Лучшие годы жизни (СИ) - Ветер Андрей (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
Собираясь на презентацию, Таня заметно нервничала. С раннего утра она была на взводе, разбила две чашки и едва не проткнула себе ногу выскользнувшим из рук тяжёлым кухонным ножом. Полётов всячески старался успокоить её, но она отмахивалась, бодрилась:
– Ладно, ладно, не маленькая уже. Справлюсь. Вот придём туда, и я тотчас успокоюсь.
– Чего ты нервничаешь так?
– Не знаю. Рубеж какой-то. Слишком много торжественности в душе.
– Я тебя не узнаю
– Сама не узнаю себя, – она развела руками и улыбнулась. – Вся издёргалась. Как видишь, психологи тоже умеют психовать…
Но войдя в банкетный зал, Таня сразу изменилась, взгляд наполнился уверенным спокойствием, на губах заплясала чарующая улыбка.
– Вот я и в порядке, милый, – шепнула она на ухо Юрию и подтолкнула вперёд. – Иди, принимай поздравления.
Юра сразу увидел Кинжалову и направился к ней:
– Здравствуй, Катюша.
Она выглядела совсем не так, как девушка из далёких студенческих времён. Держалась подчёркнуто доброжелательно со всеми, но в чертах её лица легко угадывалась своенравность и жёсткость профессионального дельца.
– Рада тебя видеть, Юрка, она потянулась губами, чтобы поцеловать его, но чмокнула только воздух, обозначив поцелуй в нескольких сантиметрах от щеки Полётова.
– Я тоже.
– Ты почти не изменился. Впрочем, нам ещё далеко до того возраста, когда люди становятся неузнаваемыми. Про твои дела не спрашиваю, потому что знаю, что всё в порядке, читаю всё, что ты пишешь. Или почти всё. Теперь вот и книги прочла залпом.
– Странно, что мы так долго не виделись. И странно, что наши дороги пересеклись нынче именно на книжном поприще. Теперь мы в некотором роде партнёры.
– Ты получил авторские экземпляры?
– Да. Вчера Татьяна привезла.
– У тебя потрясающий литературный агент.
– Вообще-то она не агент, а моя жена. Просто у меня не было ни времени, ни желания заниматься издательскими делами, вот она и взвалила на себя эту ношу.
– Жена? – Юрию показалось, что Кинжалову эта информация немного смутила.
– Мы, правда, ещё не расписаны, – добавил Полётов, следя за реакцией Катерины. В этой женщине не осталось и следа от той девчонки, с которой Юрий когда-то занимался «невинным» сексом. Она смотрела на него, как собственница. Он улыбнулся и тронул Катю за руку. – А твой супруг, я слышал, по банковскому делу?
– Да. Впрочем, наши отношения скорее похожи на деловые, чем на семейные, – она взяла с подноса бокал с белым вином и наморщила носик. – Ты меня понимаешь? Я практически свободна. У каждого из нас своя жизнь, – она взяла Юрия под локоть, и Полётов мысленно усмехнулся.
К ним то и дело подходили, завязывали какие-то бессмысленные разговоры, и он привычно улыбался, шутил, отвечал на вопросы. Время от времени он поглядывал на Татьяну. Вокруг неё суетились мужчины, протягивали визитные карточки, предлагали вино. Один раз Юрий встретился с Таней взглядом. Она подмигнула, и в её лице Полётов увидел бездну счастья…
«Нет в мире второй такой женщины, – в который раз подумал он. – Мне выпала самая удачная карта».
Вечером, когда они вернулись домой, она увлекла Юрия на диван. Прижалась к плечу головой, поджала ноги и тихонько вздохнула.
– Я очень счастлива сегодня. А ты?
– Наверное.
– Ты не уверен? Тебе чего-то не хватает?
– Не знаю. Я ещё не переварил случившееся. Не свыкся с тем, что я писатель.
– Ты уже давно писатель! Как ты этого не понимаешь! Ты писатель не потому, что твои книги опубликованы, а потому что ты пишешь!
– Но теперь я не просто писатель, а писатель изданный. И это вселяет в меня незнакомое чувство. Счастлив ли я? Думаю, что да. Но во мне какая-то расслабленность. Может, усталость?
– Как тебе твоя Кинжалова?
– Акула.
– Да, хищное существо, – согласилась Татьяна. – Скажи, а у тебя с ней было что-нибудь раньше?
– Ой, не спрашивай о моих прошлых женщинах. Ты же не из таких, кому надо знать всю эту мелочь.
