Команда Смайли - ле Карре Джон (читать книги онлайн бесплатно полностью без .TXT) 📗
– А вы, Джордж, как вы себе это представляете? Вы ведь теперь в конце концов не в упряжке. Вы можете позволить себе объективную точку зрения, широкие перспективы.
Смайли услышал собственные слова – какую-то глупость насчет спектра.
А теперь подошло время разговора на ту тему, которой Смайли весь вечер боялся больше всего: семинар о проблемах супружеской жизни.
– Нас всегда учили, что женщин следует лелеять, – не без возмущения объявил Лейкон. – Если они каждую минуту не будут чувствовать себя любимыми, они собьются с пути. А этот малый, с которым сейчас Вэл… словом, если она ему досаждает или говорит что-то несуразное, он подбивает ей глаз. Мы с вами никогда так не поступаем, верно?
– Безусловно, нет, – подтвердил Смайли.
– Послушайте. Как вы считаете, если я поеду к ней… прижму ее как следует у нее дома… поведу себя действительно жестко – пригрожу судом и тому подобное, – перетянет это чашу весов? Я хочу сказать, я ведь, ей-Богу, покрупнее его. И могу дать затрещину, что бы вы обо мне ни думали!
Они стояли на тротуаре под звездами в ожидании такси для Смайли.
– Ну, в общем, хорошего вам отдыха. Вы его заслужили, – заключил Лейкон. – Едете в какие-нибудь теплые края?
– Я решил просто уехать побродить.
– Счастливчик. Боже, как я завидую вашей свободе! Ну, так или иначе, вы очень мне помогли. Я последую вашему совету буквально.
– Но, Оливер, я не давал вам никакого совета, – возразил Смайли, слегка взволновавшись.
Однако Лейкон не обратил внимания на его слова.
– А то, другое, насколько я слышал, полностью утрясено, – безмятежным тоном добавил он. – Никаких концов, никакой грязи. Отлично, Джордж. Вы лояльно себя вели. Постараюсь, чтобы вы получили за это признание. Что у вас уже есть, я забыл? Один господин тут на днях заметил в «Атенеуме», что вы заслуживаете рыцарского титула.
Подошло такси, и, к смущению Смайли, Лейкон вылез с рукопожатием.
– Джордж, да благословит вас Бог. Вы были кремнем. Мы с вами птицы благородного полета, Джордж. Оба – патриоты, больше даем, чем получаем. Натренированы служить. Нашей родине. И должны расплачиваться за это. Будь Энн вашим агентом, а не вашей женой, вы наверняка хорошо бы ее вели.
На другой день после телефонного звонка Тоби относительно того, что «дело подходит к завершению», Джордж Смайли спокойно отбыл в Швейцарию под рабочим именем Барраклоу. В Цюрихском аэропорту он сел на автобус «Суисэйр», следующий в Берн, и прямиком направился в отель «Бельвю палас» – огромное, роскошное заведение, в котором царил мягкий эдвардианский покой и которое в ясные дни смотрит на подножие сверкающих Альп, а в этот вечер было окутано липким зимним туманом. Он-то думал остановиться в более скромном месте, ему даже приходило на ум воспользоваться одной из конспиративных квартир Тоби. Но Тоби убедил его, что в «Бельвю» гораздо лучше. В отеле несколько выходов, он расположен в центре, и если Смайли стали бы в Берне искать, то прежде всего подумали бы об этом отеле, поэтому Карла сочтет это последним местом, где он мог бы остановиться. Смайли вошел в огромный холл, словно ступил на палубу пустого лайнера, находящегося в открытом море.
ГЛАВА 21
Его номер оказался маленьким швейцарским Версалем. Письменный столик с мраморной крышкой и дутыми ножками был отделан медными инкрустациями, над двумя белоснежными кроватями висела гравюра Бартлетта, изображавшая байроновского Чайльд Гарольда. За окном стоял туман, такой густой, что казалось, нависла серая стена. Смайли разобрал чемодан и спустился вниз, в бар, где пожилой пианист наигрывал попурри из модных в пятидесятые годы мелодий, какие любила Энн, да и он, пожалуй, тоже. Смайли выпил бокал «Фендана», закусывая сыром и думая: «Началось». Вот теперь началось. Отныне назад пути нет, никаких колебаний. В десять он отправился в старый, любимый город. В холодном воздухе улиц, вымощенных булыжником, пахло жареными каштанами и сигарами. Древние фонтаны надвигались на него из тумана, средневековые дома напоминали декорацию к пьесе, в которой он не участвовал. Он шел под аркадами, мимо художественных галерей и магазинов антиквариата, мимо дверей, таких высоких, что туда можно было бы въехать на лошади. У моста Нидегг он остановился и посмотрел на реку. «Сколько проведено здесь ночей, – мелькнуло у него в голове. – Сколько пройдено улиц». Он вспомнил детство: «Так странно блуждать в тумане – ни одно дерево не узнает другое». Ледяной туман низко клубился над быстро бегущей водой, запруда в свете фонарей казалась кремово-желтой.
