Инстинкт женщины - Абдуллаев Чингиз Акифович (читать книги онлайн .txt) 📗
— Едем быстрее, — кивнул Рашковский, — я согласен отправиться на чем угодно.
— Садитесь в мою машину, — повторил генерал, — мы выедем с другой стороны участка. На всякий случай я положил в машину несколько автоматов. Не волнуйтесь, кроме меня, никто не будет знать, куда мы направляемся. Вы можете взять с собой одного человека, заменив моего охранника.
— Акпер! — крикнул Рашковский. — Иди сюда.
Через несколько минут автомобиль генерала, набирая скорость, уже мчался по трассе. На переднем сиденье рядом с водителем сидел Акпер, а позади — сам Фомичев и Рашковский.
— Видимо, его использовали, — тихо докладывал генерал, — Алексей Форин работал в институте обычным охранником. Ему лет тридцать, не больше.
— Кто его нанял?
— Пока не выяснили. Я решил, что будет лучше, если мы сами его допросим. Ранение у него легкое, пуля зацепила мякоть, кость цела, иначе бы его отправили на операцию.
Рашковский промолчал. Ехать пришлось недолго. Они свернули к дачному поселку и довольно быстро оказались у небольшого одноэтажного дома, рядом с которым стоял полуразвалившийся сарай.
Это была дача одного из сотрудников Фомичева. Вернее, заброшенная дача тестя его водителя, на которой никто не жил. Сотрудник Фомичева — бывший инспектор уголовного розыска Арсен Мумиев, которого выгнали из милиции за жестокость. Высокого, почти двухметрового роста детина, с огромными кулачищами и заросшими волосами ушами, торчащими на черепе, напоминавшем сплющенную грушу. Одного вида Мумиева было достаточно, чтобы самые убежденные молчуны, попавшие в уголовный розыск, превращались в ярых болтунов. А те, кто не хотел говорить, оставались с Мумиевым наедине. Легенды утверждали, что он лично убил двух заключенных, раскроив им черепа. Насчет двоих это было преувеличение, но одного рецидивиста Мумиев точно убил на допросе, за что и был изгнан из уголовного розыска, когда начальство пыталось замять дело по факту смерти арестованного.
Во дворе стояла машина, принадлежавшая Мумиеву. В целях конспирации Мумиев забрал пленника и лично отвез его на эту дачу, чтобы никто не был посвящен в эту тайну. Свидетель уже находился в сарае, когда в него вошли Фомичев и Рашковский. Босс взял с собой Акпера, чтобы испробовать его в важном деле. Пленник мелко дрожал. У него были связаны высоко поднятые руки, и он уже понимал, зачем его сюда привезли. Арсен несколько раз проходил мимо него, ничего не спрашивая и не объясняя. Этого было достаточно, чтобы вызвать ужас у связанного человека. Рот у него тоже был предусмотрительно завязан, иначе крики ужаса несчастного огласили бы весь поселок.
Фомичев подошел к свидетелю, посмотрел на него и, тяжело вздохнув, сказал:
— Мы все знаем. Ты участвовал в нападении на автомобиль Рашковского. Нам нужно знать, кто тебя послал?
Свидетель посмотрел на него выпученными от страха глазами. Он понимал, что живым его уже не отпустят.
— Ты слышал вопрос? — спросил генерал. — Кто тебе приказал напасть на автомобиль Валентина Давидовича? У нас мало времени.
Несчастный пленник молчал. Он, очевидно, соображал, что можно сказать, чтобы хоть немного продлить свою жизнь.
— У нас нет времени, — нетерпеливо напомнил Фомичев, — ты хочешь говорить? — Он сделал знак Арсену, и тот снял с его рта повязку.
— Я… мы… я… — мычал пленник.
— Кто тебя послал? — спросил Фомичев.
— Мы… — икнул пленник, — мы… я… там не был. Это ошибка… ошибка…
— У тебя на ноге до сих пор не зажила рана, полученная во время нападения, — деловито сообщил генерал, — не нужно лгать, мы все знаем. И узнаем, что хотим. Но при этом сделаем тебе больно. Очень больно. Ты думаешь, мы будем тебя бить? Или пытать? Нет. Это глупо и не всегда эффективно. Мы сделаем так, чтобы ты сам умолял нас выслушать тебя. Ты ведь уже понял, что мы не уйдем отсюда, пока ты не скажешь нам правду.
