Стилет - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗

Тогда впервые он взглянул в ее лицо. Глаза были широко раскрыты и полны влаги. Он сжал свои пальцы еще раз, и она вновь закричала. Однако на этот раз глаза ее были закрыты. В их уголках блестели слезы, рот открыт в исступлении, будто она задыхалась и ловила воздух.

В нем пробудилось неведомое ему ранее чувство силы. Он безжалостно сжал свои пальцы. Она так вскрикнула от боли, что птицы с пронзительным свистом поднялись со своих мест. Широко открытыми глазами она впилась в его лицо и молитвенно склонила голову, Почувствовав, как вновь напряглось его тело.

Было уже темно, когда он собрался покинуть ее. Он чувствовал себя сильным и ловким, а трава под ногами напоминала ему ковер.

Он дошел почти до края поляны, когда ее голос остановил его:

— Синьор!

Он обернулся. Она была уже на ногах, и ее обнаженное тело светилось в темноте, создавая впечатление, что она вышла из самой гущи земли. Глаза — как два притягивающих к себе омута, на лице блуждающая улыбка. Во всей ее фигуре чувствовались гордость и удовлетворение. Подружки умрут от зависти, когда она им все расскажет. Ведь это не какой-нибудь работяга, не случайный сельскохозяйственный рабочий. Это порода, настоящая порода, будущий граф Кардинале.

— Спасибо, — сказала она искренне. Он коротко кивнул, нырнул в лес и пропал из виду, прежде чем она нагнулась, чтобы подобрать одежду.

Только шесть месяцев спустя, находясь в школе фехтования, располагавшейся в деревне, Чезаре вновь услышал о ней. Маэстро уже давно отказался от обучения Чезаре, который намного превосходил его и посещал школу лишь для того, чтобы поддерживать свое мастерство.

Дверь внезапно открылась, и появился молодой солдат. Он вошел в небольшой гимнастический зал и огляделся. Его современная форма гвардии дуче странно выглядела в зале, отделанном в старинном стиле, со стенами, увешанными мечами.

Голос солдата звучал напряженно:

— Кто из вас Чезаре Кардинале?

В зале воцарилась тишина. Двое молодых людей, занимавшихся фехтованием, опустили рапиры и обернулись к вошедшему.

Чезаре медленно отошел от стенки, где занимался со штангой, и остановился перед солдатом.

— Я, — коротко сказал он.

Солдат пристально посмотрел на него.

— Я помолвлен с моей кузиной Розой, — сказал он звенящим голосом.

Чезаре взглянул на него. Это имя ему ничего не говорило.

— И кто она? — спросил он вежливо.

— Роза Гандольфо! — зло сорвалось с губ солдата. — Меня отозвали со службы в Риме для того, чтобы я женился на ней, поскольку ты заделал ей ребенка!

Чезаре в изумлении смотрел на него какое-то мгновение, прежде чем до его сознания стал доходить смысл сказанного. Он немного успокоился.

— И это все? — спросил он, и странное чувство гордости шевельнулось где-то внутри него. — Я поговорю с графом, моим отцом, чтобы он дал вам какую-то сумму денег.

Чезаре повернулся, чтобы уйти. Солдат обежал вокруг него и закричал:

— Денег? Это, по-твоему, все, что мне нужно? Денег? Нет!

Чезаре холодно посмотрел на него.

— Как хотите. Тогда я не буду говорить со своим отцом.

Солдат с размаху ударил его по лицу.

— Я требую сатисфакции!

На лице Чезаре, моментально ставшем белым, резко выделялся отпечаток руки. Он смотрел на солдата без тени страха.

— Члены семьи Кардинале считают ниже своего достоинства сражаться с простолюдинами.

Солдат, брызгая слюной, продолжал с яростью извергать ругательства.

— Кардинале — все трусы, подлецы и насильники, лишающие женщин чести! А ты, ублюдок, незаконнорожденный. Самый подлый из них! Дуче был прав, когда говорил, что аристократы Италии больные и испорченные люди и они должны уступить дорогу крестьянской силе!

Рука Чезаре взметнулась быстрее молнии, и, хотя солдат весил на добрых двадцать фунтов больше, он оказался на полу. Чезаре посмотрел на него сверху вниз. Странное выражение появилось на его лице, глаза потемнели, из них исчезла синева. Уже давно прошли те времена, когда кто-то осмеливался намекать на незаконность его рождения. Он взглянул на маэстро.

