Черная метка - Корнуэлл Патрисия (библиотека книг TXT) 📗
– Жаль, что ничем не могу помочь.
– Там сплошная грязь, Кей. Если бы некоторые люди узнали, что я нахожусь здесь, наедине с тобой, то распустили бы злобные сплетни. Я в этом убежден.
– Тогда не нужно было приезжать.
– Меня ничего не смогло бы остановить. И я зря жалуюсь на Вашингтон. У тебя достаточно своих забот.
– Я засвидетельствую в суде о добропорядочности твоей натуры, – сказала я.
– Если мне придется туго, вряд ли это поможет.
Я показала ему безукоризненный дом, который сама спроектировала, антикварную мебель, картины и собранную мной коллекцию старинных медицинских инструментов, провела по ярким коврам и дорогому паркету. Все точно соответствовало моему вкусу, но воспринималось совсем не так, как в то время, когда здесь был Бентон. После его смерти я уделяла дому не больше внимания, чем себе. Сейчас это было видно всюду, куда бы я ни бросила взгляд.
Сенатор Лорд заметил мой открытый портфель на диване в большой комнате и листочки бумаги, письма и записки, разбросанные на кофейном столике, под которым валялись рабочие блокноты. Подушки лежали криво, пепельница была наполнена, потому что я опять начала курить. Он не стал читать мне нравоучения.
– Кей, ты понимаешь, что из-за того, о чем я только что говорил, наши встречи придется ограничить? – спросил сенатор Лорд.
– Господи, посмотри на этот беспорядок, – вырвалось у меня. – Похоже, я стала плохой хозяйкой.
– Уже поползли слухи, – осторожно продолжил он. – Звучат завуалированные угрозы. – Его тон стал раздражительнее. – И все из-за того, что мы друзья.
– А когда-то я была такой аккуратной. – Я с досадой рассмеялась. – Мы с Бентоном всегда ссорились из-за моего дома, моего дерьма. Моего идеально прибранного, идеально упорядоченного дерьма. – Скорбь и гнев, вспыхнувшие ярче, чем прежде, заставили меня повысить голос. – Если он что-то перекладывал или клал не в тот ящик... Вот что случается, когда достигаешь среднего возраста, всю жизнь прожив в одиночестве и привыкнув, чтобы все лежало на своем чертовом месте.
– Кей, ты меня слушаешь? Мне не хочется, чтобы ты подумала, будто я тебя забыл, если не смогу слишком часто звонить или приглашать на ленч, пытаясь узнать твое мнение о законопроекте, который стараюсь протолкнуть.
– Я даже не могу вспомнить, когда мы с Тони развелись, – с горечью сказала я. – Что? В восемьдесят третьем? Он ушел. Ну и что? Он мне оказался не нужен, как и все, кто был после него. Я могла устроить свой мир так, как хотела, и я это сделала. Карьера, имущество, вложения капитала. Вот взгляни.
Стоя в холле, я обвела рукой свой прекрасный каменный дом и все, что было внутри.
– Ну и что? Ну и что из того? – Я посмотрела в глаза сенатору Лорду. – Я позволила бы Бентону высыпать мусор посреди комнаты. Позволила бы разнести это проклятое место на кусочки. Я просто не обращала бы на это внимания, Фрэнк. – Я вытерла слезы отчаяния. – Мне хотелось бы начать все сначала и никогда не говорить ему ни слова в укор. Я просто хочу, чтобы он был здесь. О Боже, как я хочу, чтобы он был здесь. Каждое утро я просыпаюсь счастливой, но потом накатывают воспоминания и я едва могу подняться с постели.
По моему лицу бежали слезы. Казалось, что потревожен каждый нерв моего тела.
– Ты принесла Бентону счастье, – мягко и сочувственно произнес сенатор Лорд. – Ты для него была всем на свете. Он рассказывал мне, как ты была добра к нему, как понимала его трудности, когда Бентону приходилось заниматься этими отвратительными делами для ФБР. Я уверен, что ты знаешь об этом.
Он глубоко вздохнул и прислонился к двери.
– И я уверен, он хотел бы, чтобы ты была счастлива, вела нормальную жизнь. В противном случае твои отношения с Бентоном Уэсли окажутся разрушительными и неправильными, они испортят тебе жизнь. Проще говоря, твоя любовь будет ошибкой. Ты меня понимаешь?
