Игольное ушко - Фоллетт Кен (бесплатные серии книг txt) 📗
При вспышках молнии его взору открывался кошмар бушующего моря. Волны накатывались одна за другой, они были везде – вверху, внизу, со всех сторон. С ужасом Фабер обнаружил, что больше не чувствует рук, он взглянул вниз и увидел свои скрюченные, как у трупа, пальцы, мертвой хваткой вцепившиеся в руль. В ушах стоял несмолкаемый гул, все смешалось – ветер, гром, море…
Фабер постепенно терял способность соображать. Перед глазами проплывали неясные образы. Он видел девушку с пляжа. Она медленно шла к нему по палубе в тесном облегающем купальнике. Он знал, что, когда она приблизится вплотную, он бросит руль и обнимет ее; угасающий разум повторял «нет еще, еще нет», а она все шла, улыбалась, манила своим телом. Фабер бы уже оставил руль, но внутренний голос подсказывал не делать этого – если он сдвинется с места, ему ее не видать, и он стоял, ждал, улыбался в ответ.
Сознание то исчезало, то возвращалось. Сначала растворились море, судно, потом девушка… Резкий толчок вернул его к жизни. Он по-прежнему стоял, уцепившись за руль… затем опять провал.
В одно из тех мгновений, когда к нему вернулось сознание, Фабер увидел, что волны движутся в одном направлении, увлекая за собой судно. Сверкнула молния, он увидел впереди огромную темную массу. Гигантская волна? Нет, это скала. Сумасшедшая радость от того, что, возможно, близко земля, мгновенно сменилась страхом – судно швырнет на скалу, и оно разлетится в щепки. Как безумный, он нажал правой рукой на стартер, затем снова попытался схватить руль, но пальцы уже не слушались.
Новая волна подняла лодку и бросила вниз, словно надоевшую игрушку. Падая, но все еще держась одной рукой за руль, Фабер увидел острую верхушку скалы, торчащую, как стилет, из-под воды. Казалось, «стилет» сейчас пронзит судно насквозь, но корпус наклонился, и его лишь слегка царапнуло.
Волны неистово бились о скалу. Одна из них накрыла корабль. Падая, он с силой ударился о что-то днищем. Корпус страшно затрещал, треск взрывом отозвался в ушах Фабера. Теперь он точно знал, что это конец…
Волна отхлынула. Фабер понял, что корпус лопнул потому, что ударился… о землю. Вспышка молнии осветила берег. Волна вновь приподняла раненое судно, прибив Фабера к полу, но он все же успел заметить: узкая полоска берега, волны бьются об утес, справа мол и что-то вроде настила ведет от мола на верхушку утеса. Он знал, что, если выпрыгнет из судна на берег, море убьет его, швырнув головой об утес, разобьет, словно яйцо. Но если удастся добраться до мола в промежутке между волнами, можно попытаться вползти на мостик, подальше от воды.
Очередная волна буквально вспорола палубу, как будто крепкая древесина не прочнее шкурки банана. Судно развалилось, Фабер почувствовал, как его тащит за собой отхлынувший бурун. Он стал карабкаться вверх, ноги еле слушались, попытался бежать по мелководью к молу. Пробежать эти несколько ярдов было для него самой непосильной задачей. Он хотел поскользнуться, упасть лицом прямо в воду, хоть немного отдохнуть, а затем умереть, но… бежал прямо, как тогда, на кубковой дистанции в 5000 метров, пока не налетел с ходу на одну из свай, торчащих из воды. Он ухватился за нее обеими онемевшими руками, из последних сил подтянулся, приподнял свое тело, вынес вперед подбородок, уперся, перекинул ноги и заполз на мол.
Волна догнала его в тот момент, когда он поднимался на колени. Он устремился вперед. Море подхватило его и понесло прямо к деревянному настилу. Он глотал соленую воду и видел в вышине звезды. Тут волна отхлынула. Фабер собрал остатки воли и сил в один комок, но все равно никак не мог сдвинуться с места. Бурун стал тащить его назад, ярость захлестнула сознание. «Нет, не надо, только не сейчас… проклятие». Он страшно ругал шторм, море, англичан, Персиваля Годлимана, всех подряд. Может, это, может, что-то другое придало ему сил. Так или иначе, Фабер внезапно побежал, не останавливаясь, в сторону от моря. Вот он бежит вверх по склону утеса с полузакрытыми глазами, рот приоткрыт – сумасшедший, не боится, что легкие лопнут, кости будут переломаны. Он бежит и не знает куда. Знает только, что нельзя останавливаться, пока полностью не отключится сознание.
