Сатанинский взгляд - Мэрфи Уоррен (бесплатные версии книг .TXT) 📗
В конечном итоге Гитлер напал на Россию, и тогда была запущена пропагандистская машина. Теперь уже Россия объединилась с Западом против фашизма, а после окончания войны, когда Запад распустил свои армии, Россия сохранила весь свой военный потенциал и отгородилась от бывших союзников железным занавесом.
Если бы Запад не начал перевооружаться, сейчас над Вашингтоном, наверное, реял бы красный флаг.
Таков несомненный урок истории, и Василий Рабинович понимал, что, хочет он того или нет, ему придется заняться военными вопросами.
После убийства в Нью-Йорке он переборол в себе отвращение к пролитой крови. Первоначальное чувство стыда сменилось гордостью. Если он смог расправиться с главарями банд, он сможет без труда расправиться и с русскими. Возможно, ему удастся их перехитрить, хотя Запад всегда их недооценивал, не зная, насколько они изворотливы и коварны.
Для него это будет настоящим испытанием на прочность. Правда, стоя на улице и дожевывая сладкую булочку, Рабинович вспомнил, что пока еще не имеет в своем распоряжении ни одной ракеты. Сложность состояла в том, что придется начинать с нуля.
Свет погас, и началась стрельба. Стрелявшие видели лишь вспышки палящего оружия и метили в них. Но их выстрелы тоже давали вспышки и служили мишенями для противника. Помещение наполнилось стонами и проклятиями умирающих, а когда свет вспыхнул снова, пол был скользким от крови — настолько скользким, что Анна Чутесова предпочла направить в помещение, где только что стреляли, молоденького лейтенанта, который должен был выяснить, все ли стрелявшие мертвы.
Тот вернулся, весь испачканный кровью: он трижды поскальзывался.
— Кровь хуже масла, — проворчал он. — Ноги так и разъезжаются.
— Они мертвы? — спросила Анна.
— Не все. Кое-кто еще умирает.
— Отлично, — сказала Анна солдату.
Все произошло так, как она и предполагала. Однако она не стала говорить об этом лейтенанту. По коридорам и лестницам бежали военные, пытаясь понять, откуда только что доносились звуки перестрелки.
«Мужчины! — с презрением подумала Анна Чутесова. — До чего же они глупы! Ну что они носятся как угорелые? Словно так они быстрее поймут, что к чему. Большинство из них ведать не ведают, где шла стрельба. Но все равно бегут. Они бегут, потому что однажды какой-то дурак внушил им, что чем быстрее бежишь, тем дальше будешь».
Анна Чутесова никогда не спешила и тем не менее за свою недолгую жизнь успела гораздо больше, чем любой мужчина ее возраста.
Ей было двадцать шесть лет, но, несмотря на свою молодость, она имела куда большее влияние, чем кто-либо еще, на всем пространстве от Берлинской стены до Владивостока.
И добилась она этого не только благодаря своей привлекательной внешности. Мягкие золотистые волосы обрамляли прелестный овал лица, а от ее белозубой улыбки многие мужчины просто-таки разевали рот.
Разумеется, мужчины всегда разевают рот при виде хорошенькой женщины, однако истинная красота Анны заключалась в ее обаянии — она была сдержанной, дружелюбной и не выставляла напоказ свою сексуальность.
Анна знала, что мужчина в момент полового возбуждения становится совершенно неуправляемым и бесполезным, вроде телефонного столба на колесах.
Она спокойно шла мимо бегущих мужчин, и, пока спустилась до штаба верховного командования, расположенного в самом низу, на пятнадцатом этаже, где ему была не страшна никакая атака американцев, ее не менее десяти раз спросили, что произошло на первом этаже между командирами отрядов особого назначения.
Этот великолепный бункер был плодом типично мужского мышления. Именно отсюда предполагалось командовать остатками русской армии после посягательства американцев на священные рубежи родины.
При этом никто не задавался вопросом: зачем Америке нападать на Россию? Подобное могло произойти лишь в том случае, если бы началась война, в которой Америке пришлось бы сражаться за свое существование.
