Рекламное бюро господина Кочека - Тевекелян Варткес Арутюнович (читаем книги онлайн .TXT) 📗
— Французам полезно было увидеть фашистов вблизи, — сказал Сарьян. — Сейчас редкий француз может сотрудничать с оккупантами, даже самые правые стали антифашистами, а большинство участвует в движении Сопротивления.
Радость быть в обществе друзей продолжалась недолго. Сарьян был слишком активным человеком и не мог сидеть сложа руки.
Вскоре он перебрался в Лондон, чтобы принять участие в освобождении Франции.
Из семи друзей Борро удалось переправить в Португалию только четырех, остальных арестовало гестапо…
После разгрома немецких войск под Сталинградом — Василий и Лиза отметили у себя дома это событие как большой и радостный праздник — многие реальные политики на Западе, да и в самой Германии, вынуждены были пересмотреть свои позиции.
В очередной приезд Отто Лемке привез письмо от мастера Германа, переданное через Мюллера. Письмо было со множеством намеков и неясных фраз. После внимательного изучения этого послания Василий понял, что в письме говорилось о немецких генералах, считающих, что Гитлер приведет Германию к катастрофе.
Немецкие генералы против Гитлера! В этом было что-то новое, необычное. Эти сведения стоили того, чтобы о них немедленно поставить в известность «отца».
По ответному письму «отца» было видно, что он хорошо оценил ситуацию, предлагая узнать подробнее, кто эти генералы, какие цели они ставят, чего добиваются. Если они намерены выступить, нужно оказать им всяческое содействие во всем, даже в невозможном.
Василию, при помощи того же всемогущего оберштурмбанфюрера, пришлось командировать в Берлин Стамбулова: тот должен был повидаться с руководителями подполья и по возможности помочь им.
Стамбулов возвратился из Берлина очень быстро. Как ему удалось установить, в дело вмешалась американская разведка. Узнав о существовании группы недовольных генералов и их связи с немецкими подпольщиками-антифашистами, агенты американской разведки в Берлине решились на неслыханный провокационный шаг: чтобы иметь возможность самолично направлять действия недовольных генералов в угодном им направлении, они выдали гестапо группу Ганса Вебера. О второй группе подпольщиков американские разведчики ничего не знали.
Из тридцати трех подпольщиков спаслись только четверо; двадцать девять человек, во главе с Вебером, были расстреляны без суда и следствия.
Когда окончательно стало ясно, что генеральским бунтом стала руководить американская разведка, Василий получил от «отца» указание не вмешиваться в дела недовольных генералов…
Как раз в это самое время Василию стало известно, что немцы через шведских представителей зондируют почву для сепаратных переговоров с Америкой. Действительно, вскоре в Женеву зачастили высокопоставленные немецкие военные в штатском и, по «случайному» совпадению, туда же приехал из Берна посол Соединенных Штатов Америки в Швейцарии. Василий с помощью вездесущего Стамбулова знал о каждом шаге американского посла.
Потом в Женеву пожаловал сам мистер Даллес-младший, а из Берлина приехали несколько немецких генералов под видом частных лиц.
Даллес привез с собой целую армию советников и десятка два дюжих детективов. Они заняли целый этаж в отеле «Савой» и закрыли туда доступ посторонним, даже сменили часть служащих этажа. Впрочем, сам Даллес вел себя скромно, нигде не показывался, ни с кем не встречался.
По поводу приезда Даллеса в Женеву ходили разные слухи. Говорили — и этому способствовали сами американцы, — что мистер Даллес, устав от чрезмерно напряженной работы, решил отдохнуть у Женевского озера. Разумеется, никто не верил этой версии. Василий хорошо знал о подлинных причинах приезда в Швейцарию шефа американской разведки. «Отец» тоже не дремал — еще задолго до приезда Даллеса он предупредил Василия о возможных сепаратных переговорах между представителями Германии и Америки, за спиной союзников. «Отец» настоятельно требовал сделать все возможное, чтобы знать не только всех участников переговоров, но и содержание их бесед.
Легко сказать — «сделать все возможное»! А как это осуществить, когда американцы забаррикадировались на третьем этаже отеля «Савой» и местные полицейские власти бдительно их охраняют?
Прежде всего Василий начал изучать окружение Даллеса и, к своему удивлению, обнаружил среди его советников француза — Жан-Поля Маринье, старого своего знакомого по Парижскому спортивному клубу.
Попытка связаться с ним по телефону не увенчалась успехом: портье отеля отказался сообщить номер его телефона. Тогда Василий оставил портье свой телефон с просьбой передать его мсье Маринье.
Попутно Василий выяснил еще одно любопытное обстоятельство: охрана немецкой делегации в Женеве была поручена оберштурмбанфюреру Отто Лемке и его помощникам.
Сверх всякого ожидания, Маринье позвонил Василию в тот же день, вечером, домой и изъявил желание встретиться.
— Если не возражаете, мы могли бы прогуляться с вами по набережной и поговорить, — сказал он.
Они встретились в девять часов вечера возле лодочной станции. После взаимных любезностей по случаю встречи Василий предложил Маринье покататься по озеру на лодке.
— Так будет лучше — подальше от любопытных глаз и нескромных ушей, — добавил он.
Маринье согласился.
Отдалившись от берега на порядочное расстояние, Василий перестал грести и обратился к французу:
— Рассчитывая на вашу скромность, я позволю себе говорить с вами без обиняков — к этому меня вынуждают обстоятельства. Я живу здесь как американский гражданин — представляю интересы нефтяной компании «Стандард ойл». Это мое официальное положение, главное же заключается в том, что я, как, вероятно, и вы, страстно желаю поражения Германии и освобождения моей родины. Не секрет, что сегодня фактически воюют с гитлеровцами русские — они приближают день окончательной победы над фашизмом. Между тем, насколько я знаю, американцы, в лице мистера Даллеса, собираются вести переговоры с немцами за спиной русских…
— Откуда вам это известно? — перебил его Маринье.
— Разве это имеет значение и меняет суть дела?
— Нет, конечно… Я спросил потому, что миссия Даллеса держится в строгом секрете…
— На свете не бывает секретов, о которых не знали бы другие!.. Мне хотелось бы знать ваше мнение — честно ли поступают американцы в отношении своих союзников, русских?
— Нет! — коротко ответил француз.
— В таком случае могу ли я рассчитывать на вашу помощь?
— Какую?
— Узнать через вас содержание этих переговоров.
— У меня тоже есть к вам вопрос: не скажете ли, мсье Кочек, для чего вам это нужно?
— Для пользы дела!
— Кому будут предназначены эти сведения?
— Могу заверить вас в том, что они будут использованы во имя справедливости! — уклончиво ответил Василий.
Наступила долгая пауза. Василий понимал, что идет на большой риск, разговаривая с Маринье откровенно. Но уже одно то, что Маринье не отказал ему сразу, кое-что значило.
— Я должен подумать о вашем предложении, — наконец ответил Маринье.
— Я только прошу вас учесть при этом, что речь идет о жизни миллионов, о свободе народов! — сказал Василий и взялся за весла.
Прощаясь с Василием на набережной, Маринье обещал позвонить ему на следующий день вечером.
Ждать пришлось всего двадцать четыре часа, но какими длинными они показались Василию! Он с тревогой думал: а вдруг Маринье откажется? Однажды он уже отказал — там, во Франции… Неужели жизнь ничему не научила его?..
Чтобы не тратить даром времени, он разыскал эсэсовца.
— Какие же мы с вами друзья, герр Лемке? Приехали в Женеву и даже не показываетесь!..
— Я очень занят — охраняю драгоценную жизнь целой оравы начальников, — оправдывался оберштурмбанфюрер. — К тому же не сомневаюсь, что за мною установлена слежка, — я-то хорошо знаю наши порядки!.. Ходить к вам без особой надобности не имеет смысла, — начнутся вопросы, догадки, предположения…
— Дорогой Лемке, не скажете ли мне, зачем приехали сюда начальники, которых вы охраняете?
