Жизнь, застигнутая врасплох (Сломанные побеги-2) - Март Михаил (е книги TXT) 📗
— Гость из России пишет о нем книгу. Месье Бертран вкладывал деньги в проект фильма совместного производства. Он очень много сделал для России. Месье Бертрана там почитают. Его смерть носит определенную завесу тайны.
— Тайны никакой нет. Месье Бертран страдал ишемическим заболеванием сердца и не раз лежал в нашей клинике. Ему неоднократно предлагали сделать операцию, но он категорически отказывался. Мы можем только сожалеть об этом. В больницу его привезли пятого вечером.
В этот момент доктор смотрел на монитор компьютера.
— Инфаркт. В таком состоянии его оперировать не решились. Положение нельзя было назвать критическим, и врачи решили повременить, пока пройдет обострение. Но в четыре часа он умер. Остановка сердца. Никто такого исхода не ожидал. Ему ввели все необходимые препараты, и к полуночи больному стало легче.
— Что показало вскрытие?
— Вскрытие не делали. Мадам Бертран возражала против вскрытия. Доктор Стриж не настаивал.
— Доктор Стриж?
— Серж Стриж. Лечащий врач месье Бертрана.
— Он русский?
— Работает у нас третий год. Приехал во Францию из Екатеринбурга. Талантливый опытный врач. В его профессионализме никто не сомневается. Если вы хотите узнать подробности, то можете обратиться к нему напрямую. Он живет здесь недалеко. Купил себе виллу в десяти километрах от обители на берегу Старого озера.
— Спасибо. Мы его найдем. Извините за беспокойство. Мы его застанем?
— Наверняка. Вчера он ушел в отпуск. Вряд ли успел уехать.
— А собирался?
— Насколько мне известно, он проводит отпуск на яхте в теплых водах. Своей у него нет, конечно. Приглашают друзья. Состоятельная семья. Бесплатный отдых очень привлекателен. А семья спокойна, когда под рукой находится опытный врач. Все интересы соблюдены.
Выйдя в парк, Вера пересказала Метелкину содержание беседы.
— Что скажешь, Женя?
— Скажу, что в больницу посторонний проникнуть не сможет. Даже ночью. Сплошная электроника. Все открывается и закрывается автоматически. Ключей не подберешь. Первые этажи зарешечены.
— Намекаешь на убийство?
— Только догадки, Верунчик. Ты знаешь такого писателя Павла Слепцова?
— Никогда не слышала.
— Ах да. Все правильно. Во Франции он известен под именем Саша Фальк.
— Этого знаю. Правда, не читала, но видела его интервью по телевизору. О нем много говорят.
— Стоп!
Они замерли у машины.
— В чем дело, Женя?
— Когда показывали это интервью?
— Месяц назад, может, больше. Но оно не первое и не последнее. Знаю, что он мой соотечественник, его книги хорошо продаются. Кино собираются снимать. Я особо не прислушивалась. Готовила себе завтрак и одним ухом слушала. У меня всегда работает телевизор на кухне.
— Он говорил по-французски?
— По-русски. Рядом сидела переводчица, больше похожая на фотомодель. Говорю же тебе, я видела передачу мельком.
— Ладно. Мы к этому вопросу еще вернемся.
Профессор называл накопленные деньги «стабилизационным фондом», Змей называл вещи своими именами. Общак он и есть общак. Пришлось запустить в него руку и устроить пирушку. Костяха сбегал за водкой, а для виновника торжества купили коньяк.
Гулять так гулять!
— Ну ты и фантазер, Паша! — восхищался Максимыч. — Как тебе пришла в голову мысль залезть в шкаф?
— На подсознательном уровне. Недавно прочел книгу одного известного графомана, «Конец млечного пути» называется. Слишком близко принял ее к сердцу. Теперь выдумки автора переплетаются с моей жизнью. Разница в том, что героиней романа была женщина. История началась с того, что у нее сгорел дом. Мой тоже сгорел. Потом один тип пытался ее поймать. Но она от него скрылась. Он ее видит, хочет схватить, но она растворяется в толпе. И мне одна красотка привиделась. Призрак наподобие «Летучего Голландца». По сюжету она спряталась в потайной нише. А потом ограбила крупную фирму, где торговали изумрудами. Я сделал то же самое. Только на примитивном уровне. Любопытна еще одна деталь. Книга большая, сюжетных линий много. Но мне попался экземпляр с картинками. Всех не помню. Иллюстрации делал хороший художник со своим видением сюжета. На рисунках присутствует черный силуэт наблюдателя. Человека со стороны. Будто сам автор следит за происходящим. Так вот, моя нынешняя история соответствует картинкам. Жаль, что я не разглядел все. Но по сюжету героиня падает из окна и разбивается насмерть. Не знаю, сколько еще иллюстраций совпадет с моей жизнью, но меня ждет печальный финал.
