Славный парень - Кунц Дин Рей (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗
Он совершенно не сомневался, что несколькими минутами раньше, когда он вошёл в коридор третьего этажа, картонка на полу не валялась. Может, кто- то сбросил её, торопясь покинуть отель.
Дверь номера 300 находилась в каких-то трёх шагах от двери на лестницу.
Догадавшись, что умной парочки в здании отеля уже нет, Крайт решил не заглядывать в номер 300 и покинул третий этаж.
Они умчались к «Эксплореру» на первом этаже гаража. Может быть, уже сели в него.
Крайт не скатился кубарем по лестнице, паника была ему несвойственна, но спустился достаточно быстро.
Глава 24
Через считанные секунды после того, как дверь номера 308 с грохотом распахнулась, Тим и Линда выскочили из номера 300 и бегом спустились по лестнице.
Ветер бросал красные цветы гибискуса им под ноги, их шаги гулко отдавались от низкого потолка гаража, «Эксплорер» мигнул подфарниками и чирикнул, когда Тим на ходу нажал кнопку на брелке охранной сигнализации. Он сел за руль, Линда устроилась рядом, с дорожной сумкой в ногах", взяла пистолет, который он ей протянул.
Номер 300 действительно пустовал, когда несколькими часами раньше Тим снял сдвижную дверь и проник в него с балкона. Потом впустил Линду через дверь в коридор и повесил на ручку картонку «НЕ БЕСПОКОИТЬ».
После чего проспал два часа, пусть и тревожно, с кошмарами.
Сейчас Тим завёл двигатель, включил фары, выехал из гаража и помчался на юг по Тихоокеанской прибрежной автостраде. На первом же перекрёстке повернул налево, в глубь материка.
— Ладно. Теперь я боюсь, — нарушила молчание Линда.
— Не выглядишь ты испуганной.
— Можешь мне поверить, — она обернулась, чтобы посмотреть в заднее окно. — Я — Ричард Дрейфусс, стоящий на корме, и акула только что выпрыгнула прямо передо мной. Как этот парень нас нашёл?
— Думаю, по кредитной карточке.
— Только потому, что он коп, ему не ухватить за яйца людей в «Мастеркард».
— У меня «Виза», — Тим повернул направо. — И, возможно, он не просто коп.
— Кем бы он ни был, для получения такой информации он должен иметь на руках решение суда.
— Тринадцатилетние хакеры забираются в любую базу данных, и никто не даёт им такого разрешения.
— То есть мы имеем дело с суперкопом, у которого имеется шибко умный племянник-хакер, который может добыть любую информацию, связанную с карточками «Виза»?
— Может, где-то есть здание, набитое людьми, которые раньше были племянниками-хакерами и залезали в компьютерные сети телевизионных компаний, чтобы оставить сальное послание Никки Кокс. Сейчас они на пятнадцать лет старше и работают на плохишей.
— Здание, набитое хакерами? — переспросила она. — И кто, по-твоему, нам противостоит?
— Честно говоря, не знаю.
Они поднимались все выше, но не прямо, а зигзагом, поворачивая с улицы на улицу. Проезжали мимо домов самых разных архитектурных стилей, схожих лишь тем, что их окутывало какое-то мертвецкое спокойствие.
— Послушай, я уже поняла, что ты из тех, кто много чего знает.
— Только не об этом. Не мой уровень.
— Что-то я этого не заметила.
— Пока мне всего лишь везло.
— Ты так это называешь?
Ветер качал перечные деревья. В свете уличных фонарей тени их ветвей отплясывали на асфальте дикий танец.
— Кто такая Никки Кокс? — спросила Линда.
— Она играла в телешоу, «Всегда несчастливы».
— Хорошая программа?
— Пустая, по большей части посредственная. С говорящим, ушастым, набивным кроликом.
— Ещё одна из этих.
— Я был подростком, гормоны лезли даже из ушей. Каждую передачу смотрел с высунутым языком.
— Должно быть, кролик был очень сексуальный.
В каждом квартале в двух или трёх домах за затянутыми шторами мягко светились окна. В те дни, когда на экранах телевизоров Никки Кокс появлялась в компании острого на язык, игрушечного кролика, в такой час не спало бы гораздо меньше людей, чем нынче. Началась декада бессонницы... а может, столетие.
— Куда мы едем? — спросила Линда.
— Я ещё не решил.
— Куда бы мы ни ехали, давай договоримся об одном.
