Славный парень - Кунц Дин Рей (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗
Эта находка его не разочаровала. На что ординарные личности имели право, так это на ничем не сдерживаемое проявление сексуальности.
Крайт даже подумал о том, чтобы излить свою сексуальность на одни из наиболее соблазнительных трусиков, прежде чем вернуть их в ящик комода, но потом решил приберечь все для этой Пейкуэгг.
В дальнем конце коридора второго этажа находилась спальня дочери хозяев дома. Крайт быстро понял, что она — подросток.
Одежда девочки, убранство комнаты, коллекция компакт-дисков говорили о том, что она не бунтует, а во всём ладит с родителями.
Крайт не мог одобрить её полную подчинённость отцу и матери.
Хотя дети и раздражали его, он тем не менее понимал, что и они могут приносить пользу. Вражда между поколениями была одним из элементов, которые позволяли держать общество под контролем.
В прикроватной тумбочке, помимо прочего, лежал запертый на замок дневник в кожаном переплёте. Крайт сломал замок.
Девочку звали Эмили Пеллетрино. Писала она чётко и красиво.
Крайт прочитал несколько страниц, абзац здесь, абзац там, но не нашёл никаких откровений, которые стоило бы прятать под замок. Эмили находила родителей такими забавными, но любила и уважала их. Она не принимала наркотики. В четырнадцать лет, похоже, оставалась девственницей. Очень хотела получать в школе высокие оценки.
До знакомства с дневником Эмили в доме Крайту нравилось решительно все. Теперь же он нашёл, что она очень уж самодовольная.
И подумал, что после выполнения текущего задания, если позволит время, ему стоит вернуться к
Эмили и увезти малышку на недельку-другую в какое-нибудь укромное местечко.
А обогатив её новым опытом, как по части изменяющих сознание субстанций, так и идей, он мог бы вернуть девочку домой, в полной уверенности, что она более не будет столь высокого мнения о себе. В этом случае она также смогла бы по-новому взглянуть на мать и отца, и текущие неестественные отношения в этой семье уже никогда бы не вернулись.
Позже, в гостиной, продолжая осмотр дома, Крайт услышал шум сворачивающего на подъездную дорожку автомобиля. Взглянув на часы, увидел, что заказ прибыл точно в назначенное время: ровно в два.
Он не вышел из дома, чтобы поздороваться с курьерами. Протокол такого не предусматривал.
Не подошёл и к окну, чтобы через щёлочку взглянуть на курьеров. Они его не интересовали. Рабочие лошадки, выполнявшие мелкие поручения.
Вернувшись на кухню, Крайт открыл дверцу морозильной камеры и нашёл порцию домашней лазаньи. Подогрел её в микроволновой печи, запил бутылкой пива.
Лазанья пришлась ему по вкусу. Он вообще, если позволяли обстоятельства, предпочитал домашнюю пищу.
Помыв посуду, Крайт везде погасил свет, запер парадную дверь и вышел на подъездную дорожку.
Там его ждал «Шевроле», на этот раз темно-синий — не белый, но в остальном идентичный тому, который пришлось оставить в переулке.
Внешне ничто не указывало, что у этого седана под капотом, да и не только, не такая «начинка», как у обычных автомобилей этой модели. Но под низкими облаками, в свете уличного фонаря, в прыгающих тенях от ветвей палисандрового дерева, которые трепал ветер, темно-синий «Шевроле» выглядел куда мощнее своего белого собрата, и Крайту это нравилось.
Ключи оставили в замке зажигания. На пассажирском сиденье лежал «дипломат».
Крайт не стал поднимать крышку багажника, чтобы посмотреть, положен ли туда маленький чемоданчик.
В 2:32 ночи он не испытывал ни малейших признаков усталости. Предполагая, что ему придётся провести долгую ночь с этой Пейкуэтт, вчера проспал до четырёх часов дня.
Ещё несколько минут, и он узнает, где найти и женщину, и самозваного рыцаря, который взялся её охранять. И задолго до рассвета Тимоти Кэрриер будет лежать в земле, как и те рыцари, которые когда-то сидели за Круглым столом короля Артура.
