Крупным планом - Кеннеди Дуглас (библиотека электронных книг .TXT, .FB2) 📗
– Да, разумеется.
– Я так и подумала, что вы обрадуетесь.
– Приготовь огнетушитель, если вдруг станет жарко.
– Обязательно, мистер Брэдфорд. А телефон, который вы только что бросили, сломался. Я вызову ремонтника.
– Спасибо, Эстелл.
Она вошла ровно в одиннадцать. Миссис Дебора Батт Боулс. Бедная богатая девочка. Сорок пять лет, трижды разведена, будущий театральный продюсер, большую часть своей взрослой жизни провела, растрачивая пять миллионов, которые ее крайне неприятный папаша (он сделал себе состояние на трущобах) имел глупость ей оставить. Не меньше четырех раз в год она появлялась в нашей фирме, жалуясь на нищету, долги и невозможность прилично прожить на 250 тысяч в год, которые она получала от доверительного управления. Хуже того, она была из женщин, которые меняют свою внешность каждые полгода. В конце восьмидесятых она носила черные деловые костюмы от Армани с подложными плечиками. Затем переметнулась к Шанель и ее платьям для ленча. Она тогда как раз была в коротком браке с весьма сомнительным торговцем алмазами с Кипра. Пытаясь запустить пяток безнадежных постановок вдали от Бродвея, она принялась одеваться как миссис Станиславская. Теперь же…
– Привет, адвокат, – сказала она, входя в мой офис танцующей походкой.
– Здравствуйте, миссис Боулс, – сказал я, вставая и стараясь спрятать улыбку, которую вызывали ее коротко стриженные крашеные блондинистые волосы, обтягивающая футболка, черная кожаная куртка и кожаные брюки под стать куртке. С губ ее свисала незажженная сигарета «Житан». Как будто только что из Берлина. – Вы прекрасно выглядите, – сказал я, жестом приглашая ее сесть.
– Если я закурю, вы позовете охрану? – спросила она, щелкая зажигалкой.
– Я с ними справлюсь, – заверил ее я.
Она закурила.
– А куда подевался Джек?
– У мистера Майла срочное дело. Важная встреча вне офиса.
– С кем-то, кто поважнее меня, вы хотите сказать?
– Все наши клиенты для нас одинаково важны, миссис Боулс.
– Кончайте молоть ерунду, адвокат. Я ведь знаю, что вы все здесь меня терпеть не можете.
Дайте даме сигару в награду за проницательность. Но я оставался невозмутимым.
– Вы одна из самых ценных наших клиенток, миссис Боулс. Как и ваш батюшка прежде. Теперь скажите мне, чем я могу вам помочь?
– Вы точно знаете, почему я здесь.
– Возможно, проблема с наличными?
– Удачная догадка, Шерлок.
– Вы ведь знаете условия траста, миссис Боулс, – сказал я, опуская глаза на пухлую папку на моем столе. – Четыре поквартальные выплаты, не больше и не меньше, а основной капитал, боюсь, заморожен навечно. Его нельзя тронуть.
– Разумеется, я знаю условия, адвокат. Я эксперт по этим гребаным условиям. Но «Америкэн Экспресс» грозится подать на меня в суд, точно так же как и «Блумингдейл» и «Мастер-Кард». И если я не получу деньги за полугодие, правление дома сто семьдесят пять по Восточной семьдесят четвертой улице заставит меня продать мою квартиру.
– Полагаю, вы уже обращались в банк? – спросил я.
– Вы же не думаете, что я поперлась бы на Уолл-стрит, если бы банк сказал «да»?
Я снова взглянул на папку:
– Разумеется, это не первый раз, когда у вас возникают такие затруднения…
– Спасибо, что напомнили.
– И вы не выполнили обязательства по своим двум последним займам у банка.
– Со временем я с ними рассчиталась.
– Да, но только после того, как они подали на вас иск в суд, миссис Боулс. Я пытаюсь вам сказать…
– Что я в финансовой жопе. Испорченная богатая сучка, которая не может присмотреть за своими деньгами. Это все написано на вашей физиономии из Лиги плюща.
