Мрак над Джексонвиллем - Обер Брижит (книга регистрации .txt) 📗
Когда Джем наконец вернулся домой, солнце уже садилось. Дед копался в своих ненаглядных радиоприемниках и даже не обругал его ни за что. «Завтра – в воскресенье – будет нам веселье», – тихонько напевал Джем, приготовляя ужин: салат из помидоров, гуакамолы и такое. Назавтра они с Лори задумали прогуляться в горах. И пусть этот самый Мидли хоть подавится своими кустами с засохшей на них кровью – ему это только на пользу пойдет.
4
Поправив юбку, Верна поднялась на ноги. Вся блузка у нее была в прилипших соломинках – ловкие, опытные руки Дуга тут же заскользили у нее по спине, снимая их одну за другой.
– Дуг! Хватит, прекрати! Мне уже пора.
Дуг с улыбкой склонился над ней; сошедшиеся на переносице брови в сочетании с орлиным носом придавали ему сходство с проголодавшимся волком.
– У тебя еще есть целых пять минут: Чарли никогда не возвращается раньше двух…
– Никогда ничего нельзя знать заранее; если я попадусь из-за каких-то несчастных пяти минут, это будет глупее некуда…
Дуг вздохнул. Этот болван Чарли, муж Верны, заканчивал работать в ночную смену в час сорок пять. Мерзкий и мелкий Чарли, уже начавший лысеть, – да дунь хотя бы Дуг на этого Чарли, тот и на ногах устоять бы не смог: сам-то Дуг – метр девяносто ростом, девяносто кило веса, причем ни капельки жира. Эта мерзость, Чарли, служит в заведении Мосса – «Бар, бильярд, кегли, игральные автоматы», – расположенном возле шоссе. Выпив кружку пива и пешком отправившись восвояси, Чарли всегда приходил домой лишь в два часа ночи.
Дуг с сожалением взглянул на полную, упругую грудь Верны. Вот если бы хоть одну ночь они могли провести вместе до самого утра! Но за те полгода, в течение которых Верна с Дугом наставляла ему рога, болван Чарли всегда ночевал дома. Даже будучи в стельку пьян, он неизменно умудрялся дотащиться туда. Создавалось даже такое ощущение, будто и живет-то он только ради того, чтобы портить им удовольствие. А Верна не хотела никаких скандалов. Ибо Мерзкий Чарли был все-таки мужем – настолько же ревнивым, насколько и щедрым. Дуг застегнул ширинку, затем достал из кармана модной джинсовой рубашки сигарету, с удовольствием при этом ощутив, как под кожей у него заиграли мощные бицепсы. Он молод, красив, вся жизнь у него еще впереди, и если Верна этого не понимает – тем хуже для нее. Через три месяца он уйдет в армию – тогда ему будет принадлежать весь мир и целая куча самых роскошных баб.
Что-то хрустнуло неподалеку от них, в темноте. Верна мгновенно вцепилась Дугу в предплечье, ощутив под пальцами его тугие мускулы.
– Дуг, ты слышал?
– Ерунда, какой-нибудь зверек пробежал.
Поднялся легкий ветерок – легкий, словно дыхание ребенка. Снаружи зашумела листва на деревьях. Верна подошла к порогу. Они всегда встречались в этой старой заброшенной риге. Двери у нее давно уже не было – лишь дверной проем, за которым стоял непроглядный мрак. В небе мерцали звезды. Дуг подошел к ней. Она тесно к нему прижалась. Он был таким большим и сильным…
– Все-таки это очень красиво – звезды на небе…
– Угу, – отозвался Дуг, закуривая сигарету.
– А ты знаешь, где найти Большую Медведицу?
– К чему мне это, если я не прихватил с собой ружья… – насмешливо заметил Дуг, очень довольный своей шуткой.
– Да уж: от избытка романтизма ты явно не умрешь! – вздохнула Верна, уткнувшись лицом в могучую грудь любовника.
Ни слова не сказав, он вдруг резко прижал ее к себе. Она отнюдь не воспротивилась этому, ей было приятно, хотя лицо ее оказалось буквально вдавленным в его мощные обнаженные грудные мышцы. Руки Дуга, обнимавшие ее за плечи, принялись как-то странно сжиматься и разжиматься, и Верна подумала, что на него опять накатило одно из тех внезапных желаний немедленно заняться любовью, от которых он вдруг принимался дрожать; однако теперь у нее и в самом деле не было на это времени.
– Нет, Дуг, сейчас я должна уйти… – твердо сказала она, прижимаясь щекой к голой груди любовника.
