Смерть дня (День смерти) - Райх Кэти (электронные книги без регистрации txt) 📗

– Удачи.

Рогипнол. Что-то вспыхнуло в клетках моей памяти, но, пока я пыталась раздуть огонек, искра погасла.

Я проверила, не готовы ли слайды по делу Пелетье о замученном голодом ребенке. Гистолог сообщил, что они придут завтра.

Потом я час занималась кремированными останками. Они лежали в кувшине с подписанным от руки именем покойного, названием крематория и датой кремации на этикетке. Нетипично для Северной Америки, но о карибской практике я ничего не знаю.

Ни одна частица не превышала в размерах одного сантиметра. Обычное дело. Немногие осколки костей минуют измельчающие машины, которые используют современные крематории. При помощи анатомического микроскопа я смогла идентифицировать несколько частиц, включая целую ушную косточку. Также нашла маленькие кусочки перекрученного металла, скорее всего от зубных протезов. И оставила их для стоматолога.

Обычно взрослый мужчина после пламени и измельчающей машины превращается в три с половиной тысячи кубических сантиметров пепла. В сосуде содержалось около трехсот шестидесяти. В кратком отчете я написала, что кремированные останки принадлежат взрослому мужчине, но помещены в сосуд не полностью. Надежда на определение личности целиком и полностью на Бержероне.

В полседьмого я собрала вещи и ушла домой.

6

Меня беспокоил скелет Элизабет. То, что я увидела, просто невероятно, но даже Ламанш и тот заметил. Мне не терпелось разрешить загадку, но следующим утром моего внимания потребовал набор крошечных костей у раковины в лаборатории гистологии. Слайды были готовы, и я потратила несколько часов на Дело Пелетье.

Не найдя у себя на столе других запросов, в пол-одиннадцатого я позвонила сестре Жюльене, чтобы как можно больше узнать о Элизабет Николе. Я задавала ей те же вопросы, что и отцу Менару, и получала те же ответы. Элизабет – "pure laine". Чистокровная уроженка Квебека. Но никакие бумаги ее родословную не подтверждают.

– А вне монастыря, сестра? Вы проверяли другие архивы?

– A, oui. Я изучала все архивы епархии. У нас есть библиотеки по всей провинции. Я запрашивала материалы из многих монастырей.

Я видела кое-какие из этих материалов. По большей части письма и личные журналы, имеющие отношение к семье. Несколько попыток исторического повествования, но явно не похожих на то, что мой настоятель назвал бы "достойным обзором". Многие представляли собой чисто анекдотические описания, где слух на слухе ехал и слухом погонял.

Я сменила тактику.

– До недавнего времени в Квебеке свидетельствами о рождении занималась церковь, правильно?

Мне рассказывал отец Менар.

– Да. Всего несколько лет назад.

– Но документы на Элизабет так и не нашли?

– Нет. – Молчание. – У нас случилось несколько трагических пожаров за эти годы. В 1880-м сестры Непорочного зачатия построили чудесный материнский монастырь на берегу Мон-Ройяль. К несчастью, он сгорел дотла через тринадцать лет. Наш материнский монастырь обрушился в 1897-м. В пожарах мы потеряли сотни бесценных документов.

Мы на какое-то время замолчали.

– Сестра, вы не знаете, где еще я могу поискать информацию о рождении Элизабет? Или ее родителей?

– Гм... ну, наверное, можете попробовать в светских библиотеках. Или в исторических обществах. Или в каком-нибудь университете. Семьи Николе и Беланже произвели на свет несколько важных персон французско-канадской истории. Я уверена, что их изучают в историческом аспекте.

– Спасибо, сестра. Так я и сделаю.

– В Макгилле есть профессор, которая занималась исследованиями в наших архивах. Ее знает моя племянница. Профессор изучает религиозные движения и интересуется историей Квебека. Не помню, кто она конкретно, антрополог или историк. Может, она вам что-нибудь подскажет. – Сестра Жюльена замялась. – Конечно, университетские источники отличаются от наших.

Я мысленно согласилась, но промолчала.

– Вы не помните, как ее зовут?

