Обет молчания - Ильин Андрей (е книги TXT) 📗

В условленный день ровно в 11.07, ни мгновением позже или раньше, я перешел наискосок привокзальную площадь в совершенно неположенном для пешехода месте. Откуда меня «срисовал» мой коллега, можно было только догадываться. Контакт-знакомство состоялось.

Спустя сутки я отправился на рыбалку. Ранним утром с берега излюбленного рыбаками городского пруда я забросил удочку. Но ловил я не рыбу, нет, информацию. Где-то с другой стороны водоема, а может быть и в двух шагах от меня, точно такую же снасть бросил в воду резидент. Его удочка — передатчик, моя — приемник. Секунда, и сжатый до невразумительного визга текст по воде, как по проводам, перескочил с бобины его магнитофона на бобину моего. Момент передачи завершился. Все! Теперь мне оставалось доудить рыбу, допить непременную чекушку водочки, дорассказать соседям по промыслу очередную рыбацкую байку о сорвавшейся вот такой рыбине и отправиться домой «послушать магнитофончик». Дешифратор, вставленный в мой древний замызганный (конечно, специально древний и специально замызганный), переносной маг превратит случайную звуковую помеху на ленте в четко сформулированный приказ, который мне, пусть даже ценой собственной жизни, надлежит исполнить.

Пароль... Место... Вид тайника... Время изъятия... Проверочные тесты... Отключение самоликвидатора... Благополучного возвращения! Краткость — сестра таланта и еще конспирации.

Прослушал и сразу действуй — жги пленку, уничтожай дешифратор, еще несколько дней отслеживай хвосты, аргументируй новым знакомым свое скорое исчезновение, отрабатывай маршрут ухода... Вот житуха, для постороннего глаза — сплошной праздник безделия — на работу не ходит, спит да жрет, да водку пьет, а на самом деле — каторга! Ладно, недолго осталось!

Несколько дней я, словно кот кусок мяса, обхаживал район закладки тайника — готовил пути планового и аварийного отходов, засекал время остановки и ухода гортранспорта, отмечал где гуще народа, чтобы в случае необходимости можно было затеряться в толпе. Ближе чем за три квартала к месту закладки не подходил, боже упаси!

В назначенное время, подчиняясь правилам игры, но без вдохновения, изменив внешность, я отправился на дело. Место под тайник мой незнакомый начальник подобрал идеальное — незавершенная стройка в центре города, в самой людской толкучке, несколько нагроможденных друг на друга бетонных плит, которые, как обычно, озабоченные граждане приспособили под свои естественные нужды. Что ни минута — то один, то другой человек отбегал от ближайших остановок в случайно образовавшуюся нишу. Картинные галереи такой интенсивной посещаемостью похвастаться не могут. Попробуй расшифруй в этой мельтешне человеческих лиц курьера!

Как и прочие, изображая всем своим видом еле сдерживаемое нетерпение, я проскальзываю меж плит, прохожу в самый дальний и самый загаженный угол, расстегиваю штаны. Вот он контейнер, — лежит среди дерьма и использованных бумажек противного вида дохлая кошка. В ней, внутри, среди подкисших внутренностей (чтобы у случайных любопытствующих извращенцев охоту отбить) вшит контейнер. Но кому захочется возиться с такой пакостью кроме нас бедолаг? Точно такая же, подобранная по описанию кошка лежит у меня в сумке. Мудр шеф, избрав кошку одномастную, пеструю поди подыщи!

Я стаскиваю штаны, усаживаюсь над самым тайником и натурально вздыхая и кряхтя, подменяю контейнер. Конечно можно было бы обойтись без этих натуралистических подробностей, подойти и просто взять, но я человек подневольный, сказано конспирация в полном объеме — сиди кожилься! Как будто я где-нибудь на технически развитом западе воюю против вооруженных до зубов вражьих спецслужб. Как будто у местной шантрапы достанет ума и средств оборудовать здесь телекамеры с видом на, простите, человеческие отходы. Вот так всегда, начальство в кабинетах перестраховывается, а ты в боевой обстановке зад оголяешь. Ладно, напрягусь ради святого дела, исполню служебный долг в полном, так сказать, объеме. Чего не сделаешь, чтобы начальству угодить.

Работа завершена, но мне почему-то неспокойно. Что-то не понравилось в расположении контейнера, как-то чуть в стороне от дерьмеца лежала кошка. Брезглив что ли мой новый начальник? Уж я бы ради страховки, засунул, зарыл ее в самую гущу, тем более, что не мне вытаскивать. А этот постеснялся. Пальчики побоялся испачкать? Или меня пожалел?

