Пепел надежды - Абдуллаев Чингиз Акифович (книга бесплатный формат txt) 📗
– Банк твоя группа брала, – устало сказал Цапов. Он именно сказал, а не спросил, – и на Молдавской ты наследил. Много чего на тебе висит, полковник. Ох как много! Поэтому решай сам.
– Заходи, – пустил его наконец в квартиру Высоченко.
Цапов вошел и встал у двери.
– А ты храбрый, – усмехнулся Высоченко.
– Я читал твое досье, – признался Цапов, – мы все читали. С тобой, конечно, поступили подло. Но и ты не ангел. Сколько людей загубил! В общем, решай сам, полковник. Это я тебе могу шанс такой дать. Или ты сам стреляешься, или уходишь со мной. У тебя одна минута на размышления. А в меня ты не стреляй. Не уйдешь, бесполезно. Дом окружен со всех сторон.
– Это я понимаю. – Высоченко прошел в другую комнату, достал пистолет, посмотрел на него. И вдруг, что-то вспомнив, вышел в коридор, где стоял Цапов.
– Про банк откуда знаете? – быстро спросил полковник. – Неужели она меня выдала?
Он вспомнил лицо женщины, которая сидела на диване в этой квартире всего несколько дней назад. Как давно это было!
– Кто она? – не понял Цапов. – Мы Миленкина утром взяли, помощника твоего. Ну, он нам все и рассказал.
– Спасибо, – вдруг улыбнулся Высоченко, – спасибо.
Он вернулся в комнату, поднял пистолет и замер, не решаясь выстрелить. А потом медленно, осторожно, словно заставляя свою руку, положил пистолет на столик. «Неужели сдамся?» – весело подумал он, уже во второй раз выходя к Цапову.
Начало 2 (продолжение)
Самолет взлетел точно по графику. Племянник президента прошел по салону, заглянул к стюардессам, подмигнув обеим девушкам. Все шло нормально. Он еще раз прошел по салону и обратил внимание на сидевшего в конце салона Музаффарова – полковника милиции и помощника министра внутренних дел. Он не знал, зачем ему в последний момент посадили в самолет такого провожатого, но ничего не сказал, а только нахмурился и, повернувшись, пошел на свое место.
– Почему вы так нервничаете? – спросил его Марк Зильберман, когда девушки принесли им коньяк.
– Я не нервничаю, – огрызнулся племянник, – просто волнуюсь за порученное мне дело.
– Ничего страшного, – усмехнулся Зильберман, – у нас все документы в порядке, сделаем пересадку, как планировали, а потом весь мир будет к вашим услугам. В Бухаресте нас ждет другой самолет. Мы просто пересядем из этого самолета в другой.
– Я боюсь, – признался вдруг племянник. – Мне кажется, что мой дядя мог узнать о нашем плане.
– Нет, – улыбнулся Зильберман, – он не мог узнать. Все документы проходили через меня, а я бы не стал никому ничего рассказывать. Успокойтесь, мой друг, мы уже летим. Если все пройдет нормально, мы через два часа будем в Бухаресте. А там нас ждет совсем другой самолет.
Примерно через сорок минут после взлета командир лайнера подошел к племяннику.
– У нас некоторые проблемы, – доложил он. – С земли поступил приказ, чтобы мы садились.
– Мы сядем на территории нашей республики? – с явной тревогой спросил молодой человек.
– Конечно, – удивился командир, – мы сядем у себя в республике.
– Тогда все в порядке, – кивнул племянник, – можете садиться.
– Пристегните ремни, – по привычке сказал командир и вернулся в кабину.
Через двадцать минут самолет уже садился на пустынную полосу бывшего военного аэродрома. Племянник посмотрел в иллюминатор.
– Надеюсь, здесь нас не ждали? – улыбнувшись, спросил он.
Когда подали трап, трое охранников сбежали вниз, чтобы все проверить. Племянник сидел в кресле и нервничал, ожидая, чем все это кончится. В этот момент к нему подошел Музаффаров.
– Я должен сказать вам очень серьезную вещь, – начал Музаффаров, – но только не здесь, а внизу.
– Хорошо, – согласился племянник, – пойдем вниз.
