Зерна смерти - Мэрфи Уоррен (полная версия книги .TXT) 📗
Он остался удовлетворен итогами размышлений и даже успел захватить кончик последних новостей. Передавали прогноз погоды. Ведущий был худощавый человек, шикарно разодетый и с усиками. Завтра по-прежнему ожидался дождь.
Глава 9
В самое время, когда Джонни Деуссио предавался размышлениям, Римо тоже напрягал свой могучий интеллект, раздумывая о том же самом — об убийстве.
Кому столь необходима формула Филдинга, что он пытался завладеть ею, сперва устранив Римо и Чиуна? Кому нужно красть чудесные семена, если сам Филдинг и так собирается отдать их всем, кого они интересуют?
Несмотря на многочисленные шрамы и огромные кулачищи тех, кто нападал на Римо и Чиуна, интуиция подсказывала Римо, что это работала не мафия. У мафии хватало забот и без сельского хозяйства. Например, весьма прибыльным занятием было вымогательство. А также проституция, наркотики, азартные игры и политика — самые распространенные виды криминальных занятий в Америке.
Нет. Не мафия. Римо пришел к заключению, что за актами насилия, которые сопровождают каждый шаг Филдинга, должна стоять иностранная держава.
Его подозрения упали прежде всего на Индию. Но когда Римо поделился ими с Чиуном, тот высмеял это предположение.
— Индия никогда не станет нанимать убийц, даже таких толстых, чтобы добиться своей цели. Она не станет тратить несколько тысяч ваших долларов, если их можно использовать для создания атомного оружия.
— Ты уверен? — спросил Римо.
— Конечно. Индия скорее попыталась бы добыть формулу, вознося об этом молитвы.
— Римо кивнул и откинулся на софу в их номере в гостинице Дейтон. Если не Индия, то кто же? Кто еще был на прошлой презентации?
Конечно, Куба. Мария Гонзалес...
— Чиун? — снова позвал Римо.
Чиун сидел в центре ковра, покрывавшего пол, уставившись на свои сведенные в виде остроконечной крыши пальцы.
— Это мое имя, — отозвался он, не отводя глаз от пальцев.
— Ты не знаешь, где остановилась та кубинка? Она не говорила тебе?
— Я не имею обыкновения спрашивать, в каких гостиницах останавливаются незнакомые женщины, — сказал Чиун.
— Не знаю. Ты так все время вставал между нами, я даже подумал, что ты решил позабыть ради нее Барбру Стрэйзанд.
— Поосторожней, — сказал Чиун, не терпевший легкомысленных замечаний насчет его великой любви на всю жизнь. — Даже равноправным партнерам следует соблюдать приличия в разговоре.
— Так ты не знаешь, где она?
— Она с Кубы. Если она еще в городе, то должна быть в самой дешевой гостинице.
— Спасибо.
Внизу портье сказал Римо, что самая дешевая гостиница в городе — это Нидхэм-отель. Не только самая дешевая, но, по правде говоря, и самая грязная.
Позвонив в Нидхэм-отель, Римо выяснил, что Мария Гонзалес действительно там зарегистрирована. И даже не одна, а целых три.
— Та, о которой я спрашиваю, довольно красивая.
— У нас большинство девушек довольно красивые, — сообщил слащавый мужской голос, — Конечно, все зависит от вашего вкуса. Я бы вам посоветовал...
— Не надо советов. Эта девочка должна была въехать сегодня.
— Не в моих правилах давать такую информацию. — Это было сказано уже совсем другим, ледяным тоном.
— А в моих правилах давать пятьдесят долларов за нужную мне информацию, — сказал Римо.
— Мария Гонзалес въехала сегодня и живет в номере 363. Она отличается от двух других наших Марий. Она кубинка, а те — шикарные штучки. У нас не так много кубинских девиц, но мне кажется, она еще не успела здесь утвердиться. К ней еще ни разу никто не звонил, не приходил и не...
— Я сейчас буду у вас, — прервал Римо. — И захвачу пятьдесят долларов.
— Буду ждать. Как я вас узнаю?
— У меня ширинка на молнии.
Портье в гостинице Нидхэм производил такое же впечатление, как и его голос. Лет пятидесяти, но пытался выглядеть на сорок девять. Весом в 100 килограммов и низенький, но одет так, чтобы выглядеть на 65 и высоким. Лысеющий, но причесанный, чтобы казаться волосатым. Если жидкие пряди, склеенные лаком, можно назвать волосами.
