ОСС 117. Совершенно секретно - Брюс Жан (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
– Спокойной ночи.
Она ничего не ответила.
3
Юбер медленно выныривал из крепкого сна, когда шум мотора разбудил его окончательно. Хлопнула дверца, потом послышался голос Лин Манновой, чистый и твердый, говоривший по-русски:
– Спасибо, что подвез, Владимир.
Юбер отбросил тяжелое белое одеяло, которым был накрыт, и бесшумно вскочил на ноги. Окно комнаты, где он спал, выходило во двор. Деревянные ставни не позволяли выглянуть наружу. Густой веселый голос ответил:
– Рад был помочь, сердце мое. Подожди... Я сам отнесу этот сверток.
– Нет, нет, я не хочу тебя задерживать.
– Ты меня не задерживаешь.
Хлопнула дверца машины, и под ногами захрустел гравий. Юбер вдруг заметил, что стоит голый и вздрогнул. В комнате было совсем не жарко. Кто этот Владимир? Шаги послышались уже в коридоре, затем хозяйка сказала:
– Мне очень жаль, но не проси оставить тебя завтракать. Мне нечем тебя угостить. Сегодня, как ты знаешь, я уезжаю и купила ровно столько продуктов, сколько нужно мне одной.
Веселый густой голос Владимира:
– Ничего страшного, сердце мое. Мне все равно придется ехать в управление. Мы кое-кого взяли...
Наступило короткое молчание. Они, очевидно, были в столовой, с другой стороны от прихожей. Снова раздался женский голос, но уже глуше:
– Можно узнать, кого?
– Пожалуйста... Рыбака Такару. Он вернулся один еще до рассвета и утверждает, будто его матрос упал в воду, а он не сумел его вытащить.
У Юбера замерло сердце.
– Такара... Это не тот тип огромного роста, что похож на самураев из старинных японских легенд?
– Да, он.
– Вы думаете, он сам сбросил своего матроса в море?
– Мы не знаем. Во всяком случае, это не исключено. У Такары репутация вспыльчивого человека, и он вполне мог выбросить матроса за борт после ссоры... Самое неприятное то, что его матрос ни с кем не дружил и не разговаривал. Никто не помнит, чтобы он произнес хотя бы одну законченную фразу.
Маннова беззаботно рассмеялась.
– Я уверена, Владимир, что ты без труда разберешься в этом деле.
Владимир издал нечто вроде кудахтанья.
– Я бы давно отпустил его домой, если бы радарная станция Вала не засекла этой ночью неустановленное судно приблизительно в том месте, где Такара обычно ловил рыбу.
У Юбера второй раз перехватило дыхание.
– Никому не говори об этом, сердце мое, – продолжал мужчина. – У радарщиков могла быть галлюцинация, но мне все равно придется еще подержать Такару.
– Конечно, Владимир. Тебе виднее, это твоя работа.
– Ты права, сердце мое, такая работа.
Голос приблизился, и Юбер прижался к стене, чтобы дверь закрыла его, если ее кто-нибудь откроет. Затем шаги удалились по коридору. Гость и Маннова обменялись во дворе несколькими словами, которые Юбер не разобрал. Наконец, хлопнула дверца, зашумел мотор, машина тронулась с места и уехала.
– Уф! – перевел дыхание Юбер.
И нырнул в теплую постель. Он слышал, как женщина расхаживала по дому, а потом вошла без стука.
– Добрый день, – сказала она.
– Добрый день.
Лин была одета в черное шерстяное платье с застежкой на боку, на ногах – блестящие короткие сапожки. Она держала под мышкой сверток, который положила на одеяло.
– Хорошо выспались?
– Да! Мне снились вы, – невозмутимо ответил Юбер.
Она не проявила никакого любопытства.
– Меня подвез начальник Ногликовского управления МВД. Он мой старый друг...
– Я все слышал, – ответил Юбер с равной непринужденностью. – У этого парня очень красивый голос...
Лин развернула одежду и разложила ее на кровати.
– Да? Возможно... Он очень милый человек. Хочет на мне жениться, но...
– Но вы не любите шутки такого рода.
Она удивленно посмотрела на него, потом вспомнила об их ночном разговоре и усмехнулась:
– Такие женщины, как я, не выходят замуж.
