Время хищников - Горес Джо (бесплатные книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Курт отпил чаю, крепкого и ароматного. Добавил сахара, молока.
— Не могли бы вы звать меня Курт?
Помявшись, она кивнула.
— Хорошо. А вы меня — Барбара. Но вы все еще не ответили на мои вопросы, Курт.
— Я должен начать с того, что задам вопрос вам. Вы помните, как в прошлом апреле банда подростков напала на мужчину по фамилии Рокуэлл?
— Что-то не при... Ну конечно! — воскликнула она. — Я тогда не работала в Центральной окружной больнице, но... Его изувечили или... или ослепили?
— Ослепили. Полагаю, произошло это случайно. Но дело в другом. Моя жена возвращалась вместе с ним из Оперного театра Сан-Франциско. Они вместе сошли с автобуса и... — к тому времени, когда Курт добрался до звонка Мэтьюза, его рубашка взмокла от пота. Выстроенная логическая цепочка событий вызвала очень болезненные воспоминания.
Лицо Барбары напоминало посеревшую маску, когда он закончил рассказ и потянулся за чашкой.
— Значит, если бы Джимми мог опознать людей, которых он видел... — она покачала головой. — Тогда становится понятен тот ужасный телефонный звонок. После развода, два года тому назад, я поступила на работу в Медицинский центр Лос-Фелиса — благо, он находился в нескольких кварталах от моего дома. После того звонка Джимми перестал разносить газеты, а я устроилась в окружную больницу, потому что в Медицинском центре не могла заканчивать работу в три часа и забирать Джимми из школы. Когда вы впервые пришли ко мне, я решила, что вы один из них, поэтому выставила дом на продажу и перебралась в эту квартиру, неподалеку от окружной больницы.
— Я-то полагал, что меня не очень легко принять за подростка.
— Звонил мне не мальчик, а зрелый мужчина, это чувствовалось по голосу... — по ее телу пробежала дрожь, на руках выступили мурашки. — Мой отец работал докером в порту Сан-Франциско, я много лет проработала медицинской сестрой... и думала, что уже слышала все возможные ругательства. Но этот звонок... Он позвонил во вторник, двадцать седьмого мая. И такого наобещал!... Я перепугалась до смерти.
— Вы думаете, он говорил серьезно или... фантазировал?
У нее перекосило лицо.
— Более чем серьезно, — она невесело рассмеялась. — Поэтому, когда сегодня вы позвонили в дверь...
Курт подумал о том, с каким превеликим трудом, буквально по крупицам собирая информацию, ему удалось добраться до нее.
— Я думаю, вам нет нужды тревожиться из-за хищников.
— Хищников?
— Я их так называю, эту банду.
— Похоже, вы абсолютно правы. Они такие опасные, злобные. Вы уверены...
В дверь позвонили. Барбара посмотрела на часы. Поднялась.
— Это Джимми. Вернулся из бассейна. Ее зеленые глаза встретились с карими глазами Курта. Курт выругался про себя. Не следовало ему встречаться с ней наедине, говорить. Теперь он знал, что не сможет попросить у нее разрешения поговорить с мальчиком. Она столько пережила, столько ночей не могла заснуть, дрожа от страха. И Курт понимал, что без ее разрешения он не задаст мальчику ни одного вопроса.
Барбара отвела взгляд. В дверь вновь позвонили.
— Я хочу, чтобы вы остались на ужин, Курт. Особого угощения не ждите, но в разговоре он, возможно, вспомнит что-то такое, о чем забыл сказать детективам.
Курт кивнул, облегченно вздохнув.
Ужин действительно не тянул на пир: баночная ветчина, яичница с грибами, жареная картошка. Но Курт давно уже так хорошо не ужинал. Можно сказать, с того вечера, как...
Джимми, худощавый мальчишка с прямыми черными волосами, постоянно падающими на лоб, унаследовал от матери обаятельную улыбку и зеленые глаза. В присутствии незнакомца он сидел тихо как мышка. За ужином Курт как бы невзначай упомянул о тех четырех мужчинах возле поля для гольфа.
— Вы о тех парнях? — Джимми пренебрежительно хмыкнул. — Честно говоря, я их совсем не испугался. Я сказал, что испугался, потому что... потому что... — он в тревоге посмотрел на мать.
— Говори-говори, — покивала Барбара. — Я прекрасно знаю, почему ты наплел с три короба. Ты хотел, чтобы я думала, что ты так припозднился из-за них.
