Невидимый свет - Хантер Стивен (читать книги регистрация .txt) 📗

Эрл заметил на дороге движение: со стороны Блу-Ай к нему приближалась черная полицейская машина. Фургон затормозил, и из него вышел рослый мужчина. Это был Лем Толливер, помощник шерифа Блу-Ай. Увидев его, Эрл сразу вспомнил, зачем он здесь.

– Привет, Эрл, – поздоровался подъехавший. – Мы опоздали или ты раньше времени явился?

– Я рано приехал. Да к тому же этих чертовых собак все равно пока нет. Надеюсь, старик, будь он проклят, не забыл.

– Вспомнит, – отозвался помощник шерифа и, повернувшись, открыл заднюю дверцу. – Ладно, ребята, выходи. Приехали.

Из кузова выкарабкались двое загорелых немолодых мужчин в тюремных робах. Эрл их знал: Лам и Джед Поузи в тюрьме Блу-Ай проводили гораздо больше времени, чем на свободе. Они конфликтовали с властями при каждом удобном случае: главным образом занимались незаконной торговлей виски (это одна из основных проблем федеральной полиции), промышляли мелким воровством, угоняли машины, крали в магазинах, – в общем, тащили все, что давало им возможность запихнуть в брюхо лишний кусок. Однако, по мнению Эрла, они не представляли опасности для общества.

– Ты уверен, что стоит городить весь этот огород ради негритянки? – поинтересовался Джед Поузи. – Какая тебе разница? Пусть негры сами об этом беспокоятся.

– Заткнись, Джед, – ответил Эрл. – Дай ему по башке, Лем, если еще будет нести чепуху. Его сюда привезли работать, а не болтать.

– Уж больно ты любезничаешь с неграми, – продолжал Джед. – Все это знают. А они наглеют на глазах. Говорят, сюда направляются черномазые с севера, чтобы наших расшевелить. Еврейские делишки. Эти жиды разработали план, как захватить власть, соображаешь? Хотят отдать наших девчонок громилам-неграм. Понимаешь?

– Слушай, Джед, заткни пасть, – рявкнул Эрл. – Больше предупреждать не буду. Я по десять раз не повторяю. Это с тобой надо поменьше любезничать.

Эрл имел репутацию смелого и жесткого человека; в честной драке, да даже и не в честной, он мог бы переломать все кости Джеду Поузи, а потом вытер бы об него ноги. Джед, увидев, что Эрл разозлился, тут же пошел на попятную. Эрлу Суэггеру не перечили.

– Все, молчу, Эрл. Не обращай на меня внимания.

Лем перочинным ножичком отрезал клинышек прессованного табака «Браунз Мьюл» и сунул в рот, на левую сторону. Щека оттопырилась, словно набитый золотом мешок. Он предложил табак Эрлу.

– Нет, спасибо, – отказался Суэггер, – у меня пока нет такой дурацкой привычки.

– Много теряешь, Эрл, – улыбнулся Лем, раздувая щеки, и сплюнул в придорожную пыль комок тягучей коричневой слюны.

В этот момент внизу на дороге показался третий, последний, автомобиль. Оставляя позади шлейф синего дыма, тарахтя старым двигателем, по склону с пыхтением полз дряхлый «нэш», выпущенный двадцать лет назад. Пару раз мотор дал сбой, но грузовик все же преодолел подъем и остановился на обочине рядом с двумя припаркованными автомобилями. Почти вся верхняя часть грузовика была срезана газовой горелкой, и от этого он стал похож на пикап. Из машины бойко спрыгнул на землю немолодой мужчина неопределенного возраста в грязной спецодежде; на голове – фуражка строительного рабочего, лицо заросло бородой. Говорили, что при ветре Попа Двайера можно учуять за милю, а тот день выдался безветренным, так что смердящий запах Попа – зловоние немытого мужского тела и псины – вонзился в нос Эрлу, словно шило.

– Не подпускайте ко мне этого старика, – заявил Джед Поузи. – От него несет, как из хлева.

– От тебя после вчерашней ночи вони не меньше; – отозвался Лем Толливер, жуя табак. – Привет, Поп.

– Привет, – поздоровался Поп, обращаясь ко всем собравшимся; в бороде сверкнула доброжелательная улыбка. – Вот, привез своих лучших малюток, мистер Эрл, как вы сказали.

– Хорошо, – ответил Эрл, наблюдая за Попом. Тот подошел к задку машины, погремел цепями и выпустил из клеток трех грациозных собак с гибкими телами. Две из них, гладкошерстные мускулистые гончие светлой масти с серо-голубыми пятнами и смолистой клейкой пастью, прыгали в ожидании приказаний хозяина. Третий пес с утопающей в складках мордой был из породы ищеек.

– Мистер Молли – мой лучший пес, – сказал Поп. – Если есть что искать, старина Молли найдет обязательно. А щенков этих взял, чтобы поучились. Мистер Молли стареет.

Гончие залаяли, обнажив белые клыки и розовые языки в пенистой вязкой слюне. Братья Поузи им не понравились: они сразу почувствовали, что Джед презирает их хозяина. Джед Поузи попятился.

– Убери от меня эту чертову сучку.

– Это не сучка, болван. У него между ног штуковина с кукурузный початок, – ответил Поп. – И потом, я – свободный человек. Работаю с полицией на договорной основе.

Отупляющий знойный воздух наполнился энергичным собачьим лаем, так не вязавшимся с атмосферой уныния, которое навевала удушающая жара. Лай собак немного нарушил душевное равновесие Эрла, хотя он старался не идти на поводу у своих предрассудков. Однако и на Тараве собаки 2-й дивизии морской пехоты лаяли, когда прочесывали взорванные бункеры и доты, выискивая среди мертвых тел немногих оставшихся в живых японцев. Думаете, чтобы спасти их? Нет, сэр. Если собаки с воем выбегали из бункера, значит, где-то внутри стонал недобитый японец. Тогда раздавалась команда «Огонь!» и в лаз летели две-три гранаты. Когда взрывы стихали, кто-нибудь из морских пехотинцев направлял в отверстие огнемет и в течение десяти секунд поливал пламенем, сжигая дотла все, что было внутри. С тех пор миновало двенадцать лет, но Эрл до конца своих дней будет помнить, как тогда все происходило: лай собак, глухие затихающие взрывы гранат, смрад горелого мяса, жужжание мух.

– У вас есть что дать мистеру Молли понюхать? – спросил Поп прищурившись. – Иначе он не возьмет след!

Эрл кивнул, весь внутренне напрягаясь в предвкушении поисков. С заднего сиденья своего автомобиля он вытащил розовый шерстяной свитер.

– Посмотри, это подойдет? – Поп огромной грязной рукой схватил изящную вещь и бросил собакам. Псы обнюхали свитер и стали яростно рвать в клочья. Одна из гончих, оттеснив двух других, почти полностью завладела вещью, но те, вздрагивая всем телом, опять приблизились и зарылись в шерсть носом и клыками, будто хотели ее проглотить. И вдруг разом отскочили в стороны, так же быстро, как налетели, очевидно, псы каким-то образом впитали запах свитера своими глупыми, но цепкими собачьими мозгами и вещь теперь потеряла для них всякий интерес. Влажный, изодранный в клочья свитер упал на землю.

– Ведь он вам больше не нужен, мистер Эрл? – поинтересовался Поп.

– Нет, нет, Бог с ним, – ответил Суэггер. – Давайте начинать.

– Вы уверены, что это то самое место?

– Уверен. – Эрл бросил взгляд через плечо.

На высоте шестнадцати футов был укреплен рекламный щит с красочным изображением пяти пляшущих работников бензоколонки. По всей вероятности, это были популярные персонажи какого-нибудь дурацкого телевизионного шоу, о котором Эрл никогда не слышал (да и плевать на него), но сразу понял, откуда они взялись. Надпись на щите гласила: «Компания «Тексако» представляет Петро X – секретный высокооктановый базовый компонент топлива для двигателей и авиационного бензина».

У полицейских весьма своеобразный способ мышления. В журнале происшествий полиции округа Полк-Каунти, который Эрл обязательно просматривал раз или два в неделю, хотя это и не входило в его обязанности, он прочел одну запись, на первый взгляд ничем не примечательную: «Заезжала белая леди и сообщила, что вчера поздно вечером, направляясь на своей машине к границе округа, она в свете фар на дороге у рекламного щита компании «Тексако» заметила чернокожего парня, который вел себя несколько странно. Она решила, что об этом следует известить полицию, поскольку слышала множество историй о дерзком и жестоком поведении негров, проживающих в более южных районах».

Пустое сообщение, никакой существенной информации. Но, возвратившись вчера вечером домой, Эрл крайне удивился, увидев на улице своего сына Боба Ли. Фигурка мальчика в енотовой шапке, как у Дэви Крокетта, [2] с которой он никогда не расставался, одиноко вырисовывалась в лунном свете. Боб Ли был спокойный, можно даже сказать прилежный, девятилетний подросток, без нужды не паниковал и не пугался.