Кровь отверженных - Слотер Карин (бесплатные серии книг TXT, FB2) 📗
– Я была у Джеффри.
– Я так и поняла, но твой отец подъезжал к его дому, чтобы в этом увериться.
– Папа приезжал? – удивилась Сара. – Зачем?
– Мы думали, что ты придешь, – ответила Кэти. – Раз тебя не было дома, надо было понять, где ты находишься.
Сара скрестила на груди руки.
– Тебе не кажется это навязчивостью?
– Не кажется. В следующий раз звони, – Кэти махнула в ее сторону вилкой.
Ей почти сорок, а Кэти по-прежнему относится к ней как к ребенку. Сара посмотрела из окна. Ей казалось, что ее застигли за чем-то дурным.
– Сара?
– Да, мэм, – пробормотала Сара.
– Я о тебе беспокоюсь.
– Знаю, мама.
– У тебя все в порядке?
У Сары снова загорелись щеки, но уже по другой причине.
– Где Тесс?
– Она еще не спустилась.
Тесс жила в помещении над родительским гаражом. Дом Сары был в миле отсюда, но даже такое расстояние давало ей чувство независимости. В отличие от сестры, Тесс из-за близости к родителям не нервничала. Вместе с отцом она была занята в семейном бизнесе – ремонт водопровода и канализации. Каждое утро она спускалась по лестнице и докладывала о себе родителям. В характере Тесс было много от девочки-подростка. Ей еще не пришло в голову, что однажды у нее будет собственный дом. Хотя кто знает? Может, и не будет.
Кэти шлепнула в масло очередной кусок курицы, стряхнув его с вилки, сунула ее в подставку для приборов. Затем повернулась к Саре, скрестила руки.
– Что происходит?
– Ничего, – ответила Сара. – Не считая вчерашней трагедии с девочкой. И с ребенком. Ты, наверное, слышала о ребенке?
– Мы и в двери не вошли, как все прихожане об этом узнали.
– Да, ужасное событие.
Сара пожала плечами.
– Не представляю, как ты этим занимаешься, детка.
– Иногда я и сама не представляю.
Кэти ждала, когда дочь перейдет к другой теме.
– И? – не выдержала она.
Сара потерла шею.
– У Джеффри… – начала она, – ничего не вышло.
– Ничего не вышло? – спросила мать.
– Я имею в виду… – Сара жестом показала то, о чем мать должна была догадаться.
– Вон оно что, – сказала Кэти. – В этом смысле?
Сара снова вспыхнула, что само по себе явилось красноречивым ответом.
– Впрочем, ничего удивительного. После того, что случилось.
– Он был таким…
Сара подыскивала нужные слова.
– Таким… резким. Я старалась…
Она снова опустила подробности.
– Это у него впервые?
Сара пожала плечами. С ней у него это произошло впервые, но кто знает о других его контактах?
– Самое ужасное было то… – Сара снова замолчала. – Сколько лет я его знаю, никогда не видела его таким взбешенным. Он пришел в такую ярость, что я боялась – он все разнесет.
– Помню, когда однажды твой отец не смог…
– Мама! – остановила ее Сара.
Ей не хотелось говорить с матерью об ее сексуальных взаимоотношениях с отцом. Если бы Джеффри узнал, что Сара рассказала о его неудаче, он бы ее убил. Потенция для него была не менее важна, чем профессиональная репутация.
– Ты сама затеяла этот разговор, – напомнила ей Кэти и повернулась к сковороде, оторвала от рулона бумажное полотенце и постелила его на блюдо.
– Ну ладно, – ответила Сара. – Что мне теперь делать?
– Делай то, что он хочет, – сказала Кэти. – Или ничего не делай.
Она подцепила еще один кусок курицы.
– Тебя это в самом деле волнует?
– Ты о чем?
– Ты хочешь с ним быть или нет? Может, все дело в этом? С самого развода ходишь вокруг да около.
Она постучала вилкой о сковороду.
– Как выражается твой отец – делай дело или слезай с горшка.
Входная дверь отворилась и с шумом захлопнулась. Сара услышала два шлепка. Это Тесс скинула туфли.
– Мама! – крикнула сестра.
– Я на кухне, – ответила Кэти и многозначительно посмотрела на Сару. – Ты меня поняла?
– Да, мэм.
Слышно было, как Тесс идет по коридору.
– Глупая собака! – донеслось оттуда, по всей видимости, она споткнулась о Билли.
Кухонная дверь с шумом распахнулась, и Тесс с раздраженным видом вошла в кухню. На ней был старый розовый купальный халат, а под ним зеленая футболка и шорты. Лицо бледное, слегка болезненное.
