Современный итальянский детектив. Выпуск 2 - Раццини Вьери (книги онлайн полные версии txt) 📗
И спустя миг комната наполнилась каким-то колдовским звучанием: несколько коротких жалобных восклицаний вперемежку с тяжелым дыханием, сдавленными стонами, лихорадочными, яростными хрипами… Потом едва уловимый зловещий треск — и все.
Я стояла в двух шагах от этого как вкопанная, не дыша; голова пылала, и я прижалась к стене, как будто атака на меня еще не закончилась. Наконец я осознала, что все хрипы, крики и стоны теперь уже звучали, как эхо, у меня в мозгу.
Хотя это был всего-навсего еще один кусок из фильма, такое зверское и, можно сказать, с наслаждением совершенное насилие достигло цели: самые страшные предчувствия стали реальностью. Пытаясь сбросить оцепенение, я пошла за диалогами (слово «диалоги» в таком контексте выглядело просто смешно), принялась судорожно их перелистывать. Пальцы дрожали, я понимала, что вид у меня беспомощный и жалкий. Я то забегала вперед, то возвращалась назад — без всякой системы, как археолог, лишившийся рассудка от усталости и одиночества: он знает, что тут, под землей, находятся невероятные ценности, но не может решить, с какого места начинать раскопки. Я выпрямилась, вытерла пот со лба, начала читать с того места, где мы закончили дубляж. Там у Джо и Мелоди был незначительный эпизод, а сразу за ним — длинный диалог между Джо и неким Дэвемпортом.
Они беседовали о прошлом, о Мелоди и ее матери, о возможном несчастном случае, но в основном о деньгах.
Д ж о. Поверь/ чтобы получить за такие вещи их истинную цену/ нужны осторожность и время/ А что до свободных денег/ ты сам знаешь (хрип)/ Ты подождешь несколько недель?/ Как раз можно успеть побывать в Кувейте/ Далласе и Лос-Анджелесе.
Д э в е м п о р т. Ты что/ шутишь/ Джо?/ Даю тебе два дня.
Д ж о. Нет/ вовсе не шучу/ Надеюсь/ ты понимаешь/ что это дело тонкое (вздохи, стоны и т. д.)/ Думаешь/ легко выставить на рынок произведения Челлини?..
Д э в е м п о р т (вздохи на выбор).
Д ж о (натужные вздохи). Ты представляешь себе/ что такое Челлини? (Хрип, тяжелое дыхание.)/ Или Полайоло? (Вздохи, стоны.)
Я перевернула страницу. Эпизод заканчивался именно здесь. Я спросила себя, уж не те ли это были вздохи и стоны, что несколько минут назад раздавались у меня в квартире; если да, то встреча между Джо и Дэвемпортом… В чем же тут загадка? Неужели в конце… Джо, кажется, оставался там до последнего, и значит… значит, Массимо Паста, помимо моей воли пронеслось в голове. Почему же он продолжает оставаться вне подозрений? Конечно, все услышанное по телефону — магнитофонная запись — это факт, однако можно ли исключать возможность (если речь действительно о Пасте), что он специально проделал небольшой трюк, который обеспечивал ему идеальное прикрытие? Вдруг это искаженное звучание специально, с завидным мастерством, отработано для моего профессионального слуха?
Что касается мотивов такого настойчивого преследования со стороны человека, который едва меня знал, то они покрыты мраком, разве что он просто сумасшедший. Если же он не сумасшедший, то именно отсутствие мотивов отбрасывало Пасту в самый конец списка. Тут мой внутренний голос воскликнул: «Идиотка, тупица, какой еще список!» — и у меня из рук выпал полный до краев стакан. Не было никакого списка — ни подозреваемых, ни мотивов; не было плана действий, стратегии обороны, направления расследования; вот она я, стою как последняя кретинка в ду?ше под ледяными брызгами, держась одной рукой за край пластиковой занавески (конечно же, отодвинутой, так как я всегда боялась закрываться в душе).
Я таращилась в пустоту до тех пор, пока не сумела внушить себе, что если не буду действовать, если я буду продолжать вести себя как романтическая героиня, то я и впрямь ничтожество, тряпка; и это дало мне сил вылезти из душа. Может, я и в самом деле столкнулась с маньяком, но пойти по такому пути было бы ошибкой, а ошибаться мне больше нельзя. Хватит трястись, надо избрать линию поведения и нанести ответный удар. Я им всем вцеплюсь в глотку, как кто-то из них вцепился в мою, пока не вытащу своего обидчика из норы.
Я выключила воду, накинула халат. Кто-то позвонил в дверь. Я затаила дыхание. Снова позвонили. Я пересекла спальню, гостиную, подошла к двери.
Андреа стоял прямо напротив глазка: у него были круги под глазами и губы совсем побелели. Я смотрела на него так, как смотрят на портрет, не очень похожий на оригинал. Он поднял руку, снова нажал на кнопку звонка.
Я открыла, встретив его без улыбки; отошла, пропуская его в квартиру.
— Привет.
— Ты уже не хромаешь.
— Почти нет.
— И палка тебе больше не нужна.
— Ты как будто огорчена. Да, я больше не пользуюсь твоим подарком.
— Она вполне может пригодиться тебе для прогулок в горах.
Он нерешительно огляделся.
— Ну как ты?
— Очень устала.
— Заметно.
— У тебя тоже не слишком бодрый вид.
— Ты не то собиралась сказать.
Он устроился в другом конце комнаты, на каменной приступке балконной двери. Лицо его оказалось против света, сочившегося сквозь щели в жалюзи.
— А что?
— Ты хотела сказать совсем другое.
— Нет, я не думаю…
— Ты такая бледная.
— Это все сирокко. Сейчас бы на море…
— Ты не высыпаешься. Так что ты собиралась мне сказать?
— Откуда ты знаешь, что я не высыпаюсь?
— Я же сказал: это заметно.
— А ты зачем, собственно, пришел?
— Мне нужны кое-какие книги.
— Что же, ищи. Я пойду оденусь, а потом сварю тебе кофе.
Я вышла из комнаты и попыталась собраться с мыслями.
Прежде всего составила список, взяв из телефонного справочника адреса Массимо Пасты, Боны Каллигари и Антонио Купантони. Потом быстро причесалась, не высушив волосы, побрызгалась дезодорантом; вот, пришло мне в голову, дублирую свои подмышки, улучшаю оригинал! Я вернулась в комнату и вычеркнула Купантони: тот, кто уверен, что улучшает оригинал, не станет тратить время на подобные игры.
Что касается слежки за передвижениями моих компаньонов, то я отодвинула эту задачу на второй план. До начала дубляжа (он был назначен на два) оставалось всего несколько часов. Я надела самое легкое платье из тех, что смогла отыскать, свободное и с карманами. Теперь сумка: сигареты, зажигалка, чистый платок, духи, расческа, зажим для бумаг, ключи, кошелек, ручка, еженедельник. Текст! Готова, сказала я себе.
Андреа стоял посередине гостиной с отобранными книгами в руках.
— Ты не возражаешь? Они мне понадобятся.
— Конечно, нет. Ведь они твои.
— Не знаю. В любом случае я тебе их верну.
— Не бери в голову. Их тут столько по дому разбросано. Если хочешь, то как-нибудь, без спешки… Пойдем на кухню.
Из окна кухни был виден двор, где росли два банана и высокие мушмулы, усыпанные черными плодами. Я отодвинула ногой в угол осколки стакана, решив, что вечером уберу.
Сидя за столом, Андреа молча наблюдал, как я варю кофе. Я нарезала черствый хлеб, достала масло, мед, фрукты, две тарелки и две чашки.
— Молока, естественно, нет?
— Хочешь хлеба с маслом?
— Бог с тобой! Масло в такую жару! — Он помешивал кофе и ждал, когда он слегка остынет. — То лето, что мы провели на Сицилии, тоже было страсть какое жаркое. Номер мы снимали в Палермо в центре — помнишь? Адское пекло, а ты преспокойно сидела у открытого окна, тебе плевать было на духоту, на шум, на окружающий мир, уминала за двоих завтрак, причем масло поглощала килограммами.
— А ты пил кофе и смотрел на меня, лежа на кровати. Кто знает, о чем ты тогда думал?
— Сколько дашь за мои тогдашние мысли?
Он произнес это с улыбкой, и у него над губой образовалась складка, как будто кто-то пририсовал ему усы. Я проглотила ломоть хлеба, фрукты, кофе, стакан воды. Посмотрела на Андреа. Книги, которые он притащил за собой на кухню, нетронутый кофе, его молчание и устремленный на меня взгляд вынудили меня заторопиться. Я поднялась, но он не сдвинулся с места. Я взяла сигарету.
