Седьмой камень - Мэрфи Уоррен (книги регистрация онлайн .TXT) 📗
Вдруг, разом убедившись в бесполезности винтовок, снайперы отбросили их на землю. И вытащили из-за поясов могучие “магнумы-357”.
Это было могучее оружие, его пули могли перебить несущую балку в бунгало. В то время, как пули из некоторых обыкновенных винтовок могут пробить дверцу автомобиля, выстрел из “магнум-357” вполне способен вообще снести эту дверцу. Каждый мало-мальски опытный стрелок знает, что из такого рода крупнокалиберного оружия достаточно лишь слегка зацепить свою жертву, чтобы полностью вывести ее из строя. Если пуля из “магнум-357” попадет хотя бы в ногу, она ударит с такой силой, что вполне способна расщепить позвоночник.
И каждому из снайперов-были заранее выданы специальные пули.
— У вас могут возникнуть некоторые сложности с попаданием в него, — предупредили стрелков.
— Я выбил глаз сборщику винограда в Барселоне с расстояния в сто ярдов, — заявил один из убийц.
— Но это не просто какой-то поденщик, не угодивший хозяину.
— Я простреливал коленную чашечку бегущему человеку, — похвалился другой.
— Хорошо. Значит, ваши шансы убить этого человека повышаются. Я хочу, чтобы сначала вы стреляли вокруг него затем вели огонь по его голове, ногам. Достаточно будет нескольких выстрелов. Потом цельтесь в туловище, а если и тогда промахнетесь, я хочу, чтобы вы применили особые заряды.
Все трое рассмеялись. И взяли особые заряды. За те деньги, что им платили, можно было согласиться и на танк, если бы заказчик на нем настаивал. А встретились они с ним на яхте, довольно далеко от Малой Экзумы. То был довольно-таки противный тип, впрочем, таково большинство богатых американцев.
Заказчик выдвинул еще одно странное требование. Американец заявил: если он обнаружит, что стрелки использовали свои обычные винтовки для ближнего боя вместо специальных зарядов в крупнокалиберном оружии, то они лишатся дополнительной премии.
Никто не спросил мистера Реджинальда Воберна Третьего, почему он полагает, будто жертва приблизится к убийцам, если они промахнутся. Собственно говоря, обычно человек, в которого стреляют, если не погибает сразу, то пытается убежать и прикончить его тогда из пистолета довольно-таки сложно.
После первых намеренных промахов, когда снайперы пытались достать Римо из своих винтовок, все произошло так быстро, что у них даже не осталось времени поблагодарить судьбу: ведь жертва фактически кинулась на своих убийц. Премиальные деньги сами шли к ним в руки.
А им платили отдельно за каждый особый заряд “магнума”, который им удалось бы всадить в тело Римо. И каждый снайпер не сомневался, что тощий парень в черной майке отправится на тот свет с восемнадцатью зарядами “магнума” в шкуре. Их только одно беспокоило: не понадобится ли всаживать последние пули в обломки его костей, потому что скорее всего больше ничего под конец и не останется.
И они столь твердо намеревались всадить в него по шесть зарядов каждый, что даже как-то не заметили, как все трое промахнулись по второму разу.
Вскинули пистолеты, прицелились, надавили на курки — и головы стрелков отлетели прочь. Их пистолеты взорвались.
С точки зрения Римо все выглядело так, будто все трое взорвали сами себя. Он огляделся. Тела стрелков разлетелись на куски. Головы их разорвало на клочки и разметало по прерии. Римо услышал стрекотание камер. Некоторые женщины еще вопили от страха.
Римо показалось, будто он догадался, что сейчас произойдет.
— Все прочь отсюда! — крикнул он. — Убирайтесь подальше! Убирайтесь отсюда! Сейчас взорвется! Уходите!
Сам он тут же кинулся ко входу в подземное хранилище газовых контейнеров.
По там были только часовые, они лежали на земле, пряча головы и преграждая телами проход к дверям. В хранилище никто не входил. Значит, никто и не собирался пробраться к газу и выстрелами по контейнерам заставить их взорваться. Похоже, снайперы подорвали себя просто для того, чтобы это сделать. И никакой бомбы внутри не было. И снаружи тоже. А только мечущаяся кучка насмерть перепуганных людей, которым он велел спасаться бегством.