– Тесси? – спросила мать.
Тесс покачала головой, подошла к холодильнику и открыла дверь морозильника.
– Мне только кофе.
Кэти проигнорировала ее слова, дотронулась губами до лба дочери, проверяя температуру.
– Ты горячая.
– На улице тридцать градусов, – огрызнулась Тесс; она стояла вплотную к морозильнику, словно хотела войти в него. – Конечно, я горячая.
Она несколько раз распахнула халат, забирая холодный воздух.
– Господи, уеду туда, где нормальная погода. Клянусь, уеду. И мне плевать, если там говорят не по-людски и не умеют готовить овсянку. Все равно там будет лучше.
– Неужели все так плохо? – спросила Сара и приложила ладонь ко лбу сестры.
Будучи врачом, Сара знала, что такое измерение температуры столь же эффективно, сколь материнский поцелуй, но Тесс была ее маленькой сестренкой, а потому она обязана была что-то сделать.
Тесс отодвинулась.
– У меня предменструальный синдром. Мне жарко, и я хочу шоколада.
Она выпятила подбородок.
– Видишь это? – спросила она, указывая на большой прыщ.
– Было бы странно, если бы мы его не заметили, – буркнула Кэти и закрыла дверцу холодильника.
Сара рассмеялась, и Тесс хлопнула ее по руке.
– Интересно, как бы его окрестил папа, – поддразнила сестру Сара и хлопнула ее в ответ.
Когда дочери были тинейджерами, Эдди страшно веселился, дразня их прыщами на лице. Сара до сих пор чувствовала смущение, когда вспоминала, как отец представил ее одному из своих друзей: «Это моя старшая дочь Сара и Бобо, ее новый прыщ».
Тесс собиралась ответить, но тут зазвонил телефон. Она ответила с первого звонка.
Спустя две секунды Тесс шепотом выругалась и закричала:
– Папа, положи трубку!
По всей видимости, Эдди наверху взял трубку параллельного телефона.
Сара улыбнулась, подумав, что сегодняшнее воскресенье ничем не отличается от выходных последних двадцати лет. Сейчас войдет отец и скажет какую-нибудь чепуху вроде того, что он счастлив видеть всех своих девочек в кухне и босиком.
– Погоди, – произнесла Тесс и, закрыв ладонью трубку, спросила Сару: – Ты здесь?
– Кто это? – спросила Сара, хотя и догадывалась.
– А ты как думаешь? – огрызнулась Тесс. Ответа она ждать не стала и сказала в телефон: – Да, Джеффри, она здесь.
6
Бен Уолкер, бывший шеф полиции округа Грант, занимал кабинет рядом с залом заседаний. Каждый день Бен усаживался за большой стол, занимавший едва ли не все пространство комнаты. Тот, кто хотел говорить с ним, вынужден был сидеть за другим концом деревянного мамонта, упираясь коленями в ножки, а спиной – в стену. По утрам мужчины – а тогда в отделении работали исключительно мужчины – приходили выслушать задания на день, после чего расходились, а шеф запирал дверь. С этого момента и до конца рабочего дня его никто не видел. Вечером Бен садился в автомобиль и проезжал два квартала до ресторана, где съедал свой ужин.
Первое, что сделал Джеффри, когда сменил шефа, это – выбросил стол Бена. Дубовое чудовище пришлось разобрать, иначе он не протиснулся бы в дверь. В кабинете Бена Джеффри устроил кладовку, а сам въехал в маленький офис в передней части помещения. В один спокойный уикэнд Джеффри вставил венецианское окно: через него он мог наблюдать за сотрудниками, и сам тоже был у всех на виду. На окне были жалюзи, но закрывал он их редко. Джеффри поставил себе за правило держать дверь кабинета открытой.
Он смотрел на пустую комнату, а голову одолевали неотвязные мысли: что же его люди думают о гибели Дженни Уивер? Джеффри испытывал страшное чувство вины, хотя мозг говорил ему, что выбора у него не было. Каждый раз, когда он думал об этом, у Джеффри перехватывало дыхание. Казалось, что в легкие поступает недостаточно кислорода. Он не мог отогнать осаждавшие его вопросы. Принял ли он правильное решение? Убила бы Дженни того подростка? Сара, похоже, считает, что убила бы. Вчера вечером она сказала что-то насчет двоих мертвых подростков вместо одного. Это – если бы Джеффри не остановил девочку. Конечно, Сара очень много всего говорила, но эти слова его не успокоили.