— О чём же?
— Ни слова больше об этой чёртовой Никки Кокс.
— Я как раз вспомнил имя кролика. Его звали мистер Флоппи.
— О нём ты можешь говорить.
— Я думаю, мы будем в большей безопасности, не оставаясь на одном месте. Отныне никаких отелей.
— Я рада, что ты не разбился насмерть, свалившись с балкона.
— Я тоже. Какое-то время поездим, попытаемся разобраться, что к чему.
— Я думала, ты свалишься. Если б свалился, вина легла бы на меня.
— Это ещё почему?
— Ты бы не свалился, если б кто-то не захотел моей смерти.
— Вот и перестань заниматься делами, из-за которых люди хотят видеть тебя мёртвой, а не живой.
— Я постараюсь.
Квартал за кварталом, улица за улицей оставались позади, а у Тима крепло ощущение, что их текущая безопасность призрачна и в любой момент может лопнуть, как мыльный пузырь.
То и дело он смотрел в зеркало заднего обзора, в боковые зеркала, ожидая появления преследователя.
— У меня есть подруга, Тереза, она живёт в Дана-Пойнт и уехала на неделю, — прервала паузу Линда. — Я знаю, где она прячет запасной ключ.
Словно испуганные крысы, толстые, оторванные ветром листья магнолии «копошились» в ливневой канаве.
— Тим? Почему мы не можем спрятаться в доме Тэрезы?
Хотя скорость «Эксплорера» не превышала тридцати миль в час, интуиция подсказывала Тиму, что он едет слишком быстро и может угодить в ловушку, не распознав её вовремя. Он сбросил скорость до двадцати миль. Потом до пятнадцати.
— В чём дело? — спросила Линда, оглядывая ночь.
— Ты не чувствуешь?
— Я вижу, ты что-то чувствуешь, но не понимаю, что именно.
— Камень.
— Камень?
— Подумай об очень высоком обрыве.
Улицы, идущие с севера на юг, напоминали зубья расчёски, которые заканчивались на основании, протянувшемся с востока на запад. Ещё раз он повернул налево, на основание, и обнаружил, что оно заканчивается пересечением с последней северно-южной улицей.
— Обрыв, — напомнила она ему.
— Обрыв, такой высокий, что ты не можешь увидеть его вершины, она скрыта туманом. И не просто высокий. Он нависает над тобой, как волна. Мы живём под ним, в его тени.
Он повернул налево, на последнюю улицу в этом районе. Дома по обеим сторонам. Фары прошлись по нескольким автомобилям, припаркованным у тротуара.
— Иногда большие камни вываливаются из той части обрыва, что нависает над дном, и летят вниз, не издавая ни звука.
Он сбросил скорость до десяти миль в час.
— Ты не можешь его услышать, этот бесшумно падающий камень, но его вес... может, он сжимает воздух под собой, и вот это ты чувствуешь.
Каждая из этих улиц состояла из трёх кварталов. Раньше дома стояли с обеих сторон, но на последней улице во втором и третьем квартале высились только по левую руку.
Справа находился общественный парк со спортивными площадками, в столь поздний час, само собой, погруженный в темноту и, похоже, занимающий немалую территорию.
Бесшумно падающий камень. Молчаливое цунами, обгоняющее собственный шум, земля, внезапно проваливающаяся под ногами...
Когда-то свойственное ему чувство опасности вернулось. Более того, обострилось до предела.
Тяжёлые облака и всё более усиливающийся ветер говорили о приближении грозы, но первые молнии, разорвавшие небо, стали для Тима сюрпризом, и он вдавил в пол педаль тормоза.
Дома, деревья, припаркованные автомобили, казалось, вздрогнули, отпрянув от этого пронзающего света, вздрогнули ещё раз, когда яркость вновь расколола небо, наложившись на мощный раскат грома.
И хотя в свете фонарей продолжали плясать гонимые ветром тени, яркость эта открыла то, что скрывали фонари: мужчина в тёмной одежде стоял под огромной терминалией, прижавшись спиной к стволу.
Когда он чуть наклонился вперёд, вглядываясь в «Эксплорер», свет молнии посеребрил его лицо, и оно превратилось в накрашенную маску мима. У дерева стоял Кравет, и Крейн, и Керрингтон, и Конрад, и другие, неизвестные Тиму, такой вездесущий, словно он был не человеком с сотней имён, а сотней людей с одним на всех разумом и заданием.