— Мистика! — махнул рукой Данила Петрович. — Картинки тебя зомбировали? Ты следуешь предначертанному пути? Чепуха. Сервантес выдумал Дон Кихота. Безумный старик начитался рыцарских романов и, свихнувшись, пошел бродить по белу свету, воюя с ветряными мельницами. Но ты же не сумасшедший, чтобы проводить аналогии между жизнью и сказками.
— Если иметь очень много денег, то любую сказку можно сделать былью.
— Вот об этом я и подумал, — листая тетрадку с записями, сказал Змей. — Я знаю нескольких человек, которым магазин платил дань. Одного из них я ищу уже два года. Троих уже нашел. Эти сволочи убили моих близких и сделали меня бомжем, лишив крова. Денег у них во сто крат больше, чем теперь у нас. Даже если мы их поделим, то свое положение не исправим. Можно снять квартиру и прожить год, не лазая по помойкам. А дальше? Я предлагаю пустить деньги на дело.
— Отомстить бандитам? — поинтересовался Костяха.
— С этими ублюдками я сам справлюсь. В свои проблемы никого втягивать не собираюсь. Но обескровить мы их сможем. Вся их сила в деньгах. Я знаю, где они лежат. Но чтобы отнять у них живительную силу, нужны те же деньги. Здесь хватит. Сумеем провернуть дельце, каждый вернет свою долю. С процентами. Этих процентов хватит до конца жизни. Рискнем?
— Связываться с бандитами? — спросила Варя. — Что деньги? Так, с неба упали. Сегодня есть, завтра нет. Речь идет о жизни. Для них она ничего не стоит. Твою семью не пощадили. Тебя понять можно, а мы тут при чем?
— Тебе нужна такая жизнь, Варюха? — спросил Максимыч.
— Какая-никакая, но другой мне никто не даст, если я по глупости потеряю эту.
— А если подумать? — усмехнулся Данила Петрович. — Хорошенько подумать и не допускать оплошностей. Я не верю, будто шайка подонков умнее нас. Месть — дело святое. А если она еще и прибыль дает, то глупо отказываться. В рай из нас никто не попадет, адом нас не напугаешь. Мы в нем живем и даже анекдоты травим. Чем нас можно напугать? Балансируем над пропастью, где каждый день может стать последним, каждый час, каждая минута. В предложении Змея я вижу надежду. Хоть какой-то просвет.
— Почему бы не проверить себя на вшивость? — добавил Костяха. — На дню я снимаю пару-тройку кошельков. Тройной риск. Зазевался, и кранты. А тут за раз можно взять тысячу пухлых «лопатников». Я за!
— А ты, Паша? — спросила Варя.
— Я… как все. Рано или поздно до меня все равно доберутся. В подвале, на чердаке, какая разница. Правда, я трус. До черного хода добрался, и зуб на зуб не попадал. Протрезвел от мысли, что за мной пустили псов по следу. С коньячком в мозгах все выглядело игрой. Нужен надежный план и точный расчет. Спонтанным налетом дело не решишь. Пользоваться бандитскими приемами против бандитов бессмысленно. Их можно обыграть с помощью интеллекта. Оружия, с которым они не знакомы. План один, задачи у каждого разные. Надо использовать свои сильные стороны.
— Об этом я и хотел сказать, — вмешался Змей. — Варюхе никто не предлагает брать автомат в руки. Я с ним лучше справлюсь. Профессору надо заняться сигнализацией, он мастер в электронике, а украсть ключи из кармана может Костяха, но не Павел. Паша лихо соображает. Вот он и займется составлением плана. Максимыч старый автолюбитель, ему доверим машину. Нам понадобится «Газель».
— «Скорая помощь»! — воскликнул Максимыч. — Я же на «скорой» семь лет работал. Знаю, где взять. Десятки стоят в больничном гараже без дела. Чинить некому. Списанную можно купить за гроши. Красть дороже выйдет.