— Дай ему шпагу, — спокойно сказал Чезаре, — я буду биться с ним.

— Нет, синьор Чезаре, нет! — испуганным голосом заговорил маэстро. — Граф, ваш отец, не...

Чезаре прервал его, не дав договорить.

Его голос был холоден, но в нем безошибочно угадывалась властность.

— Дай ему шпагу. Отцу не понравилось бы, если бы такое пятно осталось на нашей фамилии!

Солдат был уже на ногах. Он улыбнулся и посмотрел на Чезаре.

— В армии Италии мы тренируемся согласно традиции. Шпага в правой руке, а стилет — в левой.

— Пусть будет так, — кивнул Чезаре в знак согласия.

Солдат снял мундир, под которым оказались мускулистые руки и плечи. Он самоуверенно посмотрел на Чезаре.

— Посылай за священником, юный насильник, поскольку ты уже покойник.

Чезаре не ответил, но в глубине его глаз стала разрастаться злобная радость. Он сбросил на пол рубашку.

— Готовы?

Солдат кивнул. Маэстро призвал занять исходное положение. Белый торс Чезаре выглядел крошечным на фоне тяжелого коричневого тела солдата.

— Защищайтесь!

Над головами скрестились сверкнувшие шпаги. Маэстро развел их. В мощном броске мелькнула шпага солдата, направленная вниз.

Чезаре парировал удар, и шпага прошла сбоку. Он громко засмеялся. Солдат выругался и сделал новый выпад. Чезаре искусно ушел от удара и сам изготовился к атаке. Быстро вращая шпагу, он сделал резкий выпад и выбил из рук солдата шпагу. Она со звоном упала на пол.

— Сдаетесь, сэр?

Солдат выругался. Он стал кружить, пытаясь подобраться к своей шпаге, но перед ним все время оказывался Чезаре.

Солдат вылил на него поток ругани, а Чезаре вновь рассмеялся. Появилась какая-то радость, которую раньше никто в нем не замечал. Чезаре отбросил свою шпагу в угол к той, которая уже там лежала. Прежде чем умолк звон от ее падения, солдат прыгнул на него, и перед лицом Чезаре мелькнул стилет. Чезаре слегка отклонился, и удар пришелся по воздуху.

Чезаре передвигался, немного приседая, легко держа в ладони стилет острием вперед. Солдат теперь тоже двигался пригнувшись, удары Наносил осторожно. Чезаре их легко парировал.

Чезаре сделал выпад; солдат отступил назад, а затем, увидев благоприятный момент, прыгнул. На этот раз два тела сцепились в фантастическом сплетении. Казалось, Чезаре проиграл, поскольку руки солдата обвились вокруг него. Они стояли так какое-то время, качаясь взад-вперед, словно в противоестественных, непристойных объятиях, затем руки солдата стали медленно опадать.

Стилет выпал из его вялых пальцев, а он опустился на колени и, цепляясь руками за бедра Чезаре, свалился на пол. Чезаре сделал шаг назад.

Только тогда все увидели стилет в руке Чезаре.

Солдат распластался на полу, лицом вниз, и маэстро поспешил к нему на помощь.

— Вызовите доктора, — сказал он возбужденно, становясь на колени возле солдата.

Чезаре, поднимая рубашку, обернулся.

— Не утруждай себя, — спокойно произнес он, направляясь к двери, — он мертв.

Выходя в ночь, он опрометчиво положил стилет в карман пиджака.

Девушка ждала его на возвышенности, где дорога делала последний поворот в сторону замка. Увидев ее, Чезаре остановился. Они молча посмотрели друг на друга. Он повернулся и пошел в сторону леса. Девушка покорно последовала за ним.

Когда дороги уже не стало видно, Чезаре повернулся к девушке. Ее глаза были широко открыты и сияли, она сделала шаг навстречу. Сорвав с нее блузку, он грубо схватил ее за голые груди.

— Ой-ой, — закричала она, едва не теряя сознания.

Все его тело пронзила острая боль. Он остервенело стал срывать с себя одежду.

Яркая сицилийская луна стояла высоко в небе над их головами, когда он сел и потянулся за одеждой.

— Синьор, — прошептала она. Он не ответил. Его руки нащупали брюки, он поднялся и надел их.

— Синьор, я пришла, чтобы предупредить вас. Мой кузен...