Тревожное ожидание - Брюс Жан (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
Смертельно бледный Стефан Менцель слушал, сжимая челюсти. В нем кипела ярость. До сих пор ему приходилось делать над собой неимоверные усилия, чтобы не выдать своей любви к этой женщине, предавшей его. Теперь он так же сильно ненавидел ее, не отдавая себе отчета в том, что эта ненависть была та же любовь, любовь, с которой бессмысленно бороться.
Он посмотрел, как она положила трубку, и очень спокойно сказал:
– Прекрасно. Теперь остается только ждать...
16
Ветер трепал полы плаща, дождь лил сплошной стеной. На шесте крутился флюгер. Внизу громко хлопал ставень. Где-то далеко сорвало печную трубу, и грохот кирпичей показался Юберу бесконечным.
Вися на руках на карнизе, он никак не решался спрыгнуть на крышу дома Ламмов. «Самоубийство, настоящее самоубийство...» Юбер поднял глаза и сквозь струи воды различил какой-то темный шар. Очевидно, это была голова Тито.
Он разжал руки.
Падение было коротким. Удар ногой о выступ и сползание, которое невозможно остановить.
Его охватила паника – сейчас он свалится с высоты в десять метров и переломает себе кости...
Вдруг его ботинок наткнулся на что-то твердое... Он вытянул руку и судорожно ухватился за железный крюк, служащий кровельщикам, чтобы цеплять лестницу.
Юбер замер, задыхаясь, чувствуя, как бешено колотится сердце. Он лежал на шиферной крыше, превратившейся в большой водосток...
Вода текла в его рукав, как в трубу. Он был весь мокрый, словно только вылез из бассейна.
Юбер услышал сверху голос, едва различимый из-за шума бури. «Славная профессия!» – подумал он и поднял голову, чтобы ответить.
Тито в свою очередь повис на руках на карнизе.
Юбер поменял правую руку на крюке на левую и приготовился принять удар...
Он увидел, как его помощник камнем полетел вниз и покатился, забрызгивая его водой и кусочками шифера, оторванными от крыши.
Юбер схватил его и остановил падение.
Получилось.
Тито почувствовал, что его ноги уперлись в переполненный желоб водостока. Он порыва ветра у него перехватило дыхание. Он отдышался и крикнул:
– Отпускайте меня! Я держусь!
Юбер осторожно отпустил его и отчитал:
– Не надо так кричать!
Тито чихнул. Его ботинки были полны воды.
– Надо поторапливаться, – отозвался он, – а то тут сдохнуть можно.
Он провел рукой по мокрому лицу и поднял глаза, чтобы осмотреть крышу. Юбер сделал то же самое. Оба одновременно заметили в нескольких метрах левее чердачное окно.
– Не двигайтесь, – бросил Тито. – Я доползу, опираясь на водосток...
Он пополз, замер на полпути до новой линии крючков, сделал знак Юберу, который вытянул ногу, коснулся плеча своего помощника, тяжело надавил на него, разжал руку и метнулся влево. Его вытянутая рука ухватилась за другой крючок. Он перестал опираться на Тито, и тот продолжил продвигаться по водостоку...
Только третий аналогичный маневр привел Юбера к окну. Поддерживаемый Тито, он попытался открыть фрамугу. Безуспешно. Оставался один способ: разбить стекло.
Он прижал руку к стеклу, чтобы помешать течь воде, не позволявшей рассмотреть, что внутри, и заглянул в окно.
Полная темнота. Очевидно, там был пустой чердак. Он достал пистолет, взял его за ствол и ударил рукояткой по окну.
Вой бури заглушил звон разбитого стекла. Юбер просунул внутрь руку, открыл задвижку и поднял фрамугу.
Путь свободен.
Сунув в окно голову, Юбер прислушался...
Никакого подозрительного шума.
Он убрал оружие, взялся за край подоконника и подтянулся, освободив плечи Тито. Подав руку югославу и подтянув его до окна, Юбер, отпустив Тито, начал спускаться.
Его ноги коснулись опоры. Он хлопнул Тито по руке, давая понять, что он может следовать за ним, и осторожно отодвинулся вбок на два шага.
Голова Тито появилась в узком квадрате окна. Юбер включил карманный фонарик и наставил луч на пол. На пыльных досках уже образовалась лужа. Он повел лучом вокруг себя.
