Красотки кабаре - Суворов Олег Валентинович (читать книги бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
Лейтенант Фихтер предпочел стройную, пышнотелую брюнетку – румынку Сильвию – в сильно декольтированном бальном платье, с роскошным бюстом, черными волоокими глазами и низким ленивым голосом.
Однако оригинальнее всех оказался корнет Хартвиг: его будущая партнерша, немка Клара – хрупкая, стройная, «ангельски миловидная» блондинка с печальными голубыми глазами, – была одета в монашье платье.
– Итак, лейтенант, давайте выпьем за счастье нашего Хартвига! – предложил майор Шмидт. – Черт возьми, но он славный малый, и я от души рад, что эта хорошенькая куколка – графиня Хаммерсфильд – достанется именно ему, а не напыщенному индюку Штритроттеру.
– Присоединяюсь, – охотно согласился Фихтер, чокаясь с корнетом. – Удачи тебе, Генрих!
– Спасибо, друзья! – растроганно произнес корнет. – Разумеется, я надеюсь увидеть вас на своей свадьбе. Майору, как старшему по званию, принадлежит роль шафера, зато тебя, Стефан, я познакомлю с младшей сестрой моей Маргариты. Кстати… – Он вдруг задумался. – Интересно бы знать, насколько целомудренная жена мне достанется. А вдруг этот проклятый князь успел наставить мне рога?
– Если это даже так, – успокоил его майор, – то рога у тебя, мой мальчик, будут поистине золотые!
Графиня Хаммерсфильд была очень богата, а корнет никогда не скрывал от своих ближайших друзей, что охотится за приданым.
– Рога наставляют мужу, – поучительно заметила Сильвия, сидевшая рядом с Фихтером и закинувшая свое тяжелое бедро на его ногу, – а ты еще не муж!
– Верно, – корнет глупо улыбнулся. – Впрочем, какая разница! Кстати, господа, по этому поводу забавный анекдот, который случился с моей двоюродной сестрой. Представьте себе, но она была воспитана в такой строгости, что и понятия не имела о том, чем надлежит заниматься в супружеской постели!
– Не может быть! – усомнилась «монахиня» Клара, обнимавшая корнета за шею. – А вот я…
– Молчи, – перебил ее Хартвиг, – речь не о тебе. Так вот, можете себе вообразить, какой скандал разгорелся в нашем семействе, когда в первую же брачную ночь моя драгоценная сестрица, вся заплаканная, прибежала в родительский дом и решительно заявила, что не желает больше видеть того ужасного извращенца, за которого ее выдали замуж!
– А что же он такого сделал? – усмехаясь, полюбопытствовал Фихтер.
– Попытался ее раздеть! – под общий смех присутствующих заявил Хартвиг. – Нет, серьезно, но моя сестра была в настоящем шоке и, явно ожидая сочувствия, долго рассказывала нам о том, с каким трудом ей удалось отвергнуть грязные притязания этого садиста!
– Какой кошмар! – пролепетала Милена, забираясь своей маленькой пухлой лапкой под расстегнутый мундир Шмидта, отчего славный майор начал пыхтеть и наливаться кровью. – А вот я считаю мужчин не садистами, а очень милыми душками… Ну поцелуй же меня, дядя!
– Господа, у меня тост! – заявил Хартвиг, пока майор целовал свою красотку, ощупывая ее толстые ляжки, а Фихтер «грел ладонь» внутри теплого декольте своей брюнетки. – Давайте выпьем за нашу доблестную армию в целом и за наш гусарский полк в частности!
– Согласен! – тут же отозвался заметно опьяневший Фихтер. – Тем более что, судя по последним событиям в Боснии, нам вскоре предстоит война с Сербией, чему я, признаться, очень рад! Пора наконец встряхнуться и провести здоровое кровопускание! Война вдохновляет, воспитывает, полирует кровь! Ценить жизнь можно, лишь познав цену смерти. Дядя часто упрекает меня в том, что мы засиделись в борделях да театрах, и, признаться, теперь я с ним полностью согласен.
– Тебе у нас не нравится? – удивилась Сильвия.
– Ах, вот как ты заговорил после неудачи с фрейлейн Лукач! – ехидно прокомментировал майор. – Впрочем, я тоже одобряю войну, во-первых, потому, что не люблю русских и сербов, а во-вторых, потому, что надеюсь на трофеи… Признаться, я уже так задолжал за квартиру на улице Грабен, что, если не случится войны, мне придется перебираться в казармы.
