Поэт - Коннелли Майкл (электронные книги без регистрации TXT) 📗
— Ты забыл кое о чем, — заметила она. — Мусорный бак, сброшенный в бухту Санта-Моники.
С победоносным видом она выключила диктофон.
Гладдену разрешили позвонить уже из клетки для задержанных. Взяв в руки телефонную трубку и приложив к уху, он вдруг почувствовал запах дешевого мыла. Его дали, чтобы смыть с пальцев остатки краски. Запах напомнил: нужно смыться отсюда раньше, чем отпечатки пройдут через центральный компьютер национальной полицейской сети. Гладден набрал номер, выученный наизусть в тот самый вечер, когда он в первый раз оказался на побережье. Фамилия адвоката, Краснера, значилась в списке членов сети.
Сначала секретарь пыталась отвадить Гладдена, но затем соединила с шефом, услышав, что мистеру Краснеру звонят по рекомендации мистера Педерсона. Разумеется, ведь Педерсон тоже из списка сети.
— Да, слушаю. Это Артур Краснер. С кем я разговариваю?
— Мистер Краснер, мое имя Гарольд Брисбен, и у меня проблема.
Гладден принялся объяснять детали происшедшего Краснеру. В трубку он говорил по возможности тихо, все же в клетке находились еще двое задержанных. Оба ждали транспортировки в городскую тюрьму Бискалуц. Один, явно под кайфом, валялся на полу. Второй сидел, прислонившись к противоположной стене, и пялился на Гладдена, стараясь подслушать его разговор, как бы от скуки. Гладден заподозрил в нем подсадного копа, выдавшего себя за заключенного, чтобы выяснить, о чем пойдет разговор с адвокатом.
Гладден не упустил ничего, кроме своего настоящего имени. После того как он закончил, Краснер довольно долгое время молчал.
— Что за шум? — наконец спросил он.
— Парень, который спит на полу. Он храпит.
— Гарольд, тебе нельзя оставаться в подобном обществе, — покровительственно-нудным голосом проговорил Краснер, и Гладдену это не понравилось. — Нужно действовать.
— Поэтому я и звоню.
— Стоимость моих услуг за сегодняшний и завтрашний дни составит одну тысячу долларов. С учетом хорошего дисконта. Скидка предоставлена по случаю рекомендаций мистера... Педерсона. Если потребуется мое более длительное участие в вашем деле, мы обсудим это позже. Существуют ли затруднения с оплатой названной суммы?
— Нет, без проблем.
— Что насчет залога? После уплаты моего жалованья — способны ли вы внести соответствующую сумму? Сказанное вами звучит словно поручительство под залог имущества — это вообще не вопрос для вас. Но поручитель потребует десять процентов от суммы залога. Это такса. И вы не получите этих денег назад.
— Ладно, забудьте о поручительстве. Возможно, после оплаты вашего непомерного жалованья я смогу потянуть сумму в пять раз большую. Сразу. Можно собрать и еще, но это несколько сложнее. Короче, я согласен поднять общую цену до пяти и хочу выйти отсюда как можно быстрее.
Краснер обошел вниманием замечание о своем жалованье.
— Имеется в виду до пяти тысяч долларов? — переспросил он.
— Да, разумеется. Пять тысяч. Что вы в состоянии сделать?
Гладден предположил, что теперь Краснер сожалеет о скидке.
— Хорошо. Значит, вы должны позаботиться о сумме в пятьдесят тысяч для самого залога. Кажется, мы в неплохой позиции. Пока ваше задержание носит уголовный характер. Но препятствование действиям полиции, равно как и загрязнение окружающей среды, — это лишь хулиганство, что означает две возможности: либо уголовное, либо административное преследование. Уверен, что суд пойдет по линии меньшей тяжести. Скажут, дело сомнительное и явно сфабрикованное полицией. Нам останется попасть в зал суда и выйти оттуда, внеся залог.
— Да.
— Я полагаю, что пятидесяти тысяч долларов многовато для такого случая, но это уже часть торга, который мне придется вести в суде, на уровне помощника судьи. Посмотрим, как это пройдет. Как я уже понял, вы не хотите давать свой адрес?
— Совершенно верно. Мне потребуется сменить обстановку.
— Тогда мы, возможно, освоим все пятьдесят тысяч. Насчет адреса я еще подумаю. Вероятнее всего, это потребует некоторых расходов. Но небольших. Могу обещать.
— Прекрасно. Просто сделайте это.
Гладден посмотрел на человека, сидевшего у противоположной стены камеры.
— Что насчет сегодняшней программы? — тихо спросил он. — Я уже говорил, полиция пытается на меня давить.
— Уверен, они блефуют. Но...
— Вам легко говорить.
— Но я предусматриваю всякие варианты. Выслушайте до конца, мистер Брисбен. Зная, что сегодня не в состоянии вытащить вас отсюда, я все же могу кое-куда позвонить. И вы останетесь в полном порядке. Я думаю одеть вас в «жилет К-9».
— Это еще что?
— Это статус изолированного содержания. Обычно его резервируют для информаторов и особых случаев. Я позвоню тюремному начальству и сообщу им, что вы являетесь информатором расследования федерального значения по линии Вашингтона.
— Они могут проверить?
— Да, хотя сегодня уже поздновато. Для начала они наденут на вас «жилет К-9», а завтра, к тому времени когда вы окажетесь в суде, а потом и на свободе, узнают, что это фикция.
— Симпатичная афера, Краснер.
— Да, но поскольку я не смогу прибегать к ней в дальнейшем, думаю, следует обсудить материальную компенсацию моей потери.
— Здесь нечего обсуждать. Ладно, вот мое слово: шесть и ни цента больше. Ты выводишь меня отсюда и забираешь себе все, что останется после расчета с поручителем. Эта сделка обещает прибыль.
— Договорились. Теперь еще одно. Вы упомянули, что хотите обойти сверку отпечатков пальцев. Над этим я должен подумать. По совести говоря, я не стану давать никаких обещаний прежде, чем суд...
— У меня есть своя история, если вы имеете в виду именно это. И не думаю, что вам следует ее изучать.
— Понимаю.
— Когда состоится мое слушание?
— Утром. Я позвоню руководству тюрьмы сразу по окончании нашего с вами разговора и смогу убедить их поставить вас на первый же рейс в Санта-Монику. Лучше дожидаться слушаний в суде, чем оставаться в Бискалуце.
— Не знаю, не знаю. Я здесь в первый раз.
— И, мистер Брисбен, мне придется еще раз напомнить о своем гонораре и оплате поручителя. Боюсь, деньги потребуются до того, как мы окажемся в суде завтра утром.
— У вас есть счет в банке?
— Да.
— Нужен номер. Деньги переведут утром. Возможно ли сделать международный звонок из вашего «жилета К-9»?
— Нет. Звоните только в мой офис. Я поручу Джуди ждать вашего звонка, и она переключит вас куда скажете. Проблем нет, мы так делали не раз.
Краснер продиктовал номер счета. Чтобы его запомнить, Гладден использовал технику Горация, освоенную заранее.
— Мистер Краснер, будет лучше, если вы сотрете записи, относящиеся к этой трансакции, и пометите ее как пополнение счета, произведенное наличными.
— Понимаю. Что еще?
— Следовало бы сообщить в сеть. Передайте им, что произошло. И пусть держатся подальше от карусели.
— Сделаю.
Повесив трубку, Гладден повернулся спиной к стене и медленно сполз по ней на пол. Он старался не смотреть на тело человека, лежавшего посреди клетки. Заметив, что храп прекратился, он вдруг подумал: наверное, несчастный уже умер. От передозировки, например.
Вдруг тело слегка зашевелилось. На какой-то момент Гладден всерьез задумался, не подойти ли ближе, чтобы поменяться с наркоманом пластиковыми браслетами. Если повезет, утром его просто отпустят и не надо будет платить адвокату и вносить залог в пятьдесят тысяч долларов.
Слишком рискованно, тут же опомнился он. Что, если человек, сидящий напротив, окажется копом, а тот, что на полу, — его страховкой? Наконец, никогда не знаешь, что скажет судья.
Гладден решил поставить на Краснера. В конце концов, его имя он узнал из сети. И адвокат наверняка знает что делает. И все-таки Гладдена терзало сожаление при мысли о шести тысячах долларов. Его деньги нагло отнимала судебная система. А за что? Что он сделал?
Рука сама потянулась в карман в поисках сигарет, как вдруг он вспомнил, что курево отобрали. Это разозлило еще больше. И вызвало жалость к себе. За что, собственно, его преследует общество? Инстинкты и желания не есть личный выбор. Как они не понимают простых вещей?