Чердак. Классическое нагромождение старых чемоданов, колченогой мебели и самых разных предметов. Посередине черная дыра лестницы, огражденная с двух сторон перилами.
Тито приземлился на ноги рядом с Юбером.
– Уф! – сказал он. – Здесь намного лучше.
Юбер шагнул к лестнице.
– Только бы и дальше все шло хорошо, – прошептал он.
Стефан Менцель вдруг перестал грызть ногти и посмотрел на потолок. В камине ярко горел огонь, дождь хлестал в железные ставни.
– Кажется... – начал он.
Он замолчал, встал и продолжил, равнодушно глядя на Эстер, по-прежнему лежавшую на диване:
– Я поднимусь на верхний этаж. Наверное, плохо закрыт ставень.
Менцель сам проверял все запоры и знал, что услышанные звуки имеют другое происхождение. Она вздрогнула, тоже почувствовав тревогу, но попыталась успокоить себя:
– Нет. Скорее, ветер срывает с крыши шифер. Не ходите, я не хочу, чтобы вы оставляли меня одну...
Он жестоко усмехнулся:
– Боитесь, что я уйду?
Эстер опустила тяжелые веки на блестящие от усталости глаза.
– Да, – прошептала она, – боюсь.
Он был признателен ей за откровенность и подумал, что она, очевидно, правильно определила причину шума: ветер срывал с крыши шифер.
Менцель сел и достал из кармана револьвер Артура, найденный в его комнате на верхнем этаже. Эстер приподнялась на локте, чтобы лучше его видеть. С тех пор как произошло непоправимое, они стали совершенно чужими друг другу. «Он соврал, что любит меня. Он только играл, потому что я была ему нужна. Как он мог в меня влюбиться?.. Я ведь калека».
– Зачем вы достали оружие? – спросила она.
Он не ответил. «Но если он меня не любит, зачем остается здесь и ждет прихода тех? Почему не пытается спастись? Он вооружен... Вооруженный мужчина против безоружной женщины-калеки. Как я могла бы помешать ему уйти, если бы он этого захотел?»
Менцель встал и подошел к ней, держа оружие в руке. Эстер замерла, парализованная страхом. «Он убьет меня, а потом уйдет...» Менцель протянул ей оружие и сказал мягким голосом:
– Возьмите, он может вам понадобиться...
Она осталась неподвижной, не веря своим глазам, не в силах пошевелиться. Он положил револьвер на столик рядом с телефоном.
– Вы умеете с ним обращаться?
Эстер разрыдалась и ухватилась за полу его пиджака.
– О, Стефан! Почему так получилось?..
Она не сумела сказать больше, но это было не нужно. Он понял. Не в силах больше сдерживаться, Менцель упал на колени и заключил ее в объятия. Их губы вторично слились в поцелуе.
Во входную дверь позвонили.
Три длинных и четыре коротких.
Острие ножа скользнуло под язычок замка; ключ был вставлен с другой стороны. Тито глубоко вздохнул и начал нажимать.
Дерево двери затрещало. Сидевший на ступеньке выше Юбер непроизвольно заметил:
– Тише!
Тито не ответил. Напрягая мускулы, он продолжал жать на ручку крепкого ножа. Юбер снова вытащил свой «Смит и Вессон», готовый к любой неожиданности.
Резкий хруст. Рука Тито упала.
– Готово! – прошептал он.
Юбер выключил фонарик, а югослав бесшумно открыл дверь.
Они шагнули на площадку. Юбер прислушался. На первом этаже плакала женщина... Плакала и говорила. Как будто умоляла. Приглушенный мужской голос, уговаривающий ее замолчать.
В дверь снова позвонили.
Три длинных и четыре коротких.
Этот звонок Юбер и Тито услышали.
Не сговариваясь, они отступили, прикрыли дверь, ведущую на чердак, и стали ждать...
Хирурго прижался лицом к стеклу дверцы и заворчал:
– Не очень-то она торопится открывать.
Он смутно различал высокую фигуру Крейсслера возле двери. Он повернулся, чтобы задать вопрос Артуру Ламму, неподвижно сидевшему на заднем сиденье рядом с Паоло, но вспомнил, что рот журналиста заткнут кляпом. Потом Хирурго вспомнил, что молодая женщина хромая и ей нужно время, чтобы дойти до двери...
