Пассажир - Гранже Жан-Кристоф (бесплатная регистрация книга txt) 📗

Она направилась к машине. В конце концов, своим освобождением она обязана ему. В пяти метрах от автомобиля ей навстречу бросился Николя:

— Мадемуазель Анаис…

У коренастого коротышки глаза, по обыкновению, были на мокром месте. И откуда у палача масштаба ее отца такой чувствительный адъютант? Чмокнув его в щеку, она опустилась на заднее сиденье.

Здесь, удобно устроившись, ее ждал Жан-Клод Шатле, как всегда загорелый и великолепный. При свете потолочных ламп он напоминал опасное сверкающее оружие, надежное укрытое в футляре из темной кожи.

— Я так понимаю, мне следует тебя поблагодарить?

— Такие жертвы не требуются.

Хлопнула дверца. Николя сел за руль. Через несколько секунд они уже ехали к магистрали N104 в сторону Парижа. Уголком глаза Анаис следила за отцом. Льняная бирюзовая рубашка и темно-синий пуловер с треугольным вырезом. Как будто его перенесли с палубы собственной яхты прямиком в серый лабиринт дорожных развязок Эссонны.

Эта встреча принесла Анаис какое-то смутное удовлетворение. Увидеться с ним значило для нее возродить свою ненависть. Другими словами, свой внутренний стержень.

— Ты снова принес мне послание?

— На сей раз это приказ.

— Забавно.

Он поднял разделявший их подлокотник из каппа. Под ним, за непроницаемыми перегородками, стояли газированные напитки и сверкающие, как торпеды, термосы.

— Выпьешь чего-нибудь? Кофе? Колы?

— Пусть будет кофе.

Шатле подал ей стакан с кофе в ротанговом подстаканнике. Анаис отхлебнула и невольно закрыла глаза. Лучший кофе в мире.И тут же взяла себя в руки. Она не даст отравить себя этим привычным ядом: теплом, нежностью, утонченностью, которые дарят ей руки убийцы.

— На несколько дней ты задержишься в Париже, — произнес палач своим хорошо поставленным голосом. — Я забронировал тебе номер в отеле. Явишься к надзирающему офицеру в комиссариат на площади Инвалидов и к следственному судье. Тем временем дело передадут в Бордо, и я отвезу тебя в Жиронду.

— В твои владения?

— Мои владения повсюду. То, что ты сейчас сидишь в этой машине, — лучшее тому доказательство.

— Я впечатлена, — произнесла она с иронией.

Шатле повернулся и уставился ей прямо в глаза. У него были светлые радужки — чарующие, развращающие. К счастью, она унаследовала материнские глаза. Глаза чилийки цвета антрацита, ископаемого угля, который добывают в тысячах метров под землей у подножия Анд.

— Я не преувеличиваю, Анаис. Игры кончились.

После воскресного предупреждения начинаются санкции. Возвращайся домой без разговоров. Она сменила Флери на эту поднадзорную свободу. Железную лапу тюрьмы на бархатные перчатки отца.

— Я ведь тебе уже говорил, — продолжал он. — Эти парни не шутят. Они на заданиии представляют собой часть системы.

— Вот и расскажи мне об этой системе.

Шатле вздохнул и уселся поглубже. Словно понял, что у него самого тоже нет выбора. Чтобы убедить дочь, ему придется выложить карты на стол.

Дождь с внезапной яростью застучал по ветровому стеклу. По окнам заструились шумные потоки воды. Коротким движением энолог открыл банку с диетической колой.

— Нет никакого заговора, — сказал он тихо. — Ни махинаций, ни тайного плана, как ты воображаешь.

— Ничего я не воображаю. Я слушаю.

— «Метис» основан в шестидесятых годах французскими и бельгийскими наемниками. С тех пор утекло много воды. Общественное мнение уже давно отвергает деятельность такого рода.

— «Метис» — одна из ведущих фирм, производящих психотропные средства. Ее ученые проводят исследования в области контроля над разумом.

— «Метис» — фармацевтическая и химическая корпорация, как и «Хёхст» или «Санофи-Авентис». Это еще не делает из них заговорщиков, пытающихся управлять разумом.

