой же степени, в какой они спутали наши. Если вы поедете в Финляндию как Мейрик, они растеряются. В возникшей неразберихе у нас может появиться шанс наложить лапу на материалы. Что вы об этом думаете?

— Я думаю, что вы сумасшедший, — ответил Денисон.

Кэри пожал плечами.

— Такая уж у меня профессия. На самом деле осуществлялись и более безумные планы — взять хотя бы майора Мартина, человека, который никогда не существовал.

— Ему не приходилось отвечать на вопросы, — возразил Денисон. — Все это кажется мне чертовски нелепым.

— Разумеется, вам заплатят, — небрежно сказал Кэри. — Хорошо заплатят. Вы получите компенсацию за нанесенные вам повреждения, а мистер Иредаль готов вернуть вас в нормальное состояние.

— Доктор Хардинг тоже готов?

— Готов, — подтвердил Кэри, мысленно спросив себя, до какой степени Денисон осознает свою ненормальность.

— Допустим, я откажусь, — тихо сказал Денисон. — Могу я в этом случае прибегнуть к услугам Иредаля и Хардинга?

Маккриди напряженно выпрямился.

— Разумеется, — Кэри лениво выпустил колечко дыма.

— Значит, это не шантаж, — заключил Денисон.

Невозмутимый Кэри изобразил на лице возмущение.

— О шантаже и речи быть не может, — раздраженно заявил он.

— Почему материалы Мейрика так важны для вас? О чем в них говорится?

— Этого я вам сказать не могу, мистер Денисон, — неторопливо ответил Кэри.

— Не можете или не хотите?

Кэри пожал плечами.

— Ну хорошо — не хочу.

— В таком случае я отказываюсь, — сказал Денисон. Кэри положил трубку.

— Это вопрос государственной безопасности, Денисон. Каждый знает лишь то, что необходимо знать. Миссис Хансен нет необходимости знать об этом, Яну Армстронгу нет необходимости знать об этом. Вам тоже.

— Меня похитили и пырнули ножом, — сказал Денисон. — Мне изменили лицо и изуродовали память, — он предостерегающе поднял руку. — Да, я знаю, и Хардинг говорил мне об этом: меня пугают попытки вспомнить о том, кем я был раньше. Теперь вы предлагаете мне продолжать игру в шарады, ехать в Финляндию и снова подвергать себя опасности, — его голос дрожал. — А когда я спрашиваю вас, почему я должен это делать, вы говорите, что мне нет необходимости знать об этом!

— Мне очень жаль, — сказал Кэри.

— Мне наплевать, жаль вам или нет. Можете заказывать мне билет до Лондона.

— Кто теперь занимается шантажом? — с иронией спросил Кэри.

— Требование разумное, — заметил Маккриди.

— Знаю, черт побери! — Кэри холодно взглянул на Денисона. — Если вы разболтаете хоть слово из того, что я вам сейчас расскажу, то окажетесь за решеткой до конца своих дней. Я лично прослежу за этим. Понятно?

Денисон кивнул.

— Все равно — я хочу знать.

Сделав над собой заметное усилие, Кэри заговорил.

— Судя по всему, в 1937 или 1938 году Ханну Меррикен нашел способ отражения рентгеновских лучей, — неохотно сказал он.

Денисон недоумевающе посмотрел на него.

— Это все?

— Все, — Кэри встал и потянулся.

— Этого недостаточно, — заявил Денисон. — Что в этом важного?

— Вам сказали то, что вы хотели узнать. Удовлетворитесь этим.

— Этого недостаточно. Я хочу знать, почему это так важно.

Кэри вздохнул.

— Ну хорошо. Расскажи ему, Джордж.

— Сначала я тоже ничего не понял, — сказал Маккриди. — Как и вы, я не мог взять в толк, о чем идет речь. Меррикен занимался чистой наукой и наткнулся на этот эффект перед самой войной. В те дни трудно было предвидеть какую-то практическую пользу от его открытия. Область применения рентгеновских лучей ограничивалась использованием их проникающей способности. Меррикен отложил свою находку в сторону как любопытную безделицу и не опубликовал о ней ни одной статьи, — он усмехнулся. — Шутка состоит в том, что сейчас практически каждая оборонная лаборатория в мире работает над проблемой отражения рентгеновских лучей, но все усилия до сих пор безуспешны.

— Почему это вдруг стало так важно? — спросил Денисон.

— Потому что появились лазеры, — деревянным голосом ответил Кэри.

— Вы знаете принцип работы лазера? — Денисон покачал головой, и Маккриди подмигнул ему. — Давайте посмотрим, как работал первый лазер, изобретенный в 1960 году. Он представлял собой стержень из синтетического рубина длиной примерно в четыре дюйма и примерно полдюйма в диаметре. Один конец стержня был посеребрен, чтобы создать отражающую поверхность, другой конец был посеребрен наполовину. Стержень был помещен в спиральную газоразрядную лампу, работающую по тому же принципу, что и фотовспышка. Уяснили?

— Пока что все ясно.

— В этих электронных вспышках заключена большая мощность, чем можно себе вообразить, — продолжал Маккриди. — К примеру, обычная вспышка, используемая в профессиональной фотографии, развивает мощность в 4000 лошадиных сил за ту краткую долю секунды, пока разряжается конденсатор. Вспышка, использовавшаяся в первых лазерах, была более мощной — скажем, 20.000 лошадиных сил. При вспышке свет проникает в рубиновый стержень, и тут происходит знаменательное событие: свет бегает взад-вперед по стержню, отражается от посеребренных концов, и наконец фотоны начинают двигаться согласованно. Ученые называют это когерентным светом в отличие от обычного света, в котором фотоны движутся хаотично.

Итак, при согласованном движении фотонов световое давление резко возрастает. Представьте себе толпу людей, которая пытается высадить дверь: они преуспевают значительно быстрее, если навалятся всем скопом, чем если будут подходить поодиночке. Фотоны высвобождаются одновременно и выстреливаются из полупосеребренного конца стержня в виде светового импульса. Этот импульс сохраняет почти всю ту мощность 20.000 лошадиных сил, которая высвободилась при разряде лампы.

Маккриди криво усмехнулся.

— Ученые мужи безумно обрадовались этой игрушке. Они обнаружили, что с ее помощью можно прожечь дыру в бритвенном лезвии с расстояния в шесть футов. В то время кто-то предложил измерять мощность лазера в «Жиллетах».

— Не уклоняйся от темы, — раздраженно сказал Кэри.

— Возможности применения в военной области были очевидны, — продолжал Маккриди. — В первую очередь лазер можно использовать в качестве дальномера. Выстрелите в мишень пучком света, измерьте мощность обратного импульса, и вы получите расстояние с точностью до дюйма. Были и другие разработки, но здесь есть одно разочаровывающее обстоятельство. В лазерах используется обычный свет, а свет нетрудно задержать, причем независимо от мощности импульса.

— Но рентгеновские лучи — другое дело, — задумчиво сказал Денисон.

— Совершенно верно. Теоретически сделать рентгеновский лазер вполне возможно, но есть одно существенное затруднение. Рентгеновские лучи обладают большой проникающей способностью, но практически не отражаются. Кроме Меррикена, никому не удалось добиться эффективного отражения рентгеновских лучей, а работа лазера, как вы уже поняли, основана на принципе многократного отражения.