Берлинский трюк - О'Доннел Питер (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Момент расслабления миновал, и Таррант почувствовал, как его сердце снова сжали тиски тревоги.
— Бога ради, сделайте так, чтобы у вас не исчезла такая возможность — смотреть и радоваться, — пробормотал он.
Типография находилась на узкой улочке неподалеку от Александерплац. Толлер, коренастый белокурый человек лет сорока с небольшим, сказал:
— Уж не знаю, герр Юргенсон, имеют ли эти книги для вас ценность, но я прочитал ваше объявление и решил позвонить. Пожалуйста, сюда.
Вилли Гарвин и Модести двинулись за ним через типографию, где работало человек десять. Теперь волосы Модести стали каштановыми, а «подушки» делали фигуру более плотной. Контактные линзы изменили цвет ее глаз, а прокладка под нижней десной изменила очертания лица. Небольшой станок в типографии вовсю изготовлял пропагандистские листовки для Запада. Впоследствии они будут помещены в специальные картонные контейнеры, которыми переоборудованные для этой цели минометы начнут обстрел по всей линии 850-мильной границы с ФРГ, перенося их через минные заграждения, дозорные вышки и колючую проволоку. У этих листовок имелись приложения в виде плакатов, изображавших счастливую жизнь в Восточной Германии.
Если дул благоприятный ветер, то и западная сторона отвечала тем же: на воздушных шарах в сторону ГДР отправлялись контейнеры с пропагандистским грузом, и специальный механизм разбрасывал их над территорией. Обе стороны не жалели усилий, чтобы портить друг другу настроение.
Они вышли из типографии и оказались в скудно обставленной комнате. Толлер прикрыл за собой дверь, и гул машин превратился в легкий шепот.
— Здесь можно говорить спокойно, — сказал Толлер. Он держался уверенно, но Модести понимала, что за внешним спокойствием скрывается внутреннее напряжение.
— Он тут? — спросила Модести. Разговор шел по-немецки.
— Наверху, — кивнул Толлер. — Три дня назад я получил от курьера инструкции связаться с вами. Два дня назад я позвонил.
— Пришлось проделать обычные движения, — сказала Модести. — Как связь с Западным Берлином?
— Риск всегда есть. Курьеры должны быть иностранцами и могут действовать ограниченное время. Но поскольку вы сами иностранцы, то можете въезжать и выезжать без особых помех.
— Мы не пойдем по этому пути. Мы никогда не пользовались им, и теперь это только навлечет лишние подозрения. Рыжков и так, наверное, лишился сна.
— Еще бы, — буркнул Толлер. — Мы затаились. Рацией не пользуемся. У нас есть передатчики, но только для крайних случаев. А так контакты с контролером в Лондоне происходят через местного контролера в Западом Берлине.
Теперь лондонский контролер — Таррант — перебрался в Западный Берлин. Но Модести не стала сообщать об этом. Разведчик, секретный агент не любит лишней информации. Только то, что необходимо для операции.
— Для этой операции вводится новая система связи, — сказала Модести. — Я расскажу о ней позже, когда пообщаемся с Окубой. Мы заберем его у вас сегодня вечером.
— Вот спасибо! — горячо отозвался Толлер. — А то с ним сплошная морока. За последние десять дней я натерпелся такого страха, какого не знал десять лет.
Окуба находился наверху в маленькой комнате с окном, выходившим во внутренний двор. На окне были ставни. В комнате стояли кровать, стул, простой сосновый стол, а также обшарпанный комод. На комоде стояли тазик и кувшин с водой. Окуба лежал на кровати и курил. Он был невысокого роста, пропорционального сложения, блестящие черные волосы и зачатки усов; взгляд был надменный и сердитый.
Он сел и быстро заговорил по-английски с легким американским акцентом.
— Это и есть те самые люди, Толлер? Я уж подумал, а существуют ли они в природе.
— У них есть свои проблемы, — отозвался Толлер. Похоже, он уже не первый раз произносил этот текст.
Окуба посмотрел мимо Модести и уставился на Вилли.
— Объясните ваш план, — сказал он.
— План очень простой, — сказала Модести.
— Я обращаюсь не к вам, — сказал Окуба, не поворачивая головы в ее сторону.
Вилли Гарвин сунул руки в карманы, и Модести увидела, как его глаза за простыми стеклами очков вдруг сделались невидящими — он пытался потушить в себе пожар ярости, которая вспыхнула при общении с этим японцем. Профессор Окуба был знаменитый вирусолог, знания которого очень высоко ценились во всем мире, и он это прекрасно знал. К его индивидуальной надменности примешивалось и традиционное для японских мужчин пренебрежение к женщине. Окуба и в мыслях не держал, что руководить операцией может женщина.
Модести посмотрела на Вилли. Тот взял себя в руки и сказал спокойным тоном, без признаков акцента кокни:
— Мы хотим воспользоваться подвернувшейся оказией. Сейчас в Берлине де Соута.
— Де Соута? Кто он такой?
— Специальный представитель У Тана, генерального секретаря ООН. Он ведет переговоры по обе стороны стены, чтобы несколько снизить напряженность.
Окуба презрительно скривил губы. Он был уверен, что это лишняя трата времени. Де Соута и сам прекрасно это понимал, но тем не менее упрямо продолжал свою миссию в разных уголках земного шара.
— Он остановился в их посольстве, — продолжал Вилли, — и переговоры ведутся по устоявшемуся графику — утром Западный Берлин, днем — Восточный. Каждое утро ровно в девять он проезжает через КПП со своим личным шофером Охрана знает машину. Они только удостоверяются, де Соута ли это, и пропускают. Все прочие машины подвергаются досмотру. Завтра мы вывезем вас в багажнике. Это «даймлер» и там достаточно просторно.
Окуба швырнул сигарету на пол, и Толлер поспешил затоптать ее.
— Вы глупец! — фыркнул японец. — Представитель генсека ООН ни за что не станет впутываться в это.
— Правильно, потому что ничего не узнает, — ответил Вилли. — Машина стоит в гараже у посольства, а мы наняли гараж по соседству. К восьми часам мы доставим вас в их гараж и спрячем в машину, поэтому вам придется ждать только восемь часов. Вчера я просверлил там несколько отверстий в полу. Машина останавливается у «Хилтона». Там де Соута беседует с бургомистром Клаусом Шютцем. Он хочет, чтобы переговоры проходили в неформальной обстановке. Подождите пять минут после остановки машины и вылезайте. Я немного поработал над замком, так что вы сможете открыть багажник изнутри. Наш человек будет вас там ждать.
Окуба закурил еще одну сигарету и, холодно взглянув на Вилли, сказал:
— Дурацкий план. Если я так нужен вашим, они должны были разработать что-то поизощреннее и использовать группу опытных профессионалов…
— Никто не собирается начинать третью мировую, чтобы вывезти вас, — перебил его Вилли. — План прост и надежен. — И, не давая времени Окубе ответить, обратился к Толлеру: — Можете привезти его к стоянке в северной части Розенталер-плац? В полночь?
Тот кивнул.
— Отлично. Мы будем там в серой «шкоде». Я подниму крышку капота и буду копаться в двигателе. Пусть Окуба наденет комбинезон. Он вылезает из вашей машины, садится в шкоду, и вы забываете о его существовании.
Окуба явно разозлился.
— Я же вам сказал, — начал он, но Вилли перебил его:
— Помолчите. И не объясняйте нам, как вывозить людей из Восточного Берлина, а мы не станем рассказывать вам, как правильно кормить клопов. Нам надо знать одно: будете вы на указанном месте в полночь или нет?
В глазах Окубы бушевало пламя уязвленного самолюбия. Он отвернулся и после долгой паузы сказал:
— Вы принуждаете меня согласиться.
Было слышно, как Толлер облегченно вздохнул. Он открыл дверь и вышел, а за ним Вилли и Модести. В комнате этажом ниже Вилли потер затылок ладонью.
— Ты подала мне сигнал немножко поднажать, Принцесса, — сказал он. — Я не перестарался?
— Нет, все правильно. Но он меня просто пугает.
Толлер мрачно кивнул головой.
— Пан хороший. Очень даже хороший. Но Окуба считает, что он пуп земли. Ему хотелось бы чего-то грандиозного, величественного.
— Да, — Модести вынула из сумочки зеркальце и проверила, как выглядит: заметив на лице напряжение, она провела массаж, чтобы немного расслабиться.
