Загнанный зверь - Миллар Маргарет (бесплатные серии книг txt) 📗

Маргарет Миллар

Загнанный зверь

Глава 1

Голос в трубке звучал спокойно, мягко:

— Мисс Кларво?

— Да.

— Узнаёте, кто говорит?

— Нет.

— Ваша подруга.

— У меня много подруг, — солгала мисс Кларво.

В зеркале, висевшем над телефонным столиком, она увидела, как ее губы с наслаждением произнесли эти лживые слова, как она подтвердила их легким кивком головы: «Да, эта ложь истинна, это истинная ложь». Но глаза не поверили. Смущенно моргнули и стали смотреть в сторону.

— Мы давно не виделись, — продолжал приятный женский голос, — но я так или иначе следила за вами. У меня есть хрустальный шарик.

— Простите — что?

— Хрустальный шарик, с помощью которого можно заглянуть в будущее. У меня есть такой. В нем время от времени показываются мои старые друзья. Например, сегодня я видела вас.

— Меня?

Элен Кларво снова обернулась к зеркалу. Оно было круглое, как хрустальный шарик, и в нем показалось лицо — старый, но нелюбимый друг: тонкие сжатые губы, словно две обтянутые кожей косточки; светло-каштановые волосы, подстриженные очень коротко, по-мужски; постоянно лиловатые, будто от холода, уши; настолько белесые ресницы и брови, что глаза кажутся оголенными и испуганными. Старый друг в стеклянном шарике.

Элен с опаской спросила:

— Все-таки кто же вы?

— Эвелин. Припоминаете? Эвелин Меррик.

— О да.

— Значит, помните?

— Конечно.

Это была еще одна ложь, которая сорвалась с языка даже легче, чем первая. Имя ни о чем ей не говорило. Пустой звук, отождествить который с реальным человеком было так же трудно, как по шуму мотора определить марку машины на бульваре с высоты четвертого этажа. Для Элен было все едино: «форд» или «остин», «кадиллак» или Эвелин Меррик.

— Вы слушаете, мисс Кларво?

— Да.

— Я слышала, ваш старик умер.

— Да.

— Говорят, оставил вам кучу денег.

— Это уж моя забота.

— Деньги налагают большую ответственность. Я могла бы помочь вам.

— Спасибо, я не нуждаюсь в помощи.

— Скоро, возможно, будете нуждаться.

— В любом случае постараюсь решить задачу сама, не прибегая к помощи постороннего человека.

— Постороннего? — В голосе зазвучала досада. — Вы же только что сказали, что вспомнили меня.

— Я сказала это из чистой вежливости.

— Из вежливости. Как истая леди. Ты всегда считала себя настоящей леди, верно, Кларво? Что ж, на днях ты разом меня вспомнишь: сможешь взглянуть на мое тело в любой художественной галерее. Все будут мной восхищаться. Тебе не завидно, Кларво?

— Я думаю, вы не в своем уме.

— Я? О нет. Не я сумасшедшая, а ты, Кларво. Ведь это у тебя память отшибло. Скорей всего, от зависти, ты всегда мне завидовала, потому и вымарала меня из своих воспоминаний.

— Неправда! — взвизгнула мисс Кларво. — Я не знаю вас. Даже понаслышке. Вы ошибаетесь.

— Нет, не ошибаюсь. Тебе нужен всего-навсего хрустальный шарик, чтобы вспомнить старых друзей. Пожалуй, мне надо бы послать тебе свой. Тогда и ты увидела бы в нем себя. Хочешь? Или боишься? Ты всегда была такой трусихой, что мой хрустальный шарик может напугать тебя до полной потери тех малых крох разума, которыми ты располагаешь. У меня шарик под рукой. Сказать, что я в нем вижу?

— Нет… прекратите…

— Я вижу тебя, Кларво.

— Нет…

— Вижу перед собой твое лицо ярко и отчетливо. Но с ним что-то не так. Ах, вот оно что! Несчастный случай. Ты пострадала. У тебя рассечен лоб, изо рта течет кровь, кровь все течет и течет…

Мисс Кларво смахнула телефонный аппарат со столика. Он не разбился, лежал на боку и урчал.

Мисс Кларво сидела, оцепенев от ужаса. В хрустальном шарике зеркала лицо ее оставалось прежним, невредимым. Лоб был гладким, рот — закрытым, вот только лицо побелело, словно в нем не осталось ни капли крови. Мисс Кларво истекла кровью много лет тому назад, незаметно — внутренне.