— Да? — сказал он, вопросительно глядя на Римо.
— Меня зовут Пит Смит, я ищу брата Джона. Не останавливался ли у вас Джон Смит?
— Их у нас двенадцать.
— Да, но с ним жена, — сказал Римо.
— Все двенадцать с женами, — ответил портье.
— Она блондинка в мини-юбке, с красивыми ногами и большой грудью. И с толстым слоем косметики.
— Таких десять.
— Еще она подхватила триппер...
— Только не здесь, — сказал портье. — У нас на этот счет строго.
— Отлично, — сказал Римо. — Это как раз то, что я хотел выяснить. Мой брат у вас не останавливался. Я просто хотел присмотреться к вашей гостинице. Корпорация Ай-Би-Эм, возможно, захочет снять у вас большой зал для ежегодного собрания держателей акций.
— Послушай, приятель, тебе что нужно?
— Мне нужно дать вам пятьдесят долларов.
— Слушаю вас! К вашим услугам.
Римо отделил в кармане бумажку в пятьдесят долларов от пачки банкнот и бросил ее на стойку.
— Мария Гонзалес все еще у себя?
Прежде чем ответить, портье забрал деньги.
— Да, у себя. Не хотите ли, чтобы я предупредил ее?
— Не беспокойтесь. Приятно сделать человеку сюрприз, не правда ли?
Из номера 363 доносились бравурные звуки военного марша. Римо громко постучал в дверь, чтобы его услышали. Но ему пришлось постучать еще раз. Внезапно звук стал тише.
Из-за двери раздался голос:
— Кто там?
— "Кубалибре", — ответил Римо.
Дверь осторожно приоткрылась, оставшись на цепочке. В щель подозрительно смотрела Мария. Римо улыбнулся.
— Ну как, узнаете меня?
— Если вы пришли, чтобы извиниться за поведение своих соотечественников, то опоздали, — гневно выпалила она.
— Что такое? Что случилось? — встревожился Римо.
Она опустила глаза вниз, на живот Римо.
— По крайней мере, вы умеете вести себя. Видимо, научились хорошим манерам у своего прекрасного друга из Азии. Можете входить. Но ведите себя прилично!
— Что вас так разозлило и настроило против нас? — спросил Римо, входа в комнату.
На Марии был тот же наряд, в котором она была прежде, — мини-юбка цвета хаки и такая же блуза, плотно облегавшие ее женственную фигуру. Она походила на девочку из охраны в каком-нибудь местном «Плэйбой-клубе».
Она повернулась к Римо, уперев руки в бедра, явно чем-то возмущенная.
— Я нахожусь здесь всего четыре часа. В мою дверь уже ломилось пятеро мужчин, требуя впустить их в номер. Они говорили непристойные вещи. А один даже раскрыл себя!
— Обнажил себя, — поправил ее Римо.
— Да, правильно. Что же это за страна, где мужчины позволяют так вести себя?
— Они думали, что вы совсем другая Мария Гонзалес. Шлюха.
— Что значит «шлюха»?
— Проститутка.
— А, проститутка. У нас они тоже были, до Фиделя.
— Но зато у вас было тогда много сахарного тростника.
— Зато у нас есть теперь человеческое достоинство.
— И пусто в животе.
Мария хотела что-то ответить, но на полуслове остановилась, коротко кивнув.
— Верно. Именно поэтому я здесь. И вы мне можете помочь, потому что вы самый важный американец.
— Откуда вы это взяли?
— От вашего азиатского друга. Он рассказал мне, как товарищ по третьему миру, что вы очень важное лицо. Вы отвечаете за сохранность конституции вашей страны. Он сказал, что вы с ним равноправные партнеры, но никто не верит, что он занимает такое же важное положение, как и вы, так как у него желтая кожа. Вы действительно, отвечаете за сохранность вашей конституции?
— Абсолютно точно, — сказал Римо. — Я держу ее в ящике для обуви у себя под кроватью.
— Тогда вы должны рассказать мне, как мистер Филдинг выращивает свой чудесный хлеб! — Лицо Марии выражало нетерпеливое ожидание.
— Вы, действительно, хотите узнать это?
— Очень хочу.
— Но почему? Ведь « Чудесное зерно» скоро будет отдано всем желающим. Почти бесплатно.