– Я не из таких, но я видела её глаза сегодня. Она постелила тебе под ноги ковровую дорожку. Приглашает. Хочет заполучить тебя.
– У нас с ней были забавные отношения, – Юрий замолчал, размышляя, затем вкратце рассказал, что связывало его с Катей.
– О! – Воскликнула Татьяна, когда он закончил. – Она приложит все силы, чтобы затащить тебя в постель. У неё комплекс незавершённых отношений в отношении тебя.
– Что ж, – засмеялся Полётов, – буду отбиваться.
– Она не нравится тебе?
– Мне нравятся многие… Давай-ка выпьем по бокалу шампанского. Теперь можно забыть обо всех, раздеться, сбросить маски официальных лиц…
Таня поднялась с дивана и подошла к столу, на котором лежало три пачки книг. Она задумчиво провела рукой по ним.
– Сбывающиеся мечты пробуждают грусть, – проговорила она. – Тащи бутылку, милый. Ляжем в постель, будем пить и разговаривать, мечтать и вспоминать.
– Ты загрустила?
– Грусть – обратная сторона радости. Слишком много было положительных эмоций, теперь пришло время грустить.
– Тебе нравится грустить?
– Иногда нравится. Тосковать не люблю, а грустить можно. Жизнь надо вкушать с разными приправами, – направляясь в спальню, Таня на ходу стащила юбку.
Они проговорили всю ночь и уснули только под утро, обессилевшие от переполнявших их эмоций…
***
– Звонил папа, – донёсся голос Тани из соседней комнаты, – поздравляет тебя, извиняется, что не смог приехать на презентацию.
Юра только что вернулся домой и ещё стоял в коридоре, не успев снять мокрую от снега куртку.
– Чёрт знает что на улице творится, – ворчал он.
Таня появилась в двери. Постояв несколько секунд в задумчивости, она проговорила:
– Папа сказал, что меня разыскивал Олег.
– Какой Олег? Твой бывший, что ли? Слушай, совсем забыл сказать тебе: я же видел его в Испании. Он, оказывается, теперь в Мадриде. В посольстве работает.
– Я не знала.
– Я тоже. Было большой неожиданностью столкнуться с ним нос к носу на приёме… Так он тебя разыскивает? Он разве в Москве сейчас?
Татьяна пожала плечами:
– Не знаю. Не поняла. Папа не стал давать ему телефон сюда. Он сказал, что Олег был сильно взволнован, чуть ли не испуган.
– Позвони ему сама, – предложил Юрий.
– Чего он вдруг вспомнил про меня? Мы после развода ни разу не общались. Я уж думала, что он забыл о моём существовании. Вы обо мне говорили при встрече?
– Нет, собственно, мы почти не разговаривали, перебросились ничего не значащими фразами. На виллу одного барона заплыли всякие крупные политические рыбы, и вдруг вижу – Олег! У меня чуть челюсть не отпала от удивления. Настоящий сюрприз.
– Разве он высокое положение занимает?
– Нет. И у меня много вопросов было к ребятам в связи с этим. Заставил он меня задуматься.
– Над чем? Он себя подозрительно вёл? Олег в чём-то замешан?
– Понятия не имею. Тань, я же не следственный отдел. У каждого своя работа. Я лишь собираю информацию… Если он тебя искал, ты уж звякни ему, полюбопытствуй, что ему понадобилось.
Телефон у Морозовых не отвечал. Лишь вечером трубку подняла мать Олега.
– Евгения Максимовна, здравствуйте, – заговорила Таня.
В ответ раздалось всхлипывание.
– Что случилось, Евгения Максимовна? – спросила Таня. – Вы плачете?
– Танечка, горе-то какое… Олежечек мой…
– Что такое? Что у вас?
– Олег… Нету больше его… Умер…
– Как умер? Когда? Что вы такое говорите? Он же только вчера моим родителям звонил, меня разыскивал. Папа с ним разговаривал.
– Ночью сегодня… Он, Танечка, застрелился…
– Что?
Наступила долгая пауза. Татьяна почувствовала, как у неё в голове зашумело, где-то глубоко внутри медленно стала разрастаться холодная бездонная дыра, куда начало засасываться сознание.
«Застрелился! Какая-то глупость! Этого не может быть! Крепкий, здоровый, красивый… Застрелился! Не под машину попал, не на обледенелой лестнице оступился и голову раскроил, а застрелился! Сам! Разве такое возможно?»
