Темная сторона Швеции (сборник) - Фриманссон Ингер (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .TXT) 📗
Оке Эдвардссон родился в Экше в 1954 году. Начал он с работы журналистом, потом учителем в Гётеборгской школе журналистики, прежде чем издал свою первую книгу в 1995 году. Роман «Посвящается всему, что умерло» получил премию за лучший дебют от Шведской детективной академии. В этом романе впервые фигурировал главный инспектор Эрик Винтер, который после фигурировал еще в одиннадцати книгах. За последние романы «Танец с ангелом» и «Небо – это место на земле» Эдвардссон в 1997 и 2001 годах получил премии за лучший роман года. По книгам об Эрике Винтере снято много фильмов. Права на них проданы в другие страны, включая США.
Ингер Фриманссон
В нашем темном доме
У Ингер Фриманссон нет общих героев, но места и события могут повторяться из книги в книгу.
В своих произведениях она создает собственный воображаемый мир – Фриманссонленд, где живут и действуют ее персонажи. Некоторые из ее книг можно назвать психологическими триллерами, другие – психологическими романами. Четкую границу обозначить трудно, но во всех ее произведениях присутствуют мрачная атмосфера и ужасные поступки, которые люди совершают по отношению друг к другу, невзирая на последствия. Читателям следует знать, что 13 декабря в Швеции – день Святой Люсии. Шведы очень любят этот праздник, особенно дети. Традиция празднования уходит своими корнями в древние обычаи германских племен, привнесенные в Швецию, но современную популярность он приобрел в двадцатые годы двадцатого века, когда в городах стали объявлять конкурс красоты «Люсия». Начинается праздник с утренней процессии, в которой принимает участие Люсия, одетая в белое платье с алой лентой на поясе и свечами в волосах, и ее подруги и друзья – девушки в белом с мишурой в волосах и «звездные мальчики» с остроугольными колпаками, украшенными золотыми звездами. Они поют традиционные песни и желают счастливого Рождества.
На роль Люсии выбирают самую красивую девушку города, школы, компании и так далее. Победительница посещает больницы, дома престарелых, церкви и даже нобелевских лауреатов. Они поют, угощают кофе, имбирными пряниками, глинтвейном, булочками с шафраном – все эти вкусные вещи ассоциируются с Люсией. Празднуют Люсию и в домах обычных шведов. Там песни поют дети. Почему Люсия? Потому что в Сицилии две тысячи лет назад была святая мученица Люсия, слава которой дошла и до Швеции.
Но в шведском празднике Святой Люсии нет ничего религиозного. Это даже не выходной. Просто один из рождественских праздников. Подростки часто не спят всю ночь, веселятся и развлекаются, чтобы на рассвете пойти с процессией будить родителей и учителей.
Доктор Росберг был очень стар. В его возрасте уже не стоило бы работать, говорила Инга-Лиза.
– Но мне-то что, – добавляла она со смехом. – Мне он выписывает все, что ни попрошу. Правда, с поучениями, но главное – результат.
Инга-Лиза была ее новой подругой в Хофшё. Лет пятидесяти, громкая, наглая, но с добрым сердцем. Они познакомились по дороге из города, в автобусе, а потом обнаружили, что живут в одном доме.
– Ничего себе! Ты тоже здесь живешь!
Она постоянно ругалась. Зато у нее были связи. У Яннике не было никого. Однажды вечером они играли в карты на уютной кухне Инги-Лизы, и та рассказала о докторе Росберге.
– Я хожу к нему уже много лет. Он выписывает мне рецепты на все, что ни попрошу. Он знает, что у меня проблемы со сном. Артроз и фибромальгия мне спать не дают. Много женщин этим страдают. И доктор Росберг понимает женские страдания. В последний раз он прописал мне лекарство, способное свалить быка, так что принимать его надо очень осторожно.
Она долго думала об этом. О лекарстве, способном убить быка. Никаких конкретных планов у нее не было, только мысли. Но с мыслей все и началось.
Собравшись с силами, она записалась на прием. Ей пришлось так долго звонить в дверь, что она уже готова была сдаться. Наконец раздались шаркающие шаги в коридоре. Дверь открылась, и выглянул морщинистый старичок.
– Фрёкен Линдер, это вы?
