Король мечей - Стоун Ник (электронные книги бесплатно TXT) 📗
Но на Олимпиаду Макс так и не попал.
В ноябре шестьдесят седьмого он и Мэнни Гомес поехали в Атлантик-Сити на чемпионат «Золотые перчатки». Макс дрался первым и легко победил, а вот Мэнни не повезло. Его противником оказался Кид Фернандо, местный боксер по прозвищу Каменные Кулаки. В конце последнего раунда Мэнни напоролся на сильный удар и получил нокаут, из которого не вышел и остался в коме. Очнулся лишь через неделю, слепой и с парализованной левой частью тела.
После этого Макс потерял кураж. Стал нервничать на ринге, осторожничать, боялся подставиться под удар и получить увечье. Проиграл пять боев подряд, последние три довольно посредственным боксерам, которых Элдон ни за что не согласился бы тренировать.
Все видели, что происходит с Максом. В принципе тут нечему особенно удивляться. Подобное случалось со многими одаренными от природы боксерами. Бокс — спорт резких подъемов и еще более стремительных спадов. Вроде бы ты почти достал до самого неба — и вот уже валяешься на земле.
— Ты решил, чем будешь заниматься дальше в жизни? — спросил Элдон, когда Макс проиграл десятый бой.
— Да, — ответил он.
Он решил это давно.
Небольшой зал кафе был почти всегда погружен в унылый голубовато-розовый полумрак, потому что освещали его в основном телевизионные экраны, закрепленные во всех четырех углах, яркая неоновая вывеска и рекламы ликера, пива и сигарет снаружи. Лампочки наверху в кабинках и над стойкой бара были настолько тусклые, что принимать их в расчет не имело смысла.
Макс повернулся к толстой, тяжелой «книге комиксов», которую принес с собой. Так ее прозвали потому, что она состояла из картинок и подписей к ним. Это была настольная книга УГРО. Лежала в ящике стола каждого детектива. Справочник на шестьсот файловых листов, где содержались сведения обо всех серьезных преступниках во Флориде. Он имел четыре раздела — «Убийства», «Наркотики», «Секс» и «Остальное». Персонажи — так их называли неофициально — располагались в алфавитном порядке. На каждого приведена фотография — обычно как на документ, — почтовый индекс, особые приметы, сведения о родственниках, друзьях и знакомых, основные совершенные преступления, «почерк». Данные менялись иногда до пяти раз в день. Отвечающая за базу данных сотрудница УГРО Грета Барадера раздавала страницы со свежей информацией каждому детективу и забирала устаревшие. Данные предоставляла группа наблюдения, осуществлявшая непрерывный мониторинг персонажей.
Книгу использовали двояко. В первую очередь как справочное руководство. По «почерку» и прочим данным можно было составить приблизительный список подозреваемых по тому или иному преступлению. Если какой-то персонаж заинтересовывал детектива особо, он просил Грету распечатать о нем все сведения из базы данных и увеличить фотографию. Но у «книги комиксов» имелось и другое назначение, которое понадобилось сейчас Максу.
В разговорах со своими гвардейцами Элдон никогда не произносил слово «подстава». Он говорил, что нужно «добиться результатов» и «положительных сдвигов». Что касается персонажей «книги комиксов», то Бернс и его сотрудники считали их мразью, подонками, которых тем или иным способом надо засадить за решетку. Совершали ли они действительно то преступление, по которому в данный момент велось расследование, значения не имело. С ними поступали так же, как они с лохами и терпилами.
Самым убедительным способом подставить персонажа под удар был «посев Семян» — подложенные улики, которые потом находили криминалисты. Даже самый лучший адвокат не сможет опротестовать отпечатки пальцев, обнаруженные на оружии убийства, волосы, следы жидкости и прочие мелочи, найденные в доме подозреваемого. В УГРО собрали обширный банк образцов со всех дел, находившихся в разработке. Образцы были тщательно рассортированы и содержались в особо созданных условиях в сейфах по всему городу. Когда приходила пора подставить очередного персонажа, «Семена» оказывались в его доме. Их было не очень много, чтобы не вызвать подозрений, но всегда достаточно для бесспорного признания вины.
В дополнение к этим «уликам» в распоряжении сотрудников УГРО имелось изрядное количество кокаина и наличных денег. Кокаин подбрасывали Персонажу, а деньги шли на взятки определенным благожелательным судьям, чтобы те подписали ордер на обыск. Обычная такса за такую услугу составляла около двадцати тысяч долларов.
Октавио Боливар Гроссфельд, двадцать девять лет, колумбиец.
Идеально подходит.
Гроссфельд приехал в США по студенческой визе в семьдесят четвертом году. Делал вид, будто изучает экономику землепользования в Университете Майами, прежде чем его оттуда выгнали за наркотики. Гроссфельда не только застукали за курением травки, но и уличили в ее распространении в кампусе. Трое его братьев с подружками привозили травку из Колумбии, упакованную в килограммовые брикеты. В тюрьме, где Гроссфельд сидел в ожидании суда, его неоднократно избивали и насиловали. Потом отпустили под залог, и он исчез. Поручитель через некоторое время был найден мертвым в Бока-Ратоне с множеством колотых ран. Считалось, что Гроссфельду удалось улизнуть обратно в Колумбию.
Но в июле семьдесят девятого года он снова выплыл на поверхность в виде главаря мелкой банды, руководившей ввозом героина во Флориду. Для этого использовались колумбийки, которых называли «мулами». Они прилетали на самолете с множеством маленьких контейнеров с героином в желудке. Иногда контейнеры вскрывались, и героин съедал половину кишечника. Женщины умирали. В сентябре восьмидесятого года одной из обреченных женщин-«мулов» удалось каким-то образом выжить, и она дала точное описание человека, на которого работала. Это был Гроссфельд.
Сотрудники УГРО установили его адрес в Майами.
Макс позвонил Грете из телефона-автомата, запросил еще сведения из базы данных. Сверил их с информационным листком на Карлоса Ледера. Все сходилось. И у того, и у другого отцы были немцы, эсэсовцы, бежавшие после войны в Колумбию. А их матери открыто симпатизировали нацистам.
Макс позвонил Питу Обрегону из руководства таможни аэропорта. Пит был другом Элдона.
— Как дела, Макс?
— Хорошо, Пит. У тебя есть свежие «мулы» в загоне?
— О, сегодня необыкновенно хлопотный день. У нас их тут целых семь. Три колумбийки, две никарагуанки, панамка и одна наша девушка, но утверждает, будто она с Ямайки.
— Колумбийки говорят по-английски?
— Нет.
— Их уже обследовали?
— Двух. Третью нельзя просвечивать рентгеном, потому что беременна.
— Ладно. Приведи ее, пожалуйста, в комнату для допросов. Я скоро приеду.
— Официально или как? — спросил Пит. В смысле — нужно ли приглашать переводчика?
— Нет, не официально.
— Я жду, — сказал Пит.
17
Джо глотнул кофе, который налил себе десять минут назад и только сейчас о нем вспомнил. Кофе был чуть тепловатый и имел вкус воды, в которой помыли кофейную чашку. Он поморщился и продолжил грустный обзор сегодняшнего утра.
В том, что Бернс собрался от него избавиться, сомнений нет. И он не такой изверг, чтобы совсем уволить. Джо получит бумажную работу где-нибудь в управлении, например в архиве, отделе жалоб, транспортном или общественных связей. В стойле, где ему придется медленно загнивать. На бумажную работу обычно шли женщины, бывшие оперативницы, не желающие уходить на пенсию, инвалиды и люди, которые не хотели быть копами, но им нравилось носить форму. Как только ты усаживался за стол, вернуться обратно на оперативную работу было почти невозможно. Тебя уже считают мягкотелым и всегда шагающим не в ногу. Такое случалось прежде с тремя детективами, которые поссорились с Бернсом. Не захотели ходить по струнке, работали по-своему. Мередит, Аллен и Гонсалес. Мередита сделали заместителем начальника полицейского собачьего питомника, хотя знали, что у него на собак аллергия. Месяц спустя он был вынужден уволиться из полиции.