— Ма все равно не может как следует отшлепать меня, — рассмеялся Джимми. — Вообще-то я ничего не видел, кроме «шеви»-фургона.
За десертом — мороженое и только что испеченные булочки — Курт описал «парня-мексиканца», которого видели на Эджвуд-драйв, но Джимми никак не отреагировал. Уорден был прав: Джимми не мог сообщить ничего нового. Они перешли в гостиную, оставив Барбару собирать грязную посуду, и тогда Джимми наклонился к Курту.
— Я собирался позвонить маме из телефона-автомата, что в будке напротив поля для гольфа, и сказать ей, что у моего велосипеда спустило колесо, — признался он. — Только ей ничего не говорите. Я ведь ей не солгал, только собирался.
— Это останется между нами, — заверил его Курт. Та самая будка на Линда Виста, подумал он, в которой он нашел десятицентовик. — Так почему ты не позвонил, Джимми?
— Выбирайте, Курт, моечная или сушильная машина? — крикнула из кухни Барбара.
— Что? Моечная, — он встал.
— Я не мог позвонить, потому что в будке сидела девушка.
Курт остановился как вкопанный. Почувствовал, как у него на затылке зашевелились волосы. Но почему? Что странного в том, что девушка звонит по телефону-автомату? И тут же понял, что Джимми выразился иначе. Девушка не звонила — сидела в будке.
— То есть телефон был занят?
Мальчик покачал головой:
— Она даже не сняла трубку с рычага. Просто сидела, открыв дверцу и выставив ноги наружу.
— Но было темно, Джимми. Как ты мог разглядеть ее?
— Я подошел к будке вплотную, ведя рядом велосипед, а тут проехала машина, и я отлично разглядел ее в свете фар.
— Но ты ничего не сказал о ней детективу из управления шерифа.
— Ему? Он вел себя так, словно мне восемь лет, а то и меньше. — Джимми скорчил гримаску.
Восемь. Вместо десяти. Большая разница. Мальчишкам не нравится, когда их принимают за маленьких. Итак, Курт получил новую информацию, которой не владел Уорден. Почему девушка сидела в телефонной будке именно в этот вечер, в темноте, просто сидела. Словно наблюдала за чем-то или сторожила кого-то...
Наблюдала!
Только бы Барбара не позвала его из кухни.
— Э... а ты ничего не можешь вспомнить об этой девушке, Джимми?
— А что вспоминать? Обычная девушка. Старше меня, лет девятнадцати или двадцати, — он пожевал губу, внезапно просиял: — Фамилия ее отца Марсден. Я приносил им газеты до того, как они переехали, — он помолчал, вспоминая. — Большой такой белый дом с каменным фасадом на правой стороне Гленн-уэй. Они выписывали и воскресное приложение. Ее отец как-то подарил мне бейсбольную биту.
Когда Курт возвращался домой, в голове его вопросы перемешались с сексуальными образами. Дразнящий запах духов Барбары, ее поза при прощании, когда она чуть наклонилась к нему, ее требование позвонить ей, если он что-то выяснит о хищниках. И вопросы. Девушка наблюдала... За кем? Почему? Какая девушка могла помогать банде насиловать невинную женщину?
Курт пересек улицу, вошел в будку, сел на маленькую металлическую скамейку, оглядел Линда Виста. На другой стороне улицы он видел поблескивающий металлом «фольксваген», стоящий у крыльца, а выше — свет в окнах.
Они просто выставили дозорного, который даже в темную ночь мог увидеть человека, идущего по подъездной дорожке. И уж тем более сворачивающий с улицы автомобиль.
С крыльца будки он не увидел. Как же дозорный мог общаться с теми, кто вошли в дом? По телефону? Возможно. А если неправильно набран номер?
По Линда Виста проехала машина, на мгновение высветив пустую будку, открытую дверцу, даже металлическую скамейку.
Ну конечно. Второй дозорный — на крыльце.
Курт вновь прогулялся к телефонной будке, захлопнул дверцу, вернулся на крыльцо. Идеально. И листва в апреле не такая густая, как теперь, в августе. Дозорный с крыльца не мог не увидеть девушку, если в она встала, захлопнула дверцу, зажигая тем самым лампочку, и притворилась, что набирает номер. И дозорному оставалось только открыть дверь дома и крикнуть...
