Леопард - Несбё Ю (лучшие книги txt) 📗

Из окна «чероки» вылетела сигарета, рассыпавшись снопом искр.

— Так что оставалось только все выстроить по времени, — сказал Харри. — Мы проверили график дежурств в Государственной больнице. На два убийства у вас на первый взгляд есть алиби. Вы находились на дежурстве, когда были убиты Марит Ульсен и Боргни Стем-Мюре. Но оба убийства произошли в Осло, и никто в Государственной больнице не смог припомнить, что видел вас в интересующее нас время. А поскольку вы работаете в нескольких отделениях, вас никто и не хватится, если вы на несколько часов отлучитесь. Ну а свободное время, полагаю, вы в основном проводите в одиночестве, не так ли? И дома.

Сигурд Отлман пожал плечами:

— Разумеется.

— Что и требовалось доказать. — Харри хлопнул в ладоши.

— Погодите, — возразил Олтман. — То, что вы рассказали, — просто история. Тут нет ни единого конкретного доказательства.

— Ах да, совсем забыл, — сказал Харри. — Вы помните фотографии, которые я вам сегодня показывал? Я попросил вас их посмотреть, а вы заметили, что они липкие?

— И что?

— Когда трогаешь такие фотографии, пальцы отпечатываются просто изумительно. И ваши отпечатки полностью идентичны тем, которые мы нашли на письменном столе дома у Тони Лейке.

Выражение лица Сигурда Олтмана медленно менялось по мере того, как до него доходил смысл сказанного.

— То есть вы показали их только… только для того, чтобы я взял их в руки? — Олтман, окаменев, смотрел на Харри несколько секунд. Потом спрятал лицо в ладони. И все услышали лишь один звук. Смех.

— Вы продумали почти все, — сказал Харри. — Но почему не озаботились тем, чтобы раздобыть себе какое-никакое алиби?

— Мне не приходило в голову, что оно мне нужно, — ржал Олтман. — И вы все равно бы раскусили обман, правда, Харри?

Глаза за стеклами очков стали влажными, но это было не отчаяние. А смирение. Харри видел это и раньше. Облегчение оттого, что тебя разоблачили. И наконец-то появившаяся возможность рассказать все как есть.

— Вероятно, — сказал Харри. — Хотя официально все это раскусил не я. А человек, который сидит вон в той машине. Потому что это он будет вас арестовывать.

Сигурд снял очки и вытер выступившие от смеха слезы.

— То есть вы лгали, когда сказали, что я вам нужен, чтобы проконсультироваться насчет кетаномина?

— Да, но я не лгал, когда говорил, что вы войдете в криминальную историю Норвегии.

Харри кивнул Бьёрну, тот мигнул фарами.

Из «чероки» вышел мужчина.

— Ваш старый знакомый, — сказал Харри. — Во всяком случае, вы знали его дочь.

Мужчина приближался к ним, он был немного кривоног и машинально поддергивал брюки. Как свойственно старым полицейским.

— Напоследок только один вопрос, — сказал Харри. — Снеговик сказал мне, что убийца прокрался в мою жизнь незаметно, возможно, когда я был слаб или болен. Как вы это сделали?

Сигурд надел очки:

— Все пациенты, которые к нам поступают, должны указать кого-то из своих ближайших родственников. Видимо, ваш отец назвал вас, потому что в столовой одна медсестра сказала, что в ее отделении лежит отец того, кто арестовал Снеговика, — самого Харри Холе. Я счел, что человек с вашей репутацией, конечно, будет подключен к расследованию этого дела. Правда, сам я в это время работал в других отделениях, но я попросил у заведующего отделением разрешения использовать вашего отца в проекте по анестезиологии, потому что он по всем параметрам подходит к целевой группе клинических испытаний. Я рассчитывал через него познакомиться с вами и таким образом быть в курсе дела.

— То есть подобраться поближе. Держать руку на пульсе и вновь утверждаться в своем превосходстве.

— Когда вы наконец появились, я с трудом удержался, чтобы прямо не спросить, как идет расследование. — Сигурд Олтман глубоко вздохнул. — Но мне нельзя было возбуждать подозрение. Надо было терпеть, выжидать, когда мне наконец удастся войти к вам в доверие.

— И вам это удалось.