Склон был длинный и крутой. Крепкий спортсмен мог добежать до вершины, если бы специально тренировался и по пути имел передышки. Уставший олимпийский атлет пробежал бы до середины. Обыкновенный мужчина сорока лет преодолел бы ярд или два.
Фабер с ходу пробежал весь путь.
Уже у вершины он почувствовал резкую боль, вроде легкого сердечного приступа, потерял сознание, но ноги по инерции вынесли его на сырой дерн.
Он так и не узнал, сколько пролежал на влажной земле. Когда Фабер открыл глаза, шторм все еще бушевал, но было светло. Впереди, в нескольких ярдах стоял небольшой дом, похоже, обжитой.
Он встал на колени и стал медленно ползти по направлению к входной двери. Дорога к дому показалась ему вечностью.
18
Подводная лодка U-505 делала круг за кругом, мощные моторы работали безостановочно. Она была похожа на серую беззубую акулу, таранящую носом морские глубины. Командир, лейтенант-коммандор Вернер Хеер, пил кофейный напиток, старясь хоть на время забыть про сигареты, не курить. Позади остались долгие день и ночь. Задание ему не нравилось. Он боевой офицер, но здесь боем и не пахнет. К тому же очень раздражает этот тип из Абвера с хитрющими глазами, словно проныра из детских сказок. Парню нечего хозяйничать на лодке, не мешает знать свое место.
Офицер разведки майор Воль сидел напротив. Черт побери, вот кто никогда не выглядит уставшим, подумал Хеер. Бегающие голубые глазки, кажется, подмечают все вокруг, но выражение лица каменное, никаких эмоций. Форма всегда великолепно выглажена, несмотря на то, что он находится под водой, а не в кабинетах у руководства. Ровно через каждые двадцать минут зажигает новую сигарету, аккуратно не докуривает, оставляя бычки в четверть дюйма. Хеер давно бы бросил курить, чтобы самому подать пример соблюдения дисциплины и кроме того, помешать этому выскочке получать удовольствие, но он был заядлым курильщиком.
Хеер не любил ребят из разведки, постоянно казалось, что они собирают сведения и на него. Работать с Абвером ему не нравилось. Его подлодка создана для участия в боевых действиях, а не для того, чтобы шататься тайком вокруг британского побережья и подбирать секретных агентов. Просто безумие рисковать дорогостоящей военной техникой, не говоря уже о хорошо обученной команде, ради одного человека, который мог вообще не появиться.
Хеер осушил свою чашку, лицо сморщилось.
– Черт побери, это не кофе, а дребедень, – сказал он. – Вкус мерзопакостный.
Воль секунду смотрел на него, затем молча отвел взгляд. Как всегда, скрытничает. Ну и шут с ним. Хеер нервно заерзал в кресле. На мостике корабля он, наверное, ходил бы сейчас взад-вперед, но на подводных лодках моряки привыкли ограничивать себя в движении. Наконец, ему надоело молчание, и он произнес:
– В такую погоду нечего ждать вашего человека, он не появится.
Воль взглянул на часы.
– Мы будем ждать до шести, – сказал он спокойно, но твердо.
Это не был приказ – Воль не имел права отдавать Хееру приказы, но его тон показался старшему по званию офицеру оскорбительным.
– Не обижайтесь, просто мы оба должны следовать полученным приказам. Вы же сами знаете, что они исходят из очень высокой инстанции.
Хеер постарался сдержать гнев. Да, парень прав. Он будет выполнять все указания, но, когда лодка вернется на базу, напишет рапорт о поведении Воля. Конечно, из этого вряд ли что-либо получится. Пятнадцать лет службы в ВМС научили Хеера, что штабные крысы всегда в итоге оказываются победителями, на них нет никакой управы.
– Что ж, если ваш человек такой дурак и рискнет выйти в море в столь сильный шторм, ему точно не уцелеть.
Воль ничего не сказал в ответ. Хеер обратился к радисту.
– Вайсман, есть что-нибудь?