Если бы обе противоборствующие державы сохраняли статус-кво, они чувствовали бы себя в полной безопасности. Но Америка воспринимает каждое восстание в какой-нибудь захудалой стране третьего мира как угрозу для себя, Россия же, считая, что это ослабляет Америку, поддерживает все эти помойные ямы, именуемые государствами.
И Америка, и Россия в равной степени понимали, что страны третьего мира не стоят и выеденного яйца, и тем не менее обе стороны наращивали вооружения и запугивали себя. Руководство страны, в которой жила Анна, строило нелепые оборонительные сооружения вроде этого бункера, находящегося на глубине пятнадцати этажей под землей. Всякому было ясно, что после атомной войны вряд ли придется кем-либо командовать, но, как видно, этим людям хотелось играть в свои игры.
Спустившись на пятнадцатый этаж, Анна вошла в помещение с длинным белым столом, отражавшим резкий свет флюоресцентных ламп. Стены были выложены цементными плитами. С таким же успехом их можно было сделать из фарфора — на такой глубине им не требовалось особой прочности.
— Анна, насколько нам известно, на первом этаже произошла ужасная трагедия. В помещение проник посторонний и расстрелял всех находящихся там командиров отрядов особого назначения.
— Нет, — ответила Анна, — никого из посторонних там не было.
— Так что же произошло? Вы всегда все знаете, — сказал дородный человек в расшитых золотом погонах.
Он обладал столь внушительной фигурой, что мог вполне сойти за авианосец, на котором спокойно уместится несколько небольших самолетов.
— Ну что вы! Я только делаю вид, что все знаю.
Каждый мало-мальски сообразительный человек уловил бы в этой фразе определенный подтекст: дескать, в отличие от нее никто даже не пытается сделать вид, что хоть что-нибудь знает.
Сидящие в кабинете военные, однако, не уловили этого обидного намека и одобрительно усмехнулись. Среди высоких военных чинов была одна женщина с густой щетиной над верхней губой. Распознать в ней женщину можно было лишь по юбке. Даже китель был не в состоянии скрыть ее массивных бицепсов.
— Так что все-таки произошло?
— Произошло то, после чего вам придется поручить захват Василия Рабиновича мне. Кроме меня, никого не осталось. Все остальные убиты или ранены.
— Это ужасно! Вам известно, что генерал Матесев был убит при попытке вернуть Рабиновича на родину?
— Да, — ответила Анна. — Мне это известно. Равно как и то, что мы лишились возглавляемого им диверсионного отряда и возможности внедрения в Америку новых сил испытанными средствами. Я знаю, что Рабинович был доставлен связанным к генералу Матесеву, но кто-то освободил его.
— Мы обречены. Если американцы заполучили его, мы обречены!
— Естественно, ведь он уверен, что окружающий мир враждебен ему. Я пролистала его досье. Все годы, что Рабинович находился в городке парапсихологов, он мечтал лишь об одном — чтобы его оставили в покое. А что сделали мы? Мы направили к нему людей, которые должны были нести возле него круглосуточную вахту, пытаясь выяснить, почему он хочет, чтобы его оставили в покое. В результате он сбежал. Сейчас он в Америке, и мы не знаем, что у него на уме. Если он испуган, а это наверняка так и есть, ему может взбрести в голову запустить ракету, нацеленную на Россию. Вполне возможно, что в эту самую минуту к нашей стране приближается ядерная ракета. Знаете, для чего ему это нужно? Чтобы не чувствовать себя беззащитным. И знаете, против кого он действует? Против тех, кто послал за ним Матесева. Стреляй, убивай, хватай, беги! — это просто идиотизм.
— Это было правильное решение, — возразил генерал КГБ.
Эта фраза не убедила Анну, зато она поняла, что «правильное решение» исходило от КГБ.
— Решение-то, может, и правильное, только результаты оказались плачевными, верно?
— Да, — был вынужден признать представитель КГБ.
— Что ж, — продолжала Анна, — все мы порой не знаем, к каким последствиям приведет то или иное решение. Но я готова взять на себя это тяжкое бремя. Если вы доверите эту миссию мне, я гарантирую положительный результат и беру на себя всю полноту ответственности.