И они бежали. В панике срывались с места машины. Женщины неуклюже ковыляли по заросшей земле, теряя в высокой траве свои туфли. Операторы вскакивали в автобусы и уносились прочь, а Римо остался на месте и чувствовал себя весьма глупо, пока двое часовых, встав с земли, отряхивались.
— Так что взорвется-то? — спросили часовые, которые знали, что в подземное хранилище никто не входил.
— Ничего, — ответил Римо.
— Мистер, вам бы не следовало так пугать людей, тем более после всей этой стрельбы и прочего.
— Ах ты выродок! — завопил женский голос. На Римо неслась Ким Кайли. Лицо ее было искажено зубы оскалены от ярости, она подняла кулак, а потом как-то очень плавно и быстро замахнулась ногой, целясь в его пах. Предупреждая это движение, Римо отступил в сторону и перехватил женщину так, что она потеряла равновесие. Вложив всю инерцию тела в пинок, Ким стала было запрокидываться, когда стопа ее не достигла вожделенных и весьма уязвимых частей тела жертвы.
Римо удержал женщину от падения и поставил ее на ноги. Она тут же вцепилась ногтями ему в лицо. Римо поймал ее пальцы в свои ладони и прижал руки женщины к ее бокам. Она плюнула. Он уклонился от плевка. Она стала брыкаться. Он отступил в сторону.
— Ты будешь стоять спокойно?! — заорала она.
— Ладно, — согласился Римо, и она забарабанила по его груди. Римо расслабил грудные мышцы, и женщина вскрикнула.
— Ой, как странно! Точно по воздуху лупишь! — Она даже обтерла руку о свое платье, как будто вляпалась во что-то липкое. — Ox! — выдохнула она снова и вздрогнула. — Это был какой-то кошмар!
— Я очень сожалею, что вам было неприятно меня лупить, мисс Кайли, — сказал Римо.
Он смотрел один из фильмов актрисы и теперь восхищался ее мастерским умением выглядеть невинной. Ему еще никогда не приходилось видеть эту женщину в такой бешеной ярости.
Она снова ударила Римо, на сей раз в лицо. Римо успел поцеловать надвигавшийся на него кулачок. Теперь женщина не стала вытирать руки, она только с удивлением осмотрела ее, недоумевая, что же произошло. Ведь у него сейчас должны бы кровоточить разбитые губы. У ее агента, например, всегда шла кровь, когда она влепляла ему такие оплеухи, а ведь он занимался карате и кунг-фу.
— Как тебе удалось проделать такое со мной? Как ты умудрился?
— Проделать что? — поинтересовался Римо.
— Погубить мою демонстрацию? Как ты посмел? Я, Ким Кайли, заявляюсь сюда с этими вонючками, трачу целый день, собираю три крупнейших телекомпании и кабельное телевидение, а ты тут устраиваешь эту стрельбу. Нет, правда, как ты только посмел?
— О чем вы говорите?
— Да эти ребята, которых ты нанял, чтобы они в тебя стреляли ради рекламы. По-моему, они все мертвы. С тремя трупами можно было устроить себе рекламу и в Голливуде и где угодно еще. Совсем не обязательно являться сюда. Я ведь пришла сюда раньше. Мне пришлось использовать этот ядовитый газ. И всю эту вонючую резервацию. Люди тут вообще когда-нибудь моются? Я — за права индейцев, но есть же какие-то пределы.
Двое часовых, которые были индейцами, при этих словах Ким разъярились. Но она отмахнулась от их гнева, как будто он был совершенно необоснован.
— Мисс Кайли, возможно, для вас это будет неожиданностью, но я совершенно не собирался ради рекламы подставлять себя под выстрелы, — сказал Римо.
— Правда? Тогда почему же на тебя была нацелена сверхскоростная камера? Эти ребята были не с телевидения и не с кабельной сети, у этих на аппаратуре всегда есть символы их компаний — чтобы всем было видно. А тут — никаких символов, и камера нацелена точно на тебя.
— Я тоже заметил эту камеру, — кивнул Римо.
— Ах вот как! Ты ее соизволил заметить, а? Ты вдруг заметил камеру, которая все время тебя снимала?
— Я заметил, что она следит за мной. Откуда вы знаете, что это была высокоскоростная камера?
— А разве ты не видел? Коробка для пленки. Она была в три раза больше, чем у обычных телекамер. Из-за высокой скорости съемки идет больше пленки. Только не говори, будто ты не знаешь, что при скоростной съемке можно получить более точный образ.
