Мозаика Парсифаля - Ладлэм Роберт (книги txt) 📗

Майкл не видел фотографии Хандельмана, но вполне представлял себе, как тот может выглядеть. Розовощекий, цветущий бармен в отеле «Кингз Армз» – трепливый третьесортный поэт из Дублина описал внешность Рабби. Джекоб Хандельман был среднего роста, с белоснежной длинной шевелюрой и короткой седой бородкой, слегка склонный к полноте и с едва заметным брюшком. А ходит он, сказал бармен, «неторопливо и горделиво, как будто в его жилах течет кровь иудейских царей, сэр, словно он – пророк, исторгающий воду из камня, или Ной, восходящий на Ковчег Завета… Ах, у него такая мудрость в глазах и такое доброе сердце, сэр!».

Хейвелок внимательно выслушал бармена и заказал двойное виски.

Три минуты шестого. «Дыши глубже, – приказывал себе Майкл. – Дыши и думай о Дженне, думай о том, что ты собираешься ей сказать. Пройдет еще час, или два, или немного дольше. Может быть, полночи. Полночи для человека на полпути. Ради всего святого, не зацикливайся на этом».

Солнце клонилось к закату и окрашивало оранжево-желтым заревом небо за Гудзоном над Нью-Джерси. Скоростная дорога Уэст-Сайд была забита машинами, автомобили на идущей параллельно ей Риверсайд-Драйв шли лишь немного быстрее. Холодало; вечереющее небо затягивали облака, предвещая снег, несмотря на март месяц.

Майкл затаился в подворотне.

По противоположному тротуару медленно шествовал полноватый среднего роста человек в длинном черном пальто. В его походке было действительно что-то величественное. Общему облику полностью соответствовали серебряные пряди, ниспадающие из-под полей черной шляпы. В свете зажегшихся уличных фонарей Майкл мог рассмотреть и седую бородку. Это был он – «полупроводник», хозяин промежуточной квартиры, человек, отправляющий своих постояльцев только в одну сторону…

Джекоб Хандельман подошел к застекленной двери ярко освещенного подъезда и остановился на мгновение перед ней. Хейвелок, пристально вглядевшись, вдруг понял, что где-то уже видел этого человека. Он лихорадочно соображал, не мог ли Рабби принимать участие в какой-то операции восемь-десять лет тому назад? Где-нибудь на Среднем Востоке… в Тель-Авиве… Ливане? Четкое ощущение того, что он знал Хандельмана раньше, не проходило. Может, дело в походке? Эта замедленная поступь человека, словно облаченного в средневековую мантию? Или это очки в стальной оправе, прочно сидящие на крупном лице?

Хейвелок расслабился. Их пути вполне могли пересечься в силу множества причин в разных ситуациях. Они могли оказаться в какой-то период времени в одном и том же секторе. Уважаемый профессор якобы находился на каникулах, а в самом деле встречался с кем-нибудь типа Режин Бруссак. Вполне возможно.

Хандельман вошел в подъезд, поднялся по ступеням и подошел к длинному ряду почтовых ящиков. Майклу пришлось сделать над собой большое усилие, чтобы преодолеть желание перебежать улицу и немедленно заговорить с ним.

«Он может не захотеть с тобой разговаривать!» Слова Бруссак.

Старик вполне может завопить в подъезде, призывая на помощь. А тот, кто сейчас действительно нуждается в помощи, не имеет представления о том, что находится за закрытой дверью на противоположной стороне улицы, какие приспособления установили мудрые горожане для того, чтобы защитить себя от квартирных краж. Всякого рода охранные системы запрудили рынок.

Придется подождать, пока Джекоб Хандельман не доберется благополучно до своей квартиры. Затем стук в дверь и слова «Ke-д’Орсе». Этого должно быть достаточно, чтобы тот, кто внутри, понял, что представляет собой человек, преодолевший все системы безопасности в подъезде; более того, сам факт того, что гость знает, что хозяин квартиры – «полупроводник», секретный помощник разведслужб, должен заставить Хандельмана открыть дверь. Он не позволит себе отказаться.

Старик скрылся внутри. Дверь из стекла и кованого железа медленно закрылась за ним. Через три минуты в нескольких окнах по фасаду четвертого этажа вспыхнул свет. Вполне логично, что квартира Хандельмана имела номер 4-А. «Полупроводник», как и другие секретные агенты – например, тот резидент ВКР в Париже, – должен всегда иметь возможность контролировать улицу.

Но в данный момент он ничего не контролировал; занавески не шелохнулись. Майкл вышел из своего укрытия и пересек дорогу. Внутри украшенного орнаментом входа он чиркнул спичкой и, держа ее на уровне пояса, всмотрелся в фамилии рядом с кнопками интеркома.

Он нажал кнопку и приблизил лицо к микрофону.

– Да, в чем дело? – откликнулся мужской голос с британским акцентом.

– Мистер Чарлз? – спросил Хейвелок, не понимая, почему голос смотрителя показался ему несколько странным.

– Да, это я. Кто там?

– От правительства Соединенных Штатов, государственный департамент…

– Что?

– Нет никаких причин для беспокойства, мистер Чарлз. Если вы подойдете к двери, то сможете проверить мое удостоверение через стекло и решить, пропустить меня сразу или записать номер телефона, по которому вы могли бы удостоверить мою личность.

Поразмыслив немного, Р. Чарлз откликнулся:

– Логично!

Через тридцать секунд в вестибюле возник здоровый мускулистый молодой человек. На нем были спортивные шорты и куртка от тренировочного костюма с крупными цифрами «20», что примерно соответствовало возрасту ее владельца, хотя скорее означало его принадлежность к одной из футбольных студенческих команд Колумбийского университета. Так вот какой вид охраны выбрали себе обитатели Морнингсайд-Хайтс! Что ж, тоже логично: позаботься о ближнем своем, и он, в свою очередь, позаботится о вас. Бесплатное жилье за внушительные габариты. Майкл достал свое старое удостоверение личности в черном пластиковом футляре. Срок действия его был, разумеется, смазан. Р. Чарлз вгляделся сквозь стекло, пожал плечами и открыл дверь.

– Что за чертовщина? – поинтересовался он скорее с любопытством, нежели с враждебностью. Человеку его комплекции не пристало быть агрессивным. Мощные ноги и шея, мускулистые руки вполне были способны напугать кого угодно. Так же, как и его молодость.

– Здесь живет человек, которого я хотел бы увидеть по официальному делу государственного департамента. Его сейчас нет дома. Я звонил, естественно. Он наш друг.

– О ком вы?

– О Джекобе Хандельмане. Он нас иногда консультирует, но об этом мало кому известно.

– Старина Хандельман?

– Прекрасный человек, уверяю вас, мистер Чарлз. Но боюсь, что ему не понравится, если он узнает то, о чем я сказал вам, – улыбнулся Хейвелок. – На улице дьявольски холодно.

– Я не могу пустить вас в его квартиру. И не пущу.

– Ну что вы! Я бы никогда на это не согласился! Я просто подожду здесь, если вы не возражаете.

Мистер Р. Чарлз явно колебался, разглядывая удостоверение личности, которое Майкл продолжал держать в руке.

– Да… ну что же… О’кей… Я бы мог пригласить вас к себе, но мы с приятелем горбатимся вовсю к завтрашнему экзамену.

– Простите. Я об этом как-то не подумал…

В этот момент из двери в дальнем конце вестибюля появилась фигура еще более внушительных размеров. Молодой человек в спортивном костюме в одной лапище держал пару стаканов, во второй раскрытую книгу.

– В чем дело, старик?

– Да ничего. Тут один хочет встретиться с Рабби.

– Еще один? Ладно, кончай время тратить. Ты у нас умный, а мне бы к утру управиться…

– Вы играете в одной команде? – спросил Майкл, пытаясь выглядеть как можно современнее.

– Нет. Он предпочитает борьбу. Только судьи слишком часто выставляют его с ковра за грязные приемы, о’кей, Мастиф, иду.

Мастиф исчез за дверью.

– Нормально. У вас даже голос официальный. Рабби должен появиться с минуты на минуту.

– Пунктуальный человек?

– Как швейцарский хронометр. – Двадцатый номер собрался было уходить, но передумал и вновь обратился к Хейвелоку: – Знаете, а я ведь и сам вычислил что-то такое. Ну вроде того, что вы сказали.