Сигурд Олтман медленно кивнул:

— Спасибо, мне нравится думать, что я вызываю доверие. Кстати, я называл мою комнату на фабрике «монтажной». И когда вы туда вломились, пришел в бешенство. Это же мой дом! Я был в такой ярости, что чуть не отключил вашего отца от аппарата искусственного дыхания, Харри. Но не отключил. Я просто хочу, чтобы вы об этом знали.

Харри не ответил.

— У меня только один вопрос, — сказал Сигурд. — Откуда вы узнали про ту заброшенную хижину?

Харри пожал плечами:

— Совершенно случайно. Нам с коллегой пришлось туда войти. Было ощущение, что там только что были люди. И еще к печке прилипли, как мне показалось, кусочки мяса. Я не сразу связал это с рукой, которая торчала из-под снегохода. Она выглядела как сгоревшая на гриле сосиска. Один из подчиненных тамошнего ленсмана съездил в хижину, отскреб все кусочки и отправил их на анализ ДНК. Мы получим ответ через несколько дней. Тони хранил там личные вещи. Например, я нашел в ящике семейную фотографию. Тони на ней еще мальчишка. Вы недостаточно хорошо уничтожили следы, Сигурд.

Полицейский остановился у опущенного Бьёрном окна, наклонился, но смотрел не на Бьёрна, а на Сигурда Олтмана.

— Привет, Уле, — сказал ленсман Скай. — Я арестую тебя по обвинению в убийстве целой кучи людей, мне сейчас следовало бы зачитать их имена, но мы сделаем это потом. Прежде чем я обойду машину и открою дверь, положи обе руки повыше на приборную доску, чтобы я их видел. Я надену на тебя наручники, и ты отправишься со мной в прекрасную, только что убранную камеру. Моя жена приготовила котлеты с тушеной капустой, говорит, ты их раньше любил. Ясно, Уле?

Часть седьмая

Глава 75

Распад

— Какого черта, что это значит?

Было семь часов, здание КРИПОС постепенно просыпалось, а на пороге кабинета Харри стоял разъяренный Микаэль Бельман с кейсом в одной руке и «Афтенпостен» в другой.

— Если ты имеешь в виду «Афтенпостен»…

— Да, я имею в виду вот это! — И Бельман шмякнул «Афтенпостен» прямо на стол перед его носом.

Заголовок занимал полстраницы. «КАВАЛЕР АРЕСТОВАН СЕГОДНЯ НОЧЬЮ». Пресса разнюхала про это прозвище — Кавалер — в тот же день, когда они окрестили его так в зале заседаний «Один». «АРЕСТОВАН СЕГОДНЯ НОЧЬЮ» конечно же не совсем точно сказано, это произошло накануне вечером, но у ленсмана Ская нашлось время направить сообщение для прессы лишь после полуночи и последних выпусков новостей по телевизору, перед самым подписанием в печать утренних газет. Сообщение было кратким, в нем не указывалось ни точное время, ни особые обстоятельства — только то, что в результате активных следственных действий местного отделения полиции Кавалер задержан перед старым зданием клуба в Утре-Энебакке.

— Что это значит? — переспросил Бельман.

— Это значит, что полиция наконец-то упрятала за решетку самого ужасного убийцу в истории Норвегии, — сказал Харри и попытался опустить спинку конторского кресла.

— Полиция? — прохрипел Бельман. — Участок ленсмана в… — ему пришлось свериться с «Афтенпостен», — в Утре-Энебакке?

— Ну, не так уж важно, кто раскроет дело, лишь бы оно было раскрыто, — сказал Харри и поискал ручку под сиденьем. — Как же эта штука работает?

Бельман отступил на несколько шагов и прикрыл дверь.

— Слушай, Холе.

— Ты больше не называешь меня Харри?

— Заткнись и слушай меня хорошенько. Я знаю, что здесь произошло. Ты переговорил с Хагеном и понял, что не сможешь отдать арест на откуп ему и убойному отделу, потому что риск для него слишком велик. И, не сумев победить на своем поле, ты предпочел ничью. Ты отдал все лавры этому деревенщине-ленсману, который ни хрена не смыслит в расследовании убийств.

— Я, шеф? — переспросил Харри и взглянул на Бельмана чистым наивным взглядом. — Один из трупов обнаружен в его районе, так что он, совершенно естественно, следил за ходом расследования на своем, местном уровне. Ну и наверняка разнюхал ту старую историю с Тони Лейке. Если хочешь знать мое мнение, то это хорошая полицейская работа.