– Нет, господа, что вы! – возмутился Хартвиг. – Какая война, зачем, почему? Я, черт возьми, женюсь и не желаю проводить медовый месяц под сербскими пулеметами! Не хватало еще мне, как Штритроттеру, схлопотать пулю в лоб накануне свадьбы или сразу же после нее!
– Стыдись, Генрих! – в один голос воскликнули лейтенант и майор, после чего, однако, дружно чокнулись и выпили.
– Нет, господа, но согласитесь, что в нашей империи и так уже хватает славян, – не унимался корнет, – чтобы еще присоединять к ним сербов!
– Зато мы пополним наши бордели сербскими новобранцами женского пола, – облизнулся майор Шмидт, а Милена обиженно надула губы и шлепнула его по руке. – Как хорошо, что Господь Бог разделил людей на нации – благодаря этому мудрому решению у нас всегда есть выбор женщин и имеются враги!
– А также предмет для насмешек, – добавил Фихтер. – Кстати, мне хотелось бы знать: почему соседние нации, многие из которых являются родственными, испытывают столь сильную взаимную неприязнь, что придумывают друг другу обидные прозвища? Украинцы не любят русских, португальцы – испанцев, англичане – французов, болгары – турок…
– А все вместе ненавидят цыган и евреев! – вставил Хартвиг. – Я думаю, что национальность ставится в вину тогда, когда возникает чувство ущербности или зависти. Хотя все это такая чушь – подыхать мы все будем одинаково… Хотел бы я по национальности быть ангелом, чтобы этого избежать! – неожиданно заключил он.
– Но что бы ты тогда делал в борделях? – усмехнулась Сильвия, после чего все расхохотались, и громче всех смеялся сам корнет.
– Довольно о серьезном! – заявил он. – Давайте играть в прятки! Я буду водить первым, а узнавать пойманного мы будем по самым выступающим частям тела… Для этого надо чередоваться: сначала кавалер ловит дам, а потом дама – кавалеров. – И корнет тут же пояснил свою мысль.
Все дружно ее одобрили, после чего девицы быстро расшнуровали корсеты, причем Кларе для этого потребовалось снять верхнюю часть своего монашеского одеяния. Хартвигу завязали глаза салфеткой, и игра началась.
Пока корнет гонялся по комнате за тремя визжавшими девицами, прыгавшими по столу и кушеткам, Фихтер и Шмидт лихо дымили сигарами, подсказывая Хартвигу направление движения. После трех неудачных попыток тому удалось схватить за талию самую неповоротливую из девиц – румынку, – и процесс «опознания» начался. Корнет долго, с упоением, водил рукой по обнаженным грудям женщины, то сжимая их, то словно бы взвешивая, и наконец объявил свое решение:
– Сильвия!
После этого роли переменились – Клара и Милена уселись на диван, а Сильвии завязали глаза. Но долго водить ей не пришлось – майор Шмидт, совершив обходной маневр, попытался было похлопать ее по пышному заду, но был проворно схвачен за руку. Однако опознавать пойманного надо было не по руке. Подстрекаемая откровенными шуточками своих подруг, румынка расстегнула брюки майора и решительно запустила туда руку.
– Н-да, – глубокомысленно изрекла она, – ну, такой солидный жезл может принадлежать только старшему по званию! Майор, теперь ваша очередь водить!
Шмидту пришлось тяжелее всего – несмотря на все подсказки Фихтера и Хартвига, ему никак не удавалось поймать ни одной из девиц, пока Милена наконец не сжалилась над ним и не угодила в его объятия.
Запыхавшийся Шмидт долго щекотал усами ее небольшие, но очень красивые груди, после чего вдруг сорвал с глаз повязку и заявил:
– А не пора ли нам сделать перерыв?
Разгоряченные Фихтер и Хартвиг немедленно согласились, после чего все три парочки покинули кабинет, подталкивая друг друга и пересмеиваясь, поднялись наверх и, оказавшись в длинном коридоре, куда выходило несколько дверей, разбрелись по комнатам, договорившись через час собраться снова.
Оказавшись в уютном номере, освещенном лишь одним газовым рожком, который был прикрыт красным, венецианского стекла абажуром, лейтенант Фихтер лениво обнял Сильвию и подвел ее к широкой двуспальной кровати.
– Подожди, я разденусь, – томно произнесла она, взявшись за крючки платья.
