Кости волхвов - Роллинс Джеймс (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
Пейнтер посмотрел на подчиненного. Их глаза встретились. И у того и у другого они были цвета штормового моря.
– О чем это ты? – повернулся к другу Монк.
– О смерти этих несчастных, – пояснил Грейсон. – Она не явилась следствием чего-то одного. Прибор – внешний фактор – привел в действие некий внутренний процесс, который и стал причиной массовой гибели людей. Но – только тех, кто причастился. Значит, должен быть еще и внутренний фактор, о котором нам пока ничего не известно. – Он повернулся к Пейнтеру. – Было ли предложено причащавшимся прихожанам церковное вино?
– Лишь некоторым из них. Зато облатку получили все без исключения.
Пейнтер смотрел на Грея, пытаясь проследить ход его мысли, и видел, что агент уже пришел к определенным выводам, на которые даже у экспертов ушло гораздо больше времени. Быстрота и продуктивность мышления этого человека являлась одной из причин того, почему Пейнтер в свое время положил на него глаз и привлек в «Сигму».
– В облатки, вероятнее всего, было добавлено какое-то вещество, – продолжал рассуждать Грей, теперь уже вслух. – Иного объяснения быть не может. Именно таким образом – с церковными хлебцами – это вещество попало в организм жертв, а затем начался некий процесс, приведенный в действие прибором. – Он снова посмотрел в глаза Пейнтеру. – Были ли облатки исследованы на предмет наличия в них посторонних субстанций?
– В желудках погибших осталось мало пригодного для проведения полноценных исследований, но зато были обнаружены неиспользованные хлебцы. Их отправили сразу в несколько лабораторий Евросоюза.
– И каков результат?
Взгляд Грейсона перестал быть тусклым, усталость уступила место предельному вниманию и сконцентрированности. Пейнтер понял, что агент полностью готов к выполнению задания. Однако задуманное Пейнтером испытание было еще не окончено.
– В результате исследований не было обнаружено ровным счетом ничего, – сообщил он, – кроме пшеничной муки, воды и обычных ингредиентов, используемых для изготовления церковных облаток.
Складка между бровей Грейсона стала еще глубже.
– Это невозможно! – заявил он, и в его голосе Пейнтер услышал не просто упрямство, а даже воинственность. Этот человек сделал умозаключение и был готов отстаивать его. – Там должно что-то быть!
– Лаборатории УППОНИР также исследовали облатки и пришли к тем же выводам.
– Они ошиблись.
Монк примирительным жестом поднял ладонь, Кэт, пребывавшая в глубокой задумчивости, скрестила руки на груди.
– Значит, – рассудительно заговорила она, – должно быть иное объяснение того, почему…
– Чушь! – оборвал ее Грейсон. – Ошиблись все лаборатории.
Пейнтер едва заметно улыбнулся. Он уже не сомневался, что из этого человека выйдет настоящий лидер – с острым умом, упорством бульдога, готовый выслушивать аргументы других, но при этом твердо стоящий на своем, если у него уже сложились определенные выводы.
– Вы правы, – сказал наконец Пейнтер.
Глаза Монка и Кэт удивленно округлились. Что же до Грейсона, тот просто откинулся на спинку стула.
– Наши лаборатории действительно кое-что обнаружили.
– Что именно?
– Они разложили образец на составные части и отделили друг от друга все органические компоненты. Шаг за шагом они идентифицировали и, что называется, убирали в сторону каждый из них, предварительно измеряя его вес с помощью спектрометра массы. А после того, как все распознанные компоненты были удалены, на весах осталась примерно четверть первоначального веса вещества. Некий белый порошок.
– Не понимаю, – сказал Монк.
– Имеющееся оборудование оказалось не в состоянии идентифицировать оставшееся вещество, – объяснил Грей. – Оно находилось на весах, а приборы сообщали экспертам, что там ничего нет.
– Но этого не может быть, – возразил Монк, – у нас тут лучшее в мире оборудование!
– И тем не менее даже оно оказалось несостоятельным.
– Это вещество должно быть абсолютно инертным, – предположил Грей.