Еще раз оглядываю кошку-дублера — вроде похожа и лежит так же. Совершенно автоматически запоминаю «картинку», хотя, вроде бы, она мне пригодиться уже не может. Но так уж учили. Рефлекс!

С просветлевшим лицом застегиваю штаны и еще несколько часов кружу по городу, обрубая возможный хвост. Нет, вроде все чисто.

Дома, уподобляясь патологоанатому-надомнику, потрошу маскировочную оболочку контейнера: взрезаю нитяные швы, ковыряюсь во внутренностях, отыскивая и размыкая клеммы самоликвидатора (у незнающего эта кошечка рванула бы не слабее толовой шашки навек унося заключенную в ней тайну), извлекаю сам контейнер. Вот он, небольшой пластиковый цилиндрик, из-за которого я проделал столь неблизкий путь! Проверяю стандартную пломбу-печатку. На месте. Можно упаковывать чемоданы. На всякий случай, вспомнив о личной просьбе резидента, осматриваю его персональную секретку — так, неуставную самодеятельность на уровне скаутских забав. Делать мне это не обязательно, не приказ — просьба. Но что-то меня заставляет отнестись к маниакальной подозрительности шефа без обычной иронии. Ладно, мне не убудет, лишь бы его душенька была спокойна. Беру сильную лупу, осматриваю дно тубуса, затем завинчивающуюся крышку. И там и там, строго друг против друга, нанесены незаметные невооруженному глазу точки. Одна. Вторая.

Стоп! Смотрю еще раз! Точка на крышке смещена на полмиллиметра. Может я ошибся? Проверяю еще и еще раз. Разница явная. А если крышка сдвинулась после завинчивания? Нет, ерунда! Она же зафиксирована контрольной пломбой! Может быть, резидент был невнимателен? Сомнительно. Эти точки его инициатива, вряд ли бы он халтурил. А это значит...

Я вспомнил брезгливо отодвинутое от тушки кошки дерьмо. Нет, брезгливость моего коллегу не остановила бы. Это значит... Это значит страшное! Это значит, что к контейнеру имел доступ кто-то третий!

Но самоликвидатор! Ведь надо знать, как его отключить!

Но пломба!! Я снова внимательно осмотрел печатку. Нет, на вид совершенно нормальная. Неужели эта местная шантрапа обладает знаниями и технологиями, равными нашим? Стоп! Вот так так! Значит все-таки мы и они? — поймал я себя на мысли, — так значит все-таки война на полном серьезе?! Без дураков?

Подумаем еще раз. Формально мое задание исчерпано. Контейнер взят, хвостов нет, пломба на месте. Можно отбывать в родные пенаты. Придраться ко мне нельзя. Самодеятельность резидента — всякие там пионерские точки не могут служить веским основанием для задержки. Как к ним отнесется высокое начальство, можно только гадать. А вот как оно отнесется к срыву утвержденного графика возвращения, я знаю доподлинно. Рискую я больше чем многим. В этой игре я лишь пешка — куда двинут, там и стой. Любой самостоятельный шаг грозит удалением с поля. Стоит ли высовывать голову, если ее тут же могут скрутить!

Но ведь точки не сходятся!

Не сходятся. Но вдруг это случайность, небрежность резидента? Что тогда? В случае неуспеха он непорочен как новорожденное дитяти. От своей самодеятельности — какие такие точки, что за бред? — он может отказаться в любой момент. И откажется, если не дурак! Пионерские методы Конторой не узаконены и, значит, фактически не существуют. Узаконенные, напротив, утверждают, что все в порядке. Тогда по какой причине я задержался?

Но ведь точки не сходятся! Не схо-дят-ся!!

Измаявшись в бесплодных сомнениях, я отважился на отчаянный шаг. Я решил вернуться к тайнику! Всеми законами конспирации это было запрещено. Второй раз светить лицо в одном и том же месте! Но не мог я не проверить свои подозрения!

На этот раз к внешней маскировке я подходил творчески. Пару часов спустя, осматриваясь в зеркало, я сам себя не мог признать! Передо мной стоял не привычный мне я, а какой-то совсем незнакомый и совсем несимпатичный, потрепанный жизнью и алкоголем мужик неопределенного возраста. Вот и ладно.