Символы распада - Абдуллаев Чингиз Акифович (первая книга .txt) 📗
– Правильно. И позвоните своему эксперту. Пусть закругляется. Вообще, это была не лучшая идея – использовать его.
– Нам нужно дать ему время. Он может справиться.
– Нет. Завтра они все закончат, – жестко отрезал директор. – Достаточно и того, что мы натворили. Секрет ЯЗОРДов теперь уже не секрет, его сейчас наверняка осматривают представители финских спецслужб и их ученые.
– У них нет специалистов по ядерному оружию, – напомнил Потапов.
– Найдут. Не нужно на это рассчитывать.
Выйдя от директора, Потапов вернулся к себе в кабинет и позвонил в Чогунаш, где в это время было уже довольно поздно. Потребовав к телефону Дронго, он прождал пять минут, прежде чем тот взял трубку.
– Как у вас дела? – нервно спросил Потапов.
– Работаем, – невозмутимо ответил Дронго, – но если вы будете так часто дергать нас всех по пустякам, то это существенно затруднит работу. Ваш генерал уже слег с сердечным приступом.
– Заканчивайте, – холодно предложил Потапов. – Завтра вы все должны закончить.
– Это нереальный срок, генерал. Комиссия должна еще работать.
– Заканчивайте, – твердо повторил Потапов. – Все и так ясно. Разберутся без вас. Это приказ.
– Хорошо, – согласился Дронго, – если вы настаиваете, комиссия завтра закончит работу и вернется в Москву. А я останусь.
– Вы не поняли, Дронго, – сказал Потапов. – Вы вернетесь вместе со всеми.
– Что случилось? Неужели из-за этой находки в Финляндии? Ну так тем более мы должны узнать, кто был организатором этого преступления.
– Мы и так все узнаем. Такие вещи не обсуждаются. Вы вернетесь со всеми.
– А если завтра я найду убийцу?
– Что? Вы шутите?
– Нет. Я собираюсь завтра предъявить убийцу молодых сотрудников Центра. Думаю, что до завтра я успею.
Потапов молчал. Он собирался сначала пошутить, потом разозлился, но вдруг понял, что это может оказаться правдой, и поэтому молчал. Наконец секунд через сорок он сказал:
– Найдите убийцу. Я улетаю в Финляндию и завтра позвоню вам.
Генерал положил трубку и подумал с невольным восхищением: «Неужели найдет?»
Поселок Чогунаш. 12 августа
Утром улетели Добровольский и Архипов, которых провожал Ерошенко. С самого утра у генерала Земскова сильно болело сердце, и врачи, работавшие в Центре, определили, что у него опасно поднялось давление. Земсков, однако, мужественно отказался госпитализироваться и, после того как ему сделали укол, направился в директорский кабинет.
Он представлял все последствия опасной находки финнов. Это, конечно, неслыханный, грандиозный международный скандал. Мало того, что полностью рассекречивалась вся информация о возможности существования подобного ядерного оружия, но теперь еще и весь мир мог уличить официальные власти страны в намеренном сокрытии от мировой общественности фактов его создания. Он понимал, что уже ничего не сможет сделать, даже если комиссия каким-то невероятным способом сумеет решить все проблемы и отчитаться сегодня вечером, как того требовал директор ФСБ. Все равно отставка самого Земскова уже предрешена, и ничто не сможет изменить этого обстоятельства. Именно поэтому он мужественно вышел на работу и решил досидеть этот последний день в кабинете Добровольского. О своем разговоре с директором ФСБ он никому не рассказывал.
Он даже не вышел к завтраку. Все было кончено, и его не особенно теперь интересовало проводившееся расследование. Они все равно уже полностью провалили дело, позволили ЯЗОРДам оказаться за рубежом, где их обнаружили финские власти.
Земсков сидел, предаваясь тягостным раздумьям, когда в кабинет вошел дежурный офицер.
– С вами хочет поговорить эксперт. Он спросил, сможете ли вы его принять.
– Нет, – отмахнулся генерал, – не могу и не хочу. Офицер вышел и спустя минуту снова вошел.
– Он настаивает. Говорит, что это срочно, и просит его принять.
– Ладно, – поморщился Земсков, – пусть войдет.
Офицер вышел, и Дронго вошел в кабинет.