Пейнтер кивнул:
– Совершенно верно, и поэтому ребята из наших лабораторий продолжили свои эксперименты. Они нагрели вещество до температуры его плавления – тысяча шестьсот градусов. Оно перешло в жидкую форму, а после остывания затвердело и стало похоже на стекло янтарно-желтого цвета. Когда же это стекло поместили в ступку и измельчили, оно опять превратилось в белый порошок. Но на всех стадиях своего превращения вещество оставалось совершенно инертным и современное оборудование не могло его распознать.
– А какое может? – спросила Кэт.
Пейнтер вывел на экраны снимок, на котором был изображен углеродный электрод, помещенный в камеру с инертным газом.
– Один из специалистов работал раньше в Корнеллском университете и подверг порошок исследованию, технология которого была разработана именно там. Они провели фракционное испарение порошка, проводя одновременно его спектроскопический анализ. С помощью технологии гальванизации они осуществили отжиг вещества и сумели вернуть его в первоначальное состояние.
Пейнтер вывел на экраны последний кадр. Это был сделанный крупным планом снимок все того же черного электрода. Только… он уже не был черным.
– Вернувшееся в исходное состояние вещество осело на углеродном электроде.
В свете мощных ламп стержень электрода сиял и переливался блеском, который невозможно было спутать ни с чем.
Грейсон подался вперед:
– Золото!
18 часов 24 минуты (местное время)
Рим, Италия
Рейчел сидела на переднем сиденье патрульной машины карабинеров. Все тело ныло от ушибов, а от завывания сирены голова, которой и без того изрядно досталось, болела еще сильнее. Но единственным, что занимало ее мысли, была железная уверенность в том, что дядя Вигор мертв. Страх душил ее, мешая дышать и застилая глаза.
Рейчел не слушала, о чем говорит по рации карабинер, сидящий за рулем. Его машина оказалась первой на месте происшествия, где ей едва удалось остаться в живых. Рейчел отказалась от помощи медиков и, используя свой авторитет лейтенанта, приказала немедленно отвезти ее в Ватикан.
Машина подъехала к мосту через Тибр. Рейчел не спускала глаз с дороги. На противоположном берегу реки появился купол собора Святого Петра, возвышавшийся над всеми остальными постройками города. Опускаясь к горизонту, солнце окрасило его серебром и окутало тенями, однако не это прекрасное зрелище заставило Рейчел привстать с сиденья и вцепиться руками в край приборной доски. Позади собора в темносинее небо поднимался черный столб дыма.
– Дядя Вигор…
Над рекой разносились звуки других сирен – машин пожарных и спасателей.
Рейчел схватила водителя за локоть. Ей хотелось самой сесть за руль и погнать машину на предельной скорости, но она все еще не вышла из состояния шока.
– Не могли бы вы ехать побыстрее?
Молодой карабинер кивнул. Это был новичок, одетый в черную униформу с красными полосками на брюках и серебристым позументом на груди. Он крутанул руль и выехал на тротуар, чтобы обогнуть образовавшуюся впереди пробку. По мере приближения к Ватикану на душе у Рейчел становилось все более тревожно. Все пространство впереди было забито машинами экстренных служб.
– Езжайте к воротам Святой Анны, – велела она.
Лавируя в скоплении автомобилей, карабинер с трудом преодолел три квартала, отделявшие их от Porta Sant’Anna. Вскоре их взглядам открылась и сама картина пожара. За стенами Ватикана располагалась Башня ветров – второе по высоте сооружение в городе. Ее верхняя часть полыхала огнем, отчего башня напоминала гигантский каменный факел.
О нет…
В башне находилась часть архивов Ватикана, а Рейчел знала, что дяде понадобились какие-то архивные документы. После нападения на нее пожар, вспыхнувший в башне, не мог оказаться случайностью.
Машина резко затормозила, и Рейчел бросило на приборную доску. Опустив взгляд, она увидела, что дорога впереди полностью блокирована. Рейчел не могла просто сидеть и ждать, пока пробка рассосется, поэтому, расстегнув ремни безопасности, она открыла дверь и стала выбираться наружу. Внезапно пальцы карабинера сжали ее плечо.