Возникла длинная пауза. Я расслышала чужие голоса на линии, далекие, будто доносившиеся с другого берега озера. Кто-то засмеялся.

– Это было давно, извините. Могу спросить у племянницы, если хотите.

– Спасибо, сестра. Я последую вашему совету.

– Доктор Бреннан, когда вы закончите с останками?

– Скоро. Если все пойдет как надо, я сдам отчет к пятнице. Запишу возраст, пол, расу и другие наблюдения, потом проанализирую, совпадают ли они с данными о Элизабет. Вы можете отослать в Ватикан то, что посчитаете нужным.

– Вы позвоните?

– Конечно. Как только закончу.

На самом деле я уже закончила и точно знала, что будет в отчете. Почему бы не сказать им сейчас?

Мы попрощались, я отключилась, подождала гудка и снова набрала номер. Где-то в городе зазвонил телефон.

– Митч Дентон.

– Привет, Митч. Темпе Бреннан. Ты все еще самый главный босс?

Митч возглавлял кафедру антропологии, которая наняла меня преподавателем на неполный рабочий день, когда я только приехала в Монреаль. С тех пор мы дружим. Он специализируется на Французском палеолите.

– Завяз по уши. Хочешь прочитать у нас курс летом?

– Нет, спасибо. У меня к тебе вопрос.

– Давай.

– Помнишь, я говорила тебе о своем археологическом исследовании? Для епархии архиепископа.

– Кандидат в святые?

– Точно.

– Конечно. Лучший случай в твоей практике. Ты нашла ее?

– Да. Но заметила кое-что странное, мне нужно узнать побольше о ее прошлом.

– Странное?

– Неожиданное. Слушай, одна из монахинь сказала, что в Макгилле кто-то занимается исследованием религии и истории Квебека. Не припоминаешь кто?

– Как же, как же! Наша Дейзи Джин собственной персоной.

– Дейзи Джин?

– Для тебя доктор Жанно. Профессор религиозных наук и лучший друг студентов.

– Подробности, Митч.

– Дейзи Жанно. Официально работает на кафедре религиозных наук, но также читает лекции по истории. "Религиозные движения Квебека", "Древние и современные верования" и тому подобное.

– Дейзи Джин? – повторила я.

– Всего лишь прозвище. Лучше ее так не называть.

– Почему?

– Она может повести себя несколько... странно, говоря твоими словами.

– Странно?

– Неожиданно. Жанно из Дикси, понимаешь?

Я пропустила замечание мимо ушей. Митч из Вермонта. Он так и не смирился с моей южной родиной.

– Почему ты считаешь ее лучшим другом студентов?

– Дейзи проводит с ними все свободное время. Вывозит на экскурсии, дает советы, путешествует с ними, приглашает к себе на обеды. Перед ее дверью постоянно стоит очередь несчастных душ, ищущих утешения и совета.

– Здорово.

Он хотел что-то сказать, но оборвал себя на полуслове.

– Наверное.

– Доктор Жанно может что-нибудь знать о Элизабет Николе и ее семье?

– Если тебе кто-нибудь и поможет, то только Дейзи Джин.

Митч дал мне ее номер, и мы договорились встретиться в ближайшее время.

Секретарь сказала мне, что доктор Жанно принимает с часу до трех, и я решила зайти после обеда.

Чтобы понять, когда и где можно оставить машину в Монреале, надо обладать аналитическим умом, достойным степени по гражданскому строительству. Университет Макгилла находится в сердце Сентервилля, поэтому, даже если удастся понять, где разрешено парковаться, найти свободное место практически невозможно. Я обнаружила одно на Стенли, где, похоже, можно останавливаться с девяти до пяти с первого апреля по тридцать первое декабря, кроме промежутка с часа до двух по вторникам и четвергам. Районного разрешения не требовалось.

Пять раз дав задний ход и основательно повертев руль, я сумела втиснуть "мазду" между "тойотой" и "олдсмобилем-катлас". Неплохо на крутом подъеме. Вылезая из автомобиля, я почувствовала, что жутко вспотела, несмотря на мороз. Взглянула на бампер – до соседней машины еще около шестидесяти сантиметров. Отлично.