— Это ошибка, — сказал, немного приходя в себя, пленник. Арсен стоял за его спиной с повязкой в руках, чтобы заткнуть ему рот, если тот попытается закричать. Пленник чувствовал движение за своей спиной. И запах пота Арсена. Именно поэтому он нервничал еще сильнее. Не в силах повернуть голову, он чувствовал за своей спиной присутствие одного из своих мучителей.
— Это не ошибка, — возразил генерал, — и ты прекрасно знаешь, что это не ошибка. Если ты будешь упорствовать, нам придется сделать то, что мне не хочется делать вообще. Говори быстрее, я же тебе объяснил — у нас мало времени.
— Мы не нападали, — сказал пленник, от страха выдавая себя словом «мы». — Я не хотел, — прибавил он, понимая, что проговорился.
— Где ты был ранен? — спросил Фомичев.
— На охоте, — не моргнув, ответил пленник, — меня ранили на охоте. Честное слово, это правда.
— Не хочешь ты говорить правду, — вздохнул Фомичев. — Акпер, принеси из моей машины металлический ящик. Он должен быть в багажнике, попроси водителя, он тебе покажет.
Когда Акпер вышел, пленник посмотрел на Рашковского, не проронившего до сих пор ни слова, на его спутника. И задрожал еще сильнее.
— Валентин Давидович, — заплакал он, — я не хотел. Извините, что так получилось с вашей девочкой. Мы не хотели. Я не хотел…
— Откуда ты знаешь, что получилось с девочкой? — спросил Фомичев у пленника, когда Акпер вошел в сарай, протягивая ему небольшой металлический ящик. Пленник, увидев этот ящик, окончательно потерял голову от страха.
— Я не виноват, — попытался закричать он изо всех сил, но после буквы «я» Арсен, стоявший позади, уже закрыл ему рот.
— А теперь выслушай меня в последний раз, — сказал Фомичев, — у тебя осталось несколько секунд. После этого мы заставим тебя медленно и очень мучительно умирать. У меня в ящике емкость с кислотой. Это не просто больно, это фантастическая боль, когда твой сустав начинает растворяться в кислоте. Даже если я перережу тебе мышцы и кости — будет не так больно. Когда растворяется кость — это страшная, фантастическая, невероятная боль.
Пленник слушал, затаив дыхание. От страха он начал мычать, вытаращив глаза. Взглядом безумца глядя на стоявшего перед ним Фомичева, он кивал головой и продолжал что-то мычать. Генерал раскрыл металлический ящик, вытащил из него небольшую емкость, осторожно ее открыл. После чего достал металлический прут и сунул в кислоту. Послышалось характерное шипение. Фомичев медленно достал металлический прут, показывая, что именно с ним произошло.
Пленник продолжал тяжело дышать. Рашковский отвернулся. Ему были неприятны все эти приемы Фомичева. Если бы не генерал, он давно бы избил стоявшего перед ним негодяя, потребовав, чтобы тот сказал правду. Вспоминая девочку, он сжимал кулаки, ожидая, когда этот тип наконец заговорит. Пленник продолжал мычать. Генерал взглянул на Арсена, тот снял повязку.
— Я все скажу… скажу… — закричал пленник, — я вам все расскажу!
— Говори, — потребовал генерал.
— Они… Они мне сказали… Когда мне…
— Тише, тише, — остановил его Фомичев. Очевидно, он в совершенстве владел методами внушения, добившись от пленника признания путем запугивания. — Не так быстро. Кто и зачем вас нанял?
— Не знаю! — закричал пленник. По его лицу катились крупные капли пота. — Честное слово, не знаю. Нас всех собрали за три дня. Сказали, что нужно напасть на несколько машин. Предупредили, что там будут вооруженные охранники.
— Кто собрал?
— Я не знаю. Меня привезли из Завидова, — тяжело дышал пленник.
— Кто? Кто собирал вашу группу?
— Федор. Федор Суходолов! — крикнул пленник. — Это он меня пригласил. Я ничего не знал.
— Кто такой этот Суходолов?
— Мы с ним вместе сидели, — сообщил Форин.
— Ты судимый? — Фомичев взглянул на Рашковского. Тот молча слушал.
— Нас подставили, — тяжело дышал пленник, — осудили за изнасилование. Она сама хотела, а нас подставили…
— Что у вас было, — крикнул генерал, — говори спокойнее.
— Мы служили в Иркутске. Молодая женщина — путевой обходчик. Мы с Федором были вместе. И еще один парень… А потом она пожаловалась… и нас посадили. Мне дали шесть лет, Федору восемь. Я вышел быстрее. Потом мы встретились в Москве. Он предложил работу. Я не виноват. Я не знал, что там девочка…
