Потерянные души Уиллоубрука - Вайсман Эллен Мари (книги онлайн без регистрации .TXT, .FB2) 📗
Иногда было трудно сказать, кто из них более несчастен — она или Алан. Сейдж никогда не понимала, что мать нашла в нем. После того как начальник бросил ее, она встречалась с другими мужчинами — достойными, с приличной работой. Видимо, просто Алан оказался единственным, кто изъявил желание жениться на женщине с двумя детьми. Но в дураках остался именно он. Дочери прилагались в нагрузку к матери, но теперь ценный приз исчез, а он остался с нагрузкой, которая ему сто лет была не нужна. Давно, еще до того, как мать погибла в той пьяной автокатастрофе, Сейдж усвоила, что никогда не сможет угодить Алану. Она так часто подумывала сбежать, что уже сбилась со счета. Но куда идти? Никаких близких родственников рядом не было, а подруги не располагали свободной комнатой. Хэзер жила в квартире и делила одну из двух спален с четырьмя сестрами; родители Дон были не лучше Алана, пропивая деньги и бросая дочку с младшим братом на произвол судьбы. Да и в любом случае никто из них не взялся бы кормить еще один рот. Родители матери давно умерли, после чего она перестала разговаривать со своей единственной сестрой. К тому же Сейдж сомневалась, жива ли тетка вообще, а уж адреса ее и подавно не знала. Будь они с Ноем все еще вместе, можно было бы переехать к нему, да вот только его мамочка считала своего мальчика совершенным ангелочком, который помогает старушкам переходить дорогу и бережет себя для женитьбы. Скорее рак на горе свистнет, чем она позволит подружке спать с ним под одной крышей. Ладно-ладно, бывшей подружке.
Хуже всего, что Сейдж понятия не имела, где ее отец. Никаких телефонных звонков на Рождество; никаких поздравлений с днем рождения по почте. Это было так не похоже на него. Мать утверждала, что он начал жизнь с чистого листа и не желает иметь дела со своей старой семьей, но что-то странное было в том, как она это говорила: может, ядовитая нотка в голосе или то, что она продолжала винить его за уход. Или дело было в том, что она считала своих дочерей обузой, а он называл их чудом. Если бы Сейдж пришлось биться об заклад, почему они больше не слышали о папе, она бы поставила деньги на то, что мать не дала ему их новый адрес и номер телефона, когда они переехали к Алану. Тем не менее, если бы отец уж очень захотел их найти, нашел бы…
Ее часто подмывