Ганнибал: Восхождение - Харрис Томас (книги онлайн полностью txt) 📗
– Грутас, – проговорил он.
– Берндт, зубрила Берндт! Он всегда так хорошо учил уроки, – сказал Грутас и направился к Берндту с улыбкой, довольно дружелюбной на вид. – Он умеет управляться с конем, – сказал Грутас немецкому капралу.
– Может, он твой приятель? – спросил капрал.
– Может, нет, – ответил Грутас и плюнул Берндту в лицо. – Я же повесил того, другого, нет, что ли? А его ведь я тоже знал. Зачем нам пешком-то идти? – И шепотом: – Я его в замке пристрелю, если вы мне мой пистолет хоть на время вернете.
3
Блицкриг, молниеносная война Гитлера, шла быстрее, чем кто бы то ни было мог себе представить. Берндт обнаружил, что в замке расположилась рота дивизии СС "Мертвая голова"; два танка стояли у крепостного рва, с ними – самоходное противотанковое орудие и несколько полугусеничных вездеходов.
Садовник Эрнст лежал вниз лицом в огороде, голову его облепили мясные мухи.
Все это Берндт увидел с кучерского сиденья. В фургоне ехали только немцы. Грутас и все остальные шли следом за фургоном. Они ведь всего лишь Hilfswillige, или хивисы – местные жители, добровольно помогающие нацистским оккупантам.
Высоко на башне замка Берндт заметил двух солдат: они спустили флаг рода Лектеров с изображением дикого кабана и теперь устанавливали на его месте радиоантенну и флаг со свастикой.
Майор в черной форме СС, с изображением черепа и знаками различия дивизии "Мертвая голова", вышел из замка и оглядел Цезаря.
– Очень хорош, но слишком широк для верховой езды, – огорченно произнес он: он взял с собой бриджи и шпоры, чтобы для отдыха и восстановления сил ездить верхом. – А вот другая лошадь подойдет.
Следом за майором из дома вышли два эсэсовца, толчками гнавшие перед собой повара.
– Где все семейство?
– В Лондоне, господин офицер, – ответил Берндт. – Можно, я накрою тело Эрнста?
Майор махнул рукой капралу, тот сунул дуло "шмайссера" Берндту под нос.
– А кто твое накроет? А ну понюхай, чем дуло пахнет? Оно еще не остыло. Запросто выбьет и твои гребаные мозги, – сказал майор. – Куда подевалось все семейство?
– Сбежали в Лондон, господин офицер.
– Ты что, еврей?
– Нет, господин офицер.
– Цыган?
– Нет, господин офицер.
Майор взглянул на пачку писем, взятых с одного из письменных столов в доме.
– Тут вот письма для какого-то Якова. Это ты – еврей Яков?
– Это учитель, господин офицер. Он давно уехал.
Майор осмотрел уши Берндта – не проколоты ли мочки?
– Покажи капралу свой хрен, – приказал он. Потом спросил: – Убить тебя или будешь работать?
– Господин майор, все эти люди хорошо знают друг друга, – сказал капрал.
– Ах вот как! Может, они даже нравятся друг другу? – Он повернулся к Грутасу. – Может, вы любите своих земляков даже больше, чем нас, а, хивис? – Майор снова обратился к капралу: – Как ты полагаешь, они нам и правда могут понадобиться?
Капрал повел "шмайссером" в сторону Грутаса и его сотоварищей.
– Этот повар – еврей, – сказал Грутас. – Вот вам полезная местная информация. Только позвольте ему для вас готовить, и вы все через час помрете от жидовского яда. – Он вытолкнул вперед одного из своих людей. – Вот Кухарь, он и готовить умеет, и провиант добывать, и солдат хороший.
Грутас вышел на середину двора. Он двигался медленно, дуло капралова "шмайссера" неотрывно следовало за его движениями.
– Господин майор, я вижу – у вас кольцо и дуэльные шрамы Гейдельберга. А здесь – военная история, вроде той, что вы и сами сейчас творите. Вот этот камень – Вороний камень Ганнибала Беспощадного. Здесь погибли некоторые из самых доблестных тевтонских рыцарей. Разве не настала пора омыть этот камень еврейской кровью?
Майор высоко поднял брови.