Когда Элен начала понемногу приходить в себя, она наклонилась, подняла телефон и поставила его обратно на столик.

Услышала в трубке, как телефонистка коммутатора повторяет: «Какой вам номер? Коммутатор слушает. Какой номер? Пожалуйста, назовите номер».

Мисс Кларво хотела бы сказать «соедините меня с полицией» непринужденным тоном, как это делают персонажи пьес, будто им случается звонить в полицию два-три раза в неделю. Но она ни разу в жизни не звонила в полицию, за тридцать лет никогда даже не говорила с полицейским. Не то чтобы она их боялась, просто у нее не было с ними ничего общего. Она не совершала преступлений, не имела дела с преступниками и не была их жертвой.

— Какой вам номер?

— Это… это вы, Джун?

— Да-да, мисс Кларво. Ой, пока вы не отвечали, я уж подумала, не случился ли с вами обморок или еще что.

— Я никогда не падаю в обморок. — Опять ложь. У нее вошло в привычку нанизывать одну ложь на другую, словно бусы на нитку, это превратилось у нее в своего рода хобби. — Который час, Джун?

— Примерно полдесятого.

— Вы очень заняты?

— Ну, я, собственно говоря, одна на коммутаторе. У Доры грипп. Да и я борюсь с ним, как могу.

По жалобным интонациям и слегка заплетающемуся языку собеседницы мисс Кларво заподозрила, что Джун борется с гриппом таким способом, который не одобряют ни дирекция гостиницы, ни сама Элен. И она спросила:

— Вы скоро освободитесь?

— Примерно через полчаса.

— Не могли бы вы… то есть мне очень хотелось бы, чтобы вы зашли ко мне в номер, прежде чем уйти домой.

— Что-нибудь не так, мисс Кларво?

— Да.

— Вот тебе на! Но я же ничего не…

— Я буду ждать вас после десяти, Джун.

— Ну ладно, но я все-таки не понимаю, что я такого…

Мисс Кларво повесила трубку. Она знала, как надо обращаться с Джун и ей подобными. Повесить трубку. Оборвать разговор. Однако она не понимала, что в жизни слишком часто обрывала разговор с очень многими людьми, слишком быстро вешала трубку. И вот в тридцать лет она одна. И телефон ее обычно молчал, а если кто-то стучал в дверь ее номера-люкс, то это означало, что либо официант принес обед, либо посыльный — газету, либо парикмахерша из салона красоты пришла подправить ей прическу. Так что не с кем было обрывать разговор, кроме телефонистки с коммутатора, которая когда-то работала в конторе отца Элен, или сумасшедшей незнакомки, предсказательницы будущего по хрустальному шарику.

Правда, она повесила трубку в разговоре с незнакомкой недостаточно быстро. Похоже, ее собственное одиночество мешало ей оборвать разговор: лучше злые слова, чем совсем никаких.

Мисс Кларво прошла через гостиную и открыла застекленную дверь, которая вела на маленький балкон. Там хватало места только для одного стула. Элен села на него и стала смотреть на бульвар с высоты четвертого этажа. Бульвар был забит машинами и сиял огнями. На тротуарах кишел народ, ночь заполняли звуки городской жизни. Слух мисс Кларво почему-то воспринимал их как шумы, доносившиеся с другой планеты.

На небе появилась первая звездочка, можно бы загадать желание. Но мисс Кларво ничего не загадала. От людей на бульваре ее отделяла такая же бесконечность, как и от звезд.

Джун задержалась, так как зашла сначала в бар и лишь затем поднялась по лестнице черного хода к двери в небольшую кухню номера-люкс мисс Кларво. Иногда мисс Кларво и сама пользовалась черной лестницей.

Джун не раз видела, как она легкой тенью кралась вверх или вниз, точно призрак, избегающий общения с живыми людьми.

Дверь на кухню была заперта. Мисс Кларво держала под замком все на свете. Среди работников гостиницы ходил слух, будто она держит в номере крупные суммы денег, так как не доверяет банкам. Подобные слухи — обычное дело, их распускают посыльные, которым нравится рассуждать о всякого рода хищениях: ведь они слишком бедны, чтобы позволить себе какое-нибудь более интересное развлечение.