– Я не был в Лиге плюща, миссис Боулс, – возразил я. – И я вовсе не пытаюсь вас осуждать… или высказываться насчет вашей финансовой ответственности… или… гм… отсутствии оной. Я всего лишь хочу довести до вашего сведения, что, учитывая сложные отношения, которые существовали между вами и банком в прошлом, получить от него деньги в данном случае будет затруднительно…
– Готова поспорить, что такой тип, как вы, никогда бездумно и цента не истратит. Уверена, что вы предельно осторожны, предельно разумны в обращении с деньгами.
Почти три тысячи накануне за камеру, которая мне не нужна? Тысяча четыреста пятьдесят (или в самом деле две тысячи двести?) за единственный ныне существующий на планете диван Ральфа Эмерсона? Леди, единственная причина, почему я до сих пор не в глубокой финансовой жопе, заключается в том, что у меня нет вашего пристрастия к конфеткам для носа.
– Я люблю ходить по магазинам, как любой американский патриот, – сказал я.
– Вы делаете это с осторожностью, – заметила она, задирая левую ногу. – Готова поспорить, что вы и блядуете с осторожностью.
– Миссис Боулс…
– Впрочем, очень может быть, что вы из осторожности и не блядуете.
Опять ошибаешься, дорогуша. Два случая по одной ночи каждый. Оба далеко за городом. Оба тайных (правило номер один разумной неверности: выбирай замужних деловых женщин). Оба раза с презервативами. И верно, когда затухло возбуждение от тайной эскапады, я ощутил дикую вину, причем в обоих случаях. Я дорожу своей репутацией… но так уж вышло. Так что, если Бет разок с кем-то переспала, я ее прощу. Возможно.
– Я люблю свою жену, миссис Боулс.
– Не сомневаюсь, – фыркнула она.
– Но ваши банкиры вас не любят, а это означает, что для избежания финансовых неприятностей вам понадобится наша помощь. Или мое предположение ошибочно, миссис Боулс?
Своим прохладным тоном я хотел показать: если хочешь, чтобы я бросил тебе спасательный круг, кончай ерничать. Она приняла нормальную позу и скромно сказала:
– Да, сделайте, что сможете.
Я назвал ей небольшой банк, с которым наша фирма время от времени сотрудничала. Разумеется, они потребуют какие-то гарантии («Ваша квартира, к примеру»), но, возможно, поддадутся на уговоры и выдадут ей какой-то кредит до того времени, как она получит деньги за следующую четверть года.
– Это означает, – сказал я, – что следующие три месяца вам придется жить очень скромно. И я должен вас предупредить… если вы не выплатите этот долг, нашей фирме будет затруднительно рекомендовать вас какой-нибудь другой финансовой организации, если вдруг вы снова окажетесь в затруднительном положении.
– Сколько времени нужно, чтобы узнать, не придется ли мне морозить свою задницу на улице?
– Я позвоню в банк сразу же после окончания нашей беседы. К середине дня они примут решение.
Я встал, давая понять, что беседа окончена.
– От меня теперь требуется спасибо, верно? – спросила она.
– Это как вы сами решите, миссис Боулс…
Она направилась к двери, затем повернулась и с ухмылкой оглядела меня:
– Знаете что… Уверена, что ваша маленькая женушка смотрит на вас каждую ночь и думает: «Как же мне повезло».
Я почувствовал, как правая рука сжимается в кулак. Я тут же спрятал ее за спину.
– Всего доброго, миссис Боулс. Моя секретарша позвонит вам, как только мы получим ответ.
Она повернулась на каблуках и вышла. Я было потянулся к телефону, но остановил себя. Нет, не делай этого. И не тянись за бутылкой. Просто сегодня плохой день, вот и все. Очень, очень плохой день.
Я сел в кресло за письменным столом. Успокоившись, нажал кнопку интеркома:
– Эстелл…
– Вы живы-здоровы после этой встречи, мистер Брэдфорд?
– Все проще пареной репы. Но тем не менее, когда миссис Боулс позвонит, скажи ей, что банк отказался дать ей деньги… но что я ищу другие возможности. И если она страстно захочет поговорить со мной, скажи, что я уехал по делу и до меня нельзя будет добраться до середины следующей недели.
– А если она пожелает поговорить с мистером Майлом…
– Не беспокой Джека по этому вопросу. У него сейчас забот выше головы.
– Что-нибудь еще, мистер Брэдфорд?
– Моя жена…
Через три минуты она по интеркому сообщила мне то, в чем я, собственно, не сомневался:
