Темная любовь (антология) - Кинг Стивен (первая книга .TXT) 📗
Нет покоя.
Бог покинул его и стал пособником правительства.
Хэнсон съежился на краю кровати и начал царапать ногтями правой руки левую ладонь. Ярость, скорбь, безнадежность нахлынули на него.
Он заплакал.
— Поступок сумасшедшего, — сказа-па Айна, услышан от Мелиша, что произошло.
— Поступок человека, спасающего свою жизнь, — сказал Мелиш.
Но теперь, когда он успокоился, теперь, когда он мог обдумать все в тишине, его охватило сожаление. Он ведь потерял власть над собой. Поступил, как дикий зверь, бросающийся на нападающих. Это же цивилизованное общество с правилами, с законами, чтобы разумные люди могли спокойно жить рядом друг с другом. Он знал, что ему не следовало брать в руки это ружье.
— Ты мог бы убить беднягу, — сказала Айна, собирая осколки разбитого кувшина.
— Он ушел, не то бы я не стал туда стрелять. Я выглянул в окно и увидел, что он идет по улице за тобой.
— Идет за мной?
— Во всяком случае, в том же направлении.
В ее глазах мелькнула тень страха.
— Зачем ему ходить за мной?
— Не знаю. И не думаю, что он действительно шел за тобой. Просто в том же направлении.
— Ну, тебе следует извиниться перед ним за то, что ты сделал.
— Ты смеешься? Я собираюсь сидеть тихо, и, надеюсь, он поступит так же.
— Он ведь догадается, что произошло.
Мелиш знал, что она скорее всего права. Но понадобится эксперт по баллистике, чтобы установить, кто пристрелил Мистера Глазом Не Моргнув и Полуночного Всадника.
В эту ночь он лежал в кровати рядом с Анной среди глубокой тишины, но не мог заснуть.
Утро началось без обычных воплей дикторов последних известий и сообщений службы дорожного движения. Мелиш взглянул в окно и увидел, что Хэнсон стоит у своего окна и смотрит на него.
Мелиш ответил виноватым пожатием плеч и беззвучно произнес: "Сожалею".
Хэнсон еще несколько секунд продолжал угрюмо смотреть на него, потом опустил штору.
Зачем этот Мелиш стрелял в стерео? Хэнсон понимал, что причина может быть только одна: демоны вселились в Мелиша и сделали его своим орудием.
И Айна? Женщина, возлежавшая с Хэнсоном, — она тоже одержимая?
Их связь началась месяцы и месяцы назад, когда они сначала смотрели друг на друга через проход, а потом случайно встретились на улице. Тяга, перебросившая мост между окнами, оказалась еще сильнее, когда они оказались рядом, и они не сопротивлялись, хотя Хэнсон знал, что она жена Мелиша. Страсть овладела их душами и телами, как Божье повеление, и угрызения совести, на которые жаловалась Айна, казались Хэнсону нелепыми.
Он знал, что она считает его странным. И опасным. Втайне она боялась его, но это ей нравилось. Он был так не похож на Мелиша, который был так похож на каждого и всякого. Как-то она сказала Хэнсону — хрипло прошептала ему на ухо, что он экзотичен. Чего про Мелиша было сказать никак нельзя. Хэнсон не обмолвился ни словом про инспектора по эксплуатации зданий, ни о санитарном инспекторе, ни о демонах. Он знал, что их она экзотичными не сочтет и только начнет еще больше его бояться, и откажется видеться с ним. Эта мысль была непереносимой.
Когда Мелиш отправлялся на работу, они пользовались ее квартирой, извиваясь и потея в кровати, а иногда на полу. От нее пахло дикой чащей, она испускала звериные горловые звуки, и он слышал их даже сквозь рев стерео, врывавшийся в открытое окно.
Потом Мелиш сломал ногу и весь день оставался дома, запертый в квартире.
Но Айна могла уходить. Утром Хэнсон вышел следом за ней, как она знала, и они вместе свернули в парк. Мелиш понятия не имел, что такое его жена.
Однако теперь Хэнсон понял, что произошло, и как демоны, прежде терпевшие поражение, посмеялись над ним. Они использовали Айну, чтобы соблазнить его, выманить из квартиры. Именно по плану демонов Хэнсон не мог удержаться и не смотреть на упругую плоть женщины, на ласковые карие глаза, на мягкое покачивание ее бедер. Все для отвода глаз! Как хитро демоны понудили его следить за ней через ее окно и желать ее всем-своим существом. Они были в ней и использовали ее, чтобы обмануть его. И они овладели Мелишем и использовали его, чтобы убрать шум, единственное спасение Хэнсона.
Он прикинул, не купить ли или не украсть новое стерео, но понял, что это его не спасет. Демоны прорвались внутрь и уже не уйдут. Их подослало правительство, и они выполнят свое смертоносное задание. Конечно, все только политика, но убивающая, а на каком-то уровне и сугубо личная. Если переехать на другую квартиру, они последуют с ним и туда.
Теперь они в его одежде, у него под кожей и внутри его мозга, точно злокачественные опухоли. И они ждут, строят планы — и уже поздно. Он обречен.
Но не поздно для Айны и Мелиша — ведь они тоже жертвы демонов.
Их можно освободить.
Это будет акт милосердия.
Хэнсон пошел на кухню и достал из шкафчика под мойкой резак с деревянной ручкой, а затем длинный нож для разделки мяса. Хэнсон был весь в поту из-за жары, майка прилипла к коже, но он натянул зеленую спортивную куртку, которую получил в Армии Спасения, и засунул резак в правый рукав, а нож — в левый. Прижимая руки к бокам и загнув средние пальцы, он удерживал резак и нож в рукавах, хотя острие ножа впивалось в подушечку пальца, возможно, раня ее до крови. Но какое это имело значение! В одежде Хэнсона шествовал Рок… Он подарит свободу смерти мужчине и женщине во имя милосердия и отмщения как высший дар, а затем разделает и съест их плоть, растленную демонами, и с воплем ввергнет себя в негасимый адский огонь.
Слегка сутулясь и вытянув правую руку, чтобы резак не выпал, он открыл дверь и вышел в коридор.
Вновь прижав к бокам обе руки, скрывая под рукавами куртки оружие устрашения и свободы, он спустился по лестнице и вышел на улицу.
Голоса полнили пространство между его мозгом и внутренностью черепной коробки. Они вопили на него все разом в Вавилонском столпотворении, но Божий приговор и молния требовали безусловного повиновения, и Хэнсон пустит в ход сталь, а затем обнимет и вдохнет огонь, огонь, огонь, огонь…
Айна случайно взглянула в окно и увидела его внизу.
— Хэнсон, — сказала она. — Идет к дверям дома, Сэм. По-моему, идет сюда.
Она рухнула в кресло, с которого только что встала, и стиснула руки на коленях.
Мелиш уловил страх в ее голосе и вновь устыдился того, что сделал. Но, может, будет и неплохо, что Хэнсон придет. Они поговорят. Мелиш извинится и объяснит, что от жары, нескончаемого шума и зуда под пластиком у него помутилось в голове, и он поступил необдуманно и скверно. Он предложит Хэнсону купить ему новое стерео, если тот обещает не включать его на полную мощность. Разумные люди способны извлекать пользу из случившегося. Обо всем можно договориться.
Услышав звук шагов на лестнице, а затем в коридоре перед их дверью, Мелиш и Айна переглянулись.
Раздался стук, не громкий и словно бы не злобный.
Айна привстала, но Мелиш кивнул, чтобы она осталась сидеть.
Ухватив костыли, он поднялся на ноги и захромал к двери. Снял запорную цепочку, потом повернул ручку задвижки, думая, что в тишине, в покое, они с Хэнсоном поговорят и сумеют понять друг друга, как один разумный человек другого. Соседям следует знакомиться и узнавать друг друга поближе. В этом городе-все волей-неволей живут вместе, и им следует считаться друг с другом, а потом, возможно, и научиться симпатизировать друг другу. Это ведь возможно.
Мы все должны надеяться, что да.
Открыв дверь, он с облегчением увидел, что Хэнсон улыбается.
— Мистер Хэнсон, — сказал он, — я очень рад, что вы зашли. Думаю, нам надо поговорить.
— Насколько я понимаю, вы служите правительству, — сказал Хэнсон.