Затем сделала паузу и посмотрела ему прямо в глаза:
– Но это не мешает мне заниматься любовью, когда мне хочется, и получать от этого удовольствие. Ваш мозг западного человека может это понять?
Юбер очень серьезно ответил:
– Я всегда считал, что в любви женщины имеют такие же права, как и мы. В вашем случае это право тем более обосновано, что вы должны находиться в прекрасной физической форме.
– Именно так я и думаю.
– Тогда, – заявил неисправимый Юбер, – я к вашим услугам, мадам.
– Спасибо, вы очень любезны, – поблагодарила она таким же тоном, как если бы он предложил ей руку, чтобы помочь перейти через ручей. Она по-прежнему вела себя как светская дама.
Юбер вдруг захотел ее и спросил:
– Сейчас?
– Нет, сейчас не время. Я должны приготовить поесть, к тому же нам надо о многом поговорить...
– Вы что, всегда все делаете по расписанию? – раздраженно бросил он.
Лин повернулась к нему спиной и пошла к двери.
– Простите, я дурак.
– Я вам уже говорила: вы глупы, но очень хорошо сложены.
Она вышла, а Юбер тихо засмеялся. Эта дамочка была занятным феноменом.
Одежда оказалась простой, среднего качества, неброских цветов. Как раз то, что нужно.
Он начал одеваться.
Лин Маннова положила Юберу еще несколько жареных сардин и сказала:
– Не думаю, что им удастся заставить Такару заговорить, но они могут догадаться, что прошлой ночью на берег в окрестностях Ногликов высадился человек, и начать его поиски. Нельзя дать им время дойти до нас.
– Командуйте, Лин. Я в ваших руках.
Он отпил несколько глотков горячего чая и стал ждать продолжения. Она доела сардину и сказала:
– Я получила приказ проводить вас в Погоби. Это нелегко...
– Я никогда не думал, что это будет легко.
– Прямой дороги туда нет. Отсюда надо ехать через Адатиум, Александровск и Трамбасс. Адатиум – маленький шахтерский городок в горах. Из Ногликов туда ведет плохая дорога. Александровск – главный порт в Татарском проливе; десять тысяч жителей. Недавно построенная железная дорога соединяет Адатиум с Александровском. Линия начинается в Гродекове, в угольном бассейне Дербиненко... Вы представляете себе, о чем я говорю?
Юбер с полным ртом энергично кивнул головой.
– Я могу нарисовать вам по памяти карту Сахалина и безошибочно указать на ней населенные пункты, о которых вы говорите. Можете продолжать. Если что-нибудь будет непонятно, я попрошу у вас разъяснений.
– Таким образом, в Адатиуме можно сесть на поезд с углем, идущий к Гродекова в Александровск. Пассажирских вагонов нет, но многие люди устраиваются, как могут, на угле, и никто им ничего не говорит. Если вы не привлечете к себе внимания, то сможете добраться до Татарского пролива, избежав проверки документов...
Она встала, унесла тарелки и через минуту вернулась, неся главное блюдо: свиные ребрышки с рисом.
– Самой сложной будет первая часть поездки: из Ногликов в Адатиум. Если вы не пойдете пешком и не поедете на велосипеде девяносто километров по дороге, все время идущей на подъем, придется садиться в автобус. Концентрация двадцати пассажиров на таком маленьком пространстве в течение четырех часов неизбежно будет опасной для человека в вашем положении.
– Тем более, что я недостаточно хорошо говорю по-русски, чтобы сойти за местного. У меня не очень большой словарный запас.
– Вы понимаете этот язык?
– Да, почти все, что говорят, но я полагаю, что здешние жители разговаривают на своем особом диалекте?
– Да, конечно. Но коренных сахалинцев мало. Население на три четверти состоит из настоящих русских. В сорок шестом была массовая иммиграция из ста тысяч человек.
– Я не буду много болтать.
Она отпила несколько глотков чая, отставила кружку и с задумчивым видом сказала:
– До Адатиума вам придется действовать одному. Арест Такары запрещает мне прикрывать вас при отъезде. Если вас арестуют, я не должна провалиться...
– Полностью с вами согласен, – одобрил Юбер. – Таковы правила игры.