И услышала, как колотится его сердце – бешено, возле самого ее уха.
Какая-то капля упала ей на волосы. Потом – еще одна. Странно: ведь на небе – ни тучки.
– Дуг, дождь начинается, нам пора уходить…
Руки любовника ослабили свою хватку, и он слегка покачнулся. Ну так и есть: сейчас он ей еще и очередную сцену закатит…
Внезапно у нее возникло такое ощущение, будто что-то не так. Тишина… Стало совсем тихо, исчез какой-то звук – но какой? Странное потрескивание где-то совсем рядом, запах горелого… Верна посмотрела вокруг. И тут она ее увидела. Сигарету Дуга. Она тихонько потрескивала, лежа на его голом предплечье. А запах исходил от его прожженной кожи.
Не веря собственным глазам, женщина слегка отстранилась от любовника, подняла голову и взвыла от ужаса.
Глядя прямо перед собой широко открытыми глазами, Дуг пошатывался, по-прежнему стоя на месте, а из горла у него торчала какая-то остро заточенная железка. Кровь рывками хлестала у него из носа и изо рта, ручьями стекая по груди и рубашке. Словно подрубленное дерево, он рухнул на колени, затем упал лицом вниз, вытянув руки вдоль тела. Когда его лицо ударилось об иссохшую землю, раздался глухой треск – от удара сломалась носовая кость. Он так и замер в полной неподвижности, лежа на животе. Из затылка у него торчал другой конец железного прута. Верна всхлипывала, кусая себе руки. Она вдруг поняла, что причина той странной тишины, встревожившей ее каких-нибудь две минуты назад, была очень проста: это перестало биться сердце Дуга. И то, что она приняла за очередные страстные объятия, на самом деле было агонией.
Его кто-то убил.
Вконец одурев от ужаса, Верна не сводила глаз с мертвого Дуга, а в голове у нее вертелись какие-то ничтожные мысли о том, что теперь ей ни за что не попасть домой к двум – не просто мертвого, а убитого – и Чарли узнает обо всем. Чарли… Да, по характеру он был человеком весьма подозрительным, но горло, проткнутое железным прутом, – для такого ему и роста-то не хватило бы; а озабоченность его по части собственной мужской силы подчас была просто комична. Верна старалась, как могла, развеять все его сомнения, хотя по вполне объективным причинам бедняге Чарли и в самом деле было очень далеко даже до какого-то подобия среднего уровня в этом вопросе, – Боже, эта кровь, – уж у нее-то хватило способностей убедиться в этом. Неужели Чарли выследил их и… Охваченная дурным предчувствием, она обернулась:
– Чарли?
Да конечно же, это сделал Чарли. Просто потому, что если не Чарли…
– Чарли?
Ни слова в ответ. Лишь какой-то тихий хрустальный звук, похожий на смех ребенка.
Неподвижное тело Дуга по-прежнему лежит перед ней, уткнувшись лицом в землю. А в ушах у нее до сих пор звучит тот сухой треск, с которым его нос ударился о землю.
Если это не Чарли…
Внезапно Верну охватило нечто гораздо сильнее страха, нечто, приказавшее ей бежать. Оно исходило из самых глубин ее существа и упорно требовало, чтобы она сейчас же пустилась бежать – как можно быстрее, как можно дальше отсюда; бежать, словно животное во время лесного пожара.
На какой-то момент ей показалось, что она не способна даже пошевелиться – до такой степени сковала ее внезапная дрожь; но затем вдруг она сдвинулась с места и побежала, не думая ни о чем, бежала, несмотря на то что на ногах у нее были туфли на высоких каблуках, – она, Верна Хоумер, ни разу так и не сумевшая во время учебы в лицее толком преодолеть до конца жалкую стометровку, – бежала так, словно всерьез готовилась к участию в Олимпийских играх.
Моля Всевышнего о том, чтобы он помог ей добраться до шоссе.
Внезапно ее окутал – словно опутал – какой-то необычный запах. Странный. Отвратительный. Густой. И какой-то плотный. Споткнувшись, Верна во весь рост растянулась на каменистой земле. Шоссе было совсем рядом, за чахлой живой изгородью. А неподалеку – спасительный свет уличного фонаря… Мерзкий запах буквально душил ее, вызывая неудержимую тошноту. Внезапный спазм скрутил ее, заставив согнуться пополам, – изо рта хлынула желчь, запачкав пышную юбку с воланами. Когда она подняла голову, они были рядом.