– Да, – ответила она.
– Добро пожаловать. Заходите.
Руки у него были такие длинные и худые, что вены, казалось, лежали поверх кожи. Одна мысль о том, что они будут касаться ее тела, ужасала. Но выбора у Яннике не было. Нужно разыграть эту пьесу.
– Добрый день, – произнесла она, придавая своему лицу страдальческое выражение и стараясь тяжело дышать.
– Присаживайтесь. Я вас вызову, – сказал он, показывая на диван.
Приемная у него располагалась в просторной квартире в Эстермальме. Мебель там была старая, обтянутая плюшем, засаленная, вся в пятнах. Инга-Лиза сказала, что в квартире он жил один; она ни разу не видела ни фру Росберг, ни медсестру. На диване лежала вязаная и изрядно потрепанная собачка. От носа почти ничего не осталось. Яннике представила, как дети искали у нее утешения, пока ждали приема врача, слыша ужасные стоны и крики из кабинета.
Она сняла шубу из искусственного меха и размотала полосатую шаль, согревавшую уши на морозе. Холода начались уже в ноябре. Даже выпавший снег не растаял, напоминая о скором Рождестве. Наверное, они сейчас сидят на работе и обсуждают снег за чашкой кофе. Встреча за чашкой кофе всегда была главным событием дня на работе. Наверное, горят две свечи – в знак второго адвента. Сильвия, как обычно, купила свечи и украсила их белым мхом. Она же взяла из подвала подсвечники и красные скатерти, которыми они пользовались весь декабрь и начало января, пока кто-нибудь (чаще всего это была Эви) не забирал их домой постирать в стиральной машинке. Наверняка купили имбирного печенья и сдобу с шафраном. У нее в ушах еще звучал хруст сахара, которым их посыпали. Как бы аккуратно они ни старались нарезать сдобу и выложить на тарелки, весь пол все равно был в крошках и сахаре. Порой кто-нибудь клеил злобную записку на кухне:
Твоя мама тут не работает. Убери за собой.
Это давало эффект, но только на время.
Яннике опустилась в кресло и взяла журнал. Женским журналам было лет пятнадцать. Зачитаны они были до дыр. Она листала журналы, поражаясь молодым знаменитостям в старомодных нарядах с ужасными прическами. Ватные плечи, налаченные волосы… Выглядело это нелепо. Вскоре дверь в кабинет открылась. Прокашлявшись, врач объявил:
– Фрёкен Линдер, ваша очередь.
Как будто, кроме нее, тут был кто-то еще.
Он присел за массивный стол и почти скрылся за стопками бумаг. Слева от него на маленьком столе стоял пыльный пластиковый скелет, скалясь на нее зубами. Яннике поежилась.
– Что привело вас ко мне, фрёкен Линдер?
– Мне вас посоветовала моя подруга… Инга-Лиза… – Внезапно фамилия подруги выпала у нее из головы, и Яннике смутилась.
Мужчина достал бумагу из пачки. Она увидела записи, сделанные дрожащей рукой, и вдруг зарыдала. Без всякой на то причины. Слезы просто хлынули из глаз, словно отчаянный крик о помощи. Смутившись еще больше, она закрыла рот ладонью.
Он сочувственно посмотрел на нее. Кожа под глазами у врача висела мешками, словно глазные яблоки в любую секунду могли вывалиться. Яннике достала платок.
– У меня все болит, – прошептала она.
– Где у вас болит? – спросил он с участием.
– Тут и тут… все тело….
– Хм… – Он полистал бумаги. – Вы обращались к врачу раньше?
– Нет.
– Почему?
– Думала, что врач мне не поможет…
– Почему?
– Понимаете, у моей мамы были эти боли, у ее сестер, у бабушки… Они сказали, что у женщин такое бывает и ничего с этим не поделаешь. Что-то вроде фибро… Нет смысла идти к врачу, сказали они. Им нет дела до наших женских недугов. А потом я познакомилась с Ингой-Лизой, моей соседкой. Она рассказала мне о вас, доктор Росберг… о том, какой вы хороший врач, как вы заботитесь о пациентах и не хотите, чтобы люди страдали….
Он отложил бумаги и уставился в окно. Крылья носа подрагивали.