– Да, – ответила я. – Конечно. Я знаю точно, чего ему сейчас хотелось бы. Знаю, что правильно для меня. Я не желаю такой жизни. Еще немного, и я этого не вынесу. Иногда думаю, что сломаюсь, просто развалюсь и попаду в какую-нибудь психушку.
– Нет, не попадешь. – Он взял мою руку. – Я убежден, что ты добьешься своей цели, несмотря ни на что. Ты всегда побеждала, и хотя сейчас ты переживаешь трудное время, скоро будет легче. Обещаю, Кей.
Я крепко его обняла и прошептала:
– Спасибо, что привез письмо, что не забыл его в какой-нибудь папке.
– Позвонишь, если буду тебе нужен? – не столько спросил, сколько скомандовал сенатор Лорд, когда я открыла дверь. – Помни, что я сказал, и обещай не чувствовать себя брошенной.
– Поняла.
– Если понадоблюсь, я к твоим услугам. Не забывай это. Помощники всегда знают, где меня найти.
После того как черный "линкольн" отъехал, я пошла в гостиную и разожгла камин, хотя было не слишком холодно. Мне отчаянно хотелось чего-то теплого и живого, чтобы заполнить пустоту, оставшуюся после отъезда сенатора Лорда. Снова и снова я перечитывала письмо Бентона и, казалось, слышала его голос.
Я представила, как он сидит в рубашке с закатанными рукавами, обнажив крепкие руки, и сильными пальцами держит серебряный перьевой "Монблан", авторучку, которую я подарила ему потому, что она была такой же совершенной и безупречной, как он сам. Я не могла перестать плакать и держала листок бумаги с выгравированными инициалами так, чтобы слезы не капали на него.
Стиль и манера Бентона выражать себя всегда были взвешенными и строгими, и слова письма одновременно утешали и причиняли боль, пока я одержимо вчитывалась в него, пытаясь найти хотя бы намек на многозначительность. Временами мне казалось, что Бентон каким-то таинственным образом сообщает, будто его смерть была ненастоящей, являясь частью интриги или какого-нибудь плана, составленного ФБР, ЦРУ или бог знает кем еще. Потом, остыв, я вспомнила правду. Бентона пытали и, в конце концов, убили. Анализ ДНК, зубной карты, личных вещей подтвердил, что неузнаваемые останки принадлежали ему.
Я постаралась заставить себя выполнить сегодня его просьбу. Смешно было даже думать о том, что Люси прилетит в Ричмонд на ужин. Но я все равно взяла трубку телефона и набрала ее номер. Она перезвонила мне по мобильному через пятнадцать минут.
– В отделе сказали, что ты меня разыскиваешь. Что случилось? – весело спросила она.
– Трудно объяснить, – начала я. – Жаль, что до тебя всегда приходится дозваниваться через офис.
– Мне тоже.
– И я знаю, что не могу говорить открыто... – Опять нахлынула грусть.
– Что случилось? – прервала меня Люси.
– Бентон написал письмо...
– Поговорим позже, – снова перебила она, и я поняла ее или по крайней мере подумала, что поняла. Разговор по сотовому могут подслушивать. – Поверни здесь, – сказала кому-то Люси. – Извини, – обратилась она ко мне. – Мы решили заехать в "Лос Бобос" выпить по "коладе".
– По "коладе"? Что это?
– Высококачественный кофеин с сахаром в маленьком стаканчике.
– Ну, он хотел, чтобы я прочитала письмо именно сегодня. Он хотел, чтобы ты... Ладно. Все это кажется такой глупостью. – Я заставляла себя говорить уверенно, не выдавая своего состояния.
– Мне нужно идти, – сказала Люси.
– Может быть, перезвонишь попозже?
– Хорошо, – ответила она тем же раздраженным тоном.
– Ты с кем? – продолжила я разговор, потому что мне нужно было слышать ее и не хотелось вешать трубку, когда в ушах еще звучал ее неожиданно холодный голос.
– Со своей сумасшедшей напарницей.
– Передавай ей привет.
– Тебе привет, – сказала Люси напарнице Джо, числившейся в УБН – Управлении по борьбе с наркотиками.
Они работали в составе спецподразделения, действовавшего в зоне интенсивного наркотрафика, и расследовали серию зверских разбойных нападений на частные дома. Отношения Джо и Люси продолжались также в другой области, не имевшей ничего общего с работой. Они были очень осторожны, поэтому не думаю, чтобы в БАТ или УБН знали об этих отношениях.