Позади него остановилась машина, оранжевая «вольво» с бернским номером. И ненадолго притушила фары. Как только Смайли направился к ней, дверца пассажира открылась, и при свете вспыхнувшей внутри лампочки он увидел за рулем Тоби Эстерхейзи, а на заднем сиденье суровую на вид женщину, одетую как бернская домохозяйка, с ребенком на коленях. «Для прикрытия, – догадался Смайли, – для силуэта, как говорят те, кто занимается слежкой». Машина тронулась с места, и женщина заговорила с ребенком на швейцарском немецком. Голос ее звучал раздраженно:
– Видишь, там журавль, Эдуард… А теперь мы проезжаем мимо медвежьей ямы, Эдуард… Смотри, Эдуард, трамвай…
«Наружники» вечно всем недовольны», – вспомнил Смайли: такова участь тех, кто подглядывает. Женщина размахивала руками, указывая ребенку то на одно, то на другое. «Семейный вечер, офицер, – значилось в сценарии. – Мы ездили в гости в нашей оранжевой „вольво“, офицер. А теперь едем домой. И мужчины, офицер, естественно, сидят впереди».
Они въехали в Эльфенау, дипломатическое гетто Берна. Сквозь туман Смайли смутно видел заросшие сады, белые от мороза, и зеленые портики вилл. В свете фар мелькнула медная дощечка, возвещая о том, что это – владение какого-то арабского государства; двое охранников стояли у ворот. Машина проехала мимо англиканской церкви и нескольких теннисных кортов, затем выехала на проспект, окаймленный голыми буками. Фонари белыми шарами светились среди них.
– Номер восемнадцатый будет в пятистах метрах слева, – тихо произнес Тоби. – Григорьев и его жена занимают нижний этаж. – Он ехал медленно, якобы из-за тумана.
– Очень богатые люди живут здесь, Эдуард! – со вздохом произнесла женщина у них за спиной. – Все приехали к нам из чужих мест.
– Большинство тех, кто прибыл из-за железного занавеса, живут в Мури, а не в Эльфенау, – продолжал свои пояснения Тоби. – Это своеобразная коммуна – они все делают группами. По магазинам ходят группами, гуляют группами и так далее. Григорьевы ведут себя иначе. Три месяца назад они переехали из Мури сюда, сняв тут квартиру. Три с половиной тысячи в месяц, Джордж, он сам платит хозяину.
– Наличными?
– Каждый месяц сотенными бумажками.
– А как расплачиваются за квартиры остальные сотрудники посольства?
– По счетам, через миссию. Но не Григорьевы. Григорьевы составляют исключение.
Их обогнала полицейская машина, двигавшаяся медленно, точно баржа по реке, – Смайли заметил, как в их сторону повернулись три головы.
– Смотри, Эдуард, полиция! – воскликнула женщина и попыталась заставить мальчика помахать им.
А Тоби говорил без умолку.
– Полиция беспокоится насчет бомб, – пояснил он. – Они считают, палестинцы намерены все здесь взорвать. Это и хорошо для нас, и плохо, Джордж. Если мы будем неуклюжи, Григорьев решит, что мы местные архангелы. А вот с полицией это не пройдет. Еще сто метров, Джордж. Высматривайте черный «мерседес» во дворе. Остальные сотрудники пользуются посольскими машинами. Но не Григорьев. Григорьев ездит в собственном «мерседесе».
– Когда он его приобрел? – поинтересовался Смайли.
– Три месяца назад, из вторых рук. Примерно в то же время, когда уехал из Мури. Это стало для него настоящим скачком, Джордж. Все равно как день рождения – столько подарков! Машина, квартира, повышение с первого секретаря в советники.