– Так ты хочешь вступить в ряды СС? Посмотрим, как ты сумеешь это заслужить.
Майор кивнул капралу. Эсэсовец достал из кобуры пистолет, выщелкнул из обоймы все патроны, кроме одного, и протянул Грутасу. Два штурмовика подтащили повара к Вороньему камню.
Казалось, майора гораздо больше интересовала лошадь, которую он принялся осматривать. Грутас приставил пистолет к голове повара и стал ждать, пока майор на него взглянет. Повар плюнул в Грутаса.
Прогремел выстрел; с башен замка взлетели ласточки.
Берндту поручили переставить мебель в комнатах наверху, где разместились офицеры. Он проверил свою одежду – не обмочился ли он от страха? В комнатушке под крышей работал радист, слышались то морзянка, то голос радиста, прерываемые атмосферными помехами. Вскоре радист побежал вниз с блокнотом в руке и спустя несколько минут вернулся – забрать оборудование. Они двигались вперед, на восток.
Из верхнего окна Берндт мог видеть, как эсэсовцы передавали переносную радиостанцию из танка маленькому гарнизону, который оставался в замке. Грутас и его обшарпанные сотоварищи, которым теперь выдали немецкое оружие, вытаскивали из кухни все, что там было, и грузили на вездеход, в котором уже сидели солдаты вспомогательной команды.
Солдаты погрузились в вездеходы. Грутас поспешно выбежал из замка, чтобы успеть уехать со всеми. Часть двинулась в Россию, прихватив с собой Грутаса и других хивисов. Казалось, о Берндте они напрочь забыли.
В замке оставили взвод солдат, вооруженных фауст-патронами, пулеметом и переносной радиостанцией. Берндт дотемна просидел в старой уборной в одной из башен. Весь маленький гарнизон ужинал на кухне, поставив во дворе только одного часового. В кухонном буфете солдаты отыскали шнапс. Берндт вышел из уборной, благодарный каменным полам и ступеням за то, что они не скрипят.
Он заглянул в комнату, где немцы поставили радио. Радио стояло на туалетном столике мадам, флаконы с духами были сброшены на пол. Берндт смотрел на все это. Он думал об Эрнсте, убитом в огороде, о поваре, с последним вздохом плюнувшем в Грутаса. Он проскользнул в комнату. Его охватило чувство, что он должен извиниться перед мадам за непрошеное вторжение. Затем он спустился по черной лестнице в носках, неся башмаки в одной руке, а две укладки с радио и зарядным устройством – в другой, и вышел через потайные ворота для вылазок. Тащить радио и ручной генератор было нелегко, они вместе весили более двадцати кило. Берндт дотащил тяжелую ношу до леса и спрятал. Жалко, что нельзя было забрать коня.
Сумерки. Свет пылающего в камине огня играет на крашеных панелях охотничьего домика, отражается в запылившихся стеклянных глазах охотничьих трофеев. Вся семья собралась перед камином. Головы животных на стенах очень старые, поколения сменялись поколениями, и от поглаживания детских ладошек, все прошедшие годы тянувшихся к ним через перила верхней лестничной площадки, многие из них облысели.
Няня поставила медную ванночку Мики на угол каменной плиты перед камином. Добавила воды из чайника, чтобы добиться нужной температуры, взбила пену и посадила Мику в ванночку. Девочка радостно зашлепала ладошками по пене. Няня принесла полотенца и стала подогревать их у огня. Ганнибал снял детский браслет с руки Мики, окунул его в пену и принялся выдувать через браслет мыльные пузыри для сестренки. Влекомые каминной тягой, в своем недолгом полете пузыри отражали освещенные пламенем лица сидящих, пока не лопались над огнем. Мике нравилось тянуться за пузырями, она даже пыталась их ловить, но ей очень хотелось вернуть браслет, и она не успокоилась, пока он снова не оказался у нее на руке.
А мама Ганнибала наигрывала на пианино какую-то мелодию барокко.
Чуть слышная музыка, окна, занавешенные одеялами, как только спустилась ночь, темные крылья леса, сомкнувшиеся вокруг... Берндт вернулся совершенно изможденный, и музыка прекратилась. В глазах графа Лектера стояли слезы, когда он слушал рассказ Берндта. Мадам взяла руку Берндта и успокаивающе ее гладила.