– Добрый день, – вежливо поздоровался он, – я слышал, у вас проблемы с сердцем? Зачем же вы вышли на работу?
– Это не ваше дело, – взорвался генерал, – говорите, что вам нужно, и уходите.
– У меня тоже иногда болит сердце, – вдруг признался Дронго, присаживаясь напротив генерала, даже не спросив разрешения, – я знаю, как это больно, генерал. Простите, что я так обращаюсь к вам. Вы не виноваты, что один ЯЗОРД оказался в Финляндии.
– Кого это сейчас волнует, – скривил губы генерал, – все уже и так ясно.
– Ничего подобного, – убежденно сказал Дронго, – я думаю, мы можем указать организатора преступления или, во всяком случае, одного из главных действующих лиц и постараться вернуть и второй ЯЗОРД в Россию.
– Что? – ошеломленно посмотрел на него Земсков. – Вы можете сказать, кто был организатором этого хищения?
– Во всяком случае, я могу сказать, кто был главным действующим лицом кровавой драмы, которая длится в Центре вот уже два месяца.
– Кто? – забыв про сердце, вскочил генерал. – Кто это был?
– Через полчаса все соберутся в вашей комнате. Мне осталось выяснить последние штрихи. Если вы разрешите, я все расскажу вам через полчаса.
– Сегодня? – не верил услышанному Земсков.
– Ровно через полчаса, – невозмутимо подтвердил Дронго. – Я пришел сообщить вам об этом первому, чтобы вы не так переживали. Возможно, сегодня мы узнаем еще какие-нибудь новости о случившемся.
– Но вы мне сейчас можете сказать, кто именно? – настаивал генерал.
– Не торопитесь. Я же сказал, что должен еще решить несколько вопросов. Я иду к прокурору Миткину, а вы соберите всех через полчаса у себя.
– Хорошо, – согласился Земсков, подумав про себя, что этот эксперт, может, не так ненормален, как ему казалось до сих пор. И не такой уж наглый.
Ровно через полчаса в кабинете директора Центра академика Добровольского собрались все, имевшие отношение к этой проблеме. Не было только академиков Архипова и Добровольского, вылетевших в Москву. Во главе стола сидел Земсков. Рядом привычно уселся Ерошенко. На стульях в кабинете расселись Ильин, Левитин, Машков. На диване устроился академик Финкель. Рядом с ним – Шарифов, которого пригласили сюда по просьбе Дронго. У дверей сидели хмурые Сырцов и Волнов. На стоявший около дивана стул сел Кудрявцев, исполняющий теперь обязанности директора Центра вместо улетевшего Добровольского. Все ждали Дронго, который появился позже всех вместе с прокурором Миткиным. Прокурор прошел к стулу, который ему уступил Машков. Сам Машков пересел за длинный стол заседаний. Дронго сел рядом с ним. Все выжидающе молчали.
– Кажется, все в сборе, – кивнул Земсков. – Мы ждем ваших объяснений, – обратился он к Дронго.
– Спасибо. – Дронго встал, собрал лежавшие перед ним бумаги. – Все дело в том, – начал он, – что это преступление было действительно прекрасно организовано и спланировано. С самого начала было ясно, что такой ценный груз, как ядерные заряды ограниченного радиуса действия, не могли украсть просто так, как крадут понравившуюся вещь в магазине или даже деньги в банке. Она нужна определенному заказчику, который находит людей, могущих ему помочь. Очевидно, что все было продумано до мелочей, но как раз мелочи часто подводят организаторов, так как нельзя спланировать преступление и предусмотреть абсолютно все.
«Что за лекция?» – раздраженно подумал Земсков, но благоразумно промолчал.
– Свое расследование я начал с того, что сразу поверил в возможность хищения зарядов, вывезенных из Центра под видом радиоактивных отходов. Обратите внимание, что Глинштейн и Суровцев попросились работать как раз десятого июня, когда вывозились отходы. Некоторые из вас путали эти даты. Девятого они не просились на работу. Они просто получили разрешение начальника лаборатории Шарифова и спустились в хранилище якобы для продолжения работ, связанных с изоляцией ядерных зарядов. Конечно, Шарифов не должен был так часто нарушать правила, давая им возможность работать внизу. По-моему, вы даже подписывали им чистые бланки, – сообщил Дронго. – Я обратил внимание, что на одном бланке текст допечатан почти на самой подписи.