Смелость Кэрриера и его умелое обращение с оружием заинтриговали, но не испугали Крайта. Недавние события ни на йоту не умалили его уверенности в себе, он и на этот раз не собирался ничего выяснять о Кэрриере.
Чем больше он узнавал о людях, которых ему заказывали, тем значительнее возрастала вероятность того, что он узнает и о причинах, по которым их хотели убить. А если бы он узнал слишком много, то пришёл бы день, когда его работодатели вынесли бы смертный приговор и ему.
Кэрриер обрёк себя на смерть добровольно, но Крайт полагал, что и в этом случае нужно следовать ранее установленному правилу: не задавать лишних вопросов.
Если женщина тоже не умрёт до рассвета, то окажется в его власти. И Крайт не собирался обходиться с ней мягко, как наверняка обошёлся бы, если б она осталась дома и смирилась со своей судьбой.
В конце концов, из-за этого увальня-каменщика вместе с седаном Крайт потерял кружку с попугаем, к которой так привязался.
Но, по крайней мере, у него остался тюбик с бальзамом для губ.
Он завёл двигатель. Осветился приборный щиток.
Часть вторая
В НЕПОДХОДЯЩЕМ МЕСТЕ, НО ВОВРЕМЯ
Глава 18
Маленький пятиэтажный отель построили на обрыве над океаном давным-давно. Бугенвиллеи оплетали пурпурным и красным решётки у входа и расцвечивали мостовую конфетти лепестков.
В четверть первого Тим написал в регистрационной книге: «Мистер и миссис Тимоти Кэрриер», расписался. Ночной портье тем временем пропустил его карточку «Виза» через свой терминал, установив её подлинность и сняв положенную сумму.
В их номере на третьем этаже сдвижные стеклянные двери вели на балкон, где стояли два металлических стула и столик для коктейлей. От каждого из соседних балконов их отделяло примерно три фута пустоты.
Под угольно-черным небом лежало чёрное, как сажа, море. Словно серый дым, пена на низких волнах набегала на берег, исчезая на пепельном песке.
К северу от них ветер громко шуршал кронами массивных пальм, заглушая мерный шум прибоя.
Стоя у балконного поручня, глядя на западный горизонт, на невидимую ночью линию пересечения неба и моря, Линда вздохнула:
— Им теперь без разницы.
— Кому что без разницы? — спросил Тим.
— Портье всё равно, женаты мужчина и женщина, решившие остановиться в одном номере, или нет.
— Да, я знаю. Но это нехорошо.
— Оберегаешь мою честь, так?
— Я думаю, с этим ты справляешься сама.
Она перевела взгляд с затерянного в ночи горизонта на него.
— Мне нравится твоя манера разговора.
— И какая она?
— Никак не могу подобрать наиболее подходящее слово.
— И это говорит писательница.
Оставив балкон ветру, они вернулись в номер, закрыли сдвижные двери.
— Какую выбираешь кровать? — спросил он.
— Вот эта пойдёт. — Она стянула покрывало с одной.
— Я в определённой степени уверен, что тут мы в безопасности.
Она нахмурилась:
— А почему нет?
— Я всё гадаю, как он нашёл нас около ресторана-кафетерия.
— Должно быть, он действительно живёт где-то рядом с пустырём, на котором зарегистрирован его автомобиль. Вот случайно и увидел, как мы проверяли пустырь.
— Такие случайности обычно не случаются.
— Иногда такое возможно. Как говорится, не повезло.
— В любом случае мы должны быть готовы к неожиданностям. Может, лучше спать в одежде.
— Я всё равно не собиралась раздеваться.
— Ох. Да. Разумеется, не собиралась.
— Не надо выглядеть таким разочарованным.
— Я не просто разочарован. Я в отчаянии.
Когда Линда ушла в спальню, Тим погасил верхний свет. На тумбочке между кроватями стояла лампа с трехпозиционным переключателем, и он включил наименьший накал.
Сидя на краешке кровати, набрал номер таверны, где Руни ещё продолжал работать.
— Ты где? — спросил Руни.
— На этой стороне рая.
— И не надейся к нему приблизиться.