— А как же их охранные агентства?

— Они защищают их производственные единицы и используются только для внутренней безопасности.

Анаис просмотрела список клиентов ЧАОН. Отец лжет — либо заблуждается. Агентство предоставляло свои услуги и другим предприятиям Жиронды. Но вполне возможно, основным ее клиентом был могущественный «Метис». Ну и ладно.

— Я знаю двоих, которые понимают охранную деятельность весьма своеобразно.

— «Метис» тут ни при чем. Ответственность за этот бардак лежит на тех, кто использовал ЧАОН, чтобы прикрыть своих… людей.

Выходит, ему известны детали всей операции. Разнеслись громовые раскаты, словно ударная волна землетрясения. Небо превратилось в гранит или в какой-то другой минерал, треснувший изнутри.

— Кого же? — спросила она нервно.

— «Метис» развивает производство новых препаратов. Успокоительных, антидепрессантов, снотворных, нейролептиков… Помимо собственно производства, существуют лаборатории, которые разрабатывают, синтезируют, совершенствуют лекарственные средства. Так работают все фармацевтические компании.

— И при чем тут наемники из ЧАОН?

Хромой медленно смаковал колу. Сквозь стену ливня он наблюдал за тянувшимися за окном серыми улицами, лишь изредка разбавленными цветными пятнами. Заводы, склады, торговые центры.

— Армия держит подобные исследования под присмотром. Человеческий мозг есть и всегда будет важнейшей мишенью. И в то же время, если хочешь, главным оружием. Всю вторую половину века мы развивали ядерные вооружения. Главным образом для того, чтобы не допустить их применения. Контроль над разумом — другой способ избежать войны. Как сказал Лао-цзы: «Тот, кто умеет побеждать врага, не вступает с ним в схватку».

Анаис терпеть не могла людей, которые прибегают к цитатам. Хитрая уловка, чтобы встать наравне с великими мыслителями. На этот раз она не позволит заморочить себе голову.

— «Метис» открыл один препарат.

— Не сам «Метис». Одна из его дочерних лабораторий. Исследовательский отдел, акции которого принадлежат «Метису».

— Как называется эта лаборатория?

— Не знаю.

— Ты меня за дуру держишь?

— Я не стал бы оскорблять члена своей семьи. Я участвую в собраниях, на которых подобные детали не разглашаются. Эта лаборатория находится в Вандее. Центр клинических испытаний, который занимается по большей части бесполезными исследованиями. Неприменимыми на практике.

— Препарат, вызывающий расщепление личности? И это его ты называешь бесполезным?

— Это то, что нам продали. На самом деле препарат так и не удалось стабилизировать. Его действие неуправляемо.

— Ты ведь не станешь отрицать, что подопытные страдали синдромом диссоциативного бегства, вызванным неизвестным лекарством?

Шатле медленно качнул головой. Этот жест мог означать что угодно. Дождь окружал «мерседес», словно щетки на автомойке.

— Нас интересует контроль над разумом. Фейерверки нам ни к чему.

— Кому это — нам?

— Национальным силам обороны.

— Ты стал французским военным?

— Я лишь консультант. Go-between [61]между «Метисом» и государством. Миноритарный акционер корпорации. К тому же я знаком с динозаврами, которые все еще имеют право голоса во французской армии. Именно в этом качестве я участвовал в разработке протокола. Вот и все.

— И как называется этот протокол?

— «Матрешка». Русская кукла. Потому что препарат провоцирует последовательное расщепление личности. Но программа прекращена. Ты расследуешь то, чего больше нет. У нас скандал уже разразился, но все закончилось пшиком.

— А устранение людей? Похищения? Психические пытки? Вы мните себя выше закона?

Шатле отпил еще колы. Анаис вся пылала. И по контрасту особенно остро чувствовала каждый ледяной пузырек на губах отца.

— А кто, собственно, умер? — спросил он, намеренно утрируя свой юго-западный акцент. — Несколько одиноких придурков? Парочка шлюх, не сумевших держать язык за зубами? Послушай, дочь, ты уже слишком взрослая, чтобы корчить из себя идеалистку. В Чили говорили: «Не стоит очищать гнилой плод».