Он встал, размял затекшие руки и направился к трапу. Музаффаров кивнул Зильберману и пошел следом. Когда они спустились на землю, племянник президента нетерпеливо спросил:
– Какой у вас вопрос? Надеюсь, не личный?
– Почти, – сказал Музаффаров и вдруг, выхватив пистолет, быстро и ловко приставил его к голове племянника и выстрелил. Тот дернулся и упал, он даже не успел удивиться, ибо умер мгновенно.
Музаффаров вздрогнул, оглянулся. Сверху на него смотрел Марк Зильберман. Он ничего не сказал, а просто ушел обратно в салон. Подъехала машина, и трое сотрудников Министерства национальной безопасности забрали тело несчастного, швырнули его в машину и отъехали. Музаффаров поднялся по трапу, вошел в кабину пилотов.
– Экипаж будет заменен, – твердо сказал он. – Сейчас приедет другой экипаж. А вас ждет микроавтобус. Прямо рядом с трапом.
Командир знал, что в подобных ситуациях лишних вопросов не задают. Поэтому он поднялся первым и вышел из самолета. За ним поспешили остальные члены экипажа. Они сели в микроавтобус, который тут же тронулся с места. Музаффаров смотрел, как микроавтобус исчезает вдали. Он знал, что никто из сидевших в нем уже не выйдет оттуда. Через несколько секунд там взорвется бомба, и члены экипажа будут вычеркнуты из списка живых.
Он прошел к Зильберману, сел рядом с ним на сиденье, еще хранившее тепло племянника президента.
– Я восхищаюсь вашим президентом, – сказал Зильберман, опасливо покосившись на убийцу.
– Правильно, – сказал Музаффаров, – он великий человек. И наказывает любого, кто осмеливается идти против него. Даже самые отъявленные оппозиционеры говорят о достоинствах нашего лидера. Он не пожалел даже сына своей сестры. Никому нельзя воровать народное добро, никому. Без всяких исключений.
Он бы говорил еще, если бы в салон не поднялись те самые трое сотрудников, которые увезли тело убитого.
– Мы готовы, – сказал один из них.
– Удачи вам, – поднялся Музаффаров, – только один ящик вытащите. Первый. А остальные пусть останутся здесь. Вы все знаете, что нужно делать?
– Знаем, – кивнул сотрудник МНБ.
Через несколько минут Музаффаров и Зильберман спустились вниз. У трапа уже ждала машина.
– Они справятся, – уверенно сказал Музаффаров, – им нужно только взлететь и правильно сесть. Больше от них ничего не требуется.
– Надеюсь, что справятся.
Зильберман и Музаффаров отъехали от самолета. Через некоторое время лайнер взял курс на Дагестан. Еще через час сообщили, что в Дагестане идет снег и самолет исчез с радаров служб наземного базирования. А на следующий день по телевидению выступил президент. Он явно нервничал и говорил о том, что самолет, на борту которого находился его племянник, был сбит и лежит на дне Каспийского моря. Это давало возможность шантажировать Москву своими угрозами о выходе из СНГ.
Ни Зильбермана, ни Музаффарова никто больше никогда не видел. Так же, как и племянника президента. И экипаж погибшего самолета.
Глава 45
Они сидели за столиком в кафе, и со стороны казалось, что встретились два друга, которые обсуждают свои проблемы. Прилетевший в Москву Дронго, узнав, что заместитель министра иностранных дел республики, которой принадлежал самолет, находится в посольстве, позвонил ему, пригласив на беседу. Исмаил незримо присутствовал и на этой беседе, а зримо сидел за соседним столиком. Очевидно, он еще не получал никакого приказа и не знал, что ему делать со своим подопечным.
Дипломат, пришедший на встречу, нервничал, потел, кашлял, часто протирал очки, неловко улыбался. Дронго коротко рассказал ему о своих поисках, добавив, что в найденном самолете, судя по всему, не было никакого золота.
– Об этом написали российские газеты, – покраснев, заявил дипломат, – но наши газеты настаивают, что золото находилось там и оно было похищено.
– Вы же с самого начала знали, что там не было золота, – терпеливо сказал Дронго, – я все проверил. Ваш самолет взлетел и через сорок минут снова сел. Что происходило там и почему он сел, никто не знает, а вы не разрешили мне приехать в республику, чтобы проверить мои подозрения на месте. И этим еще больше убедили меня в том, что здесь не все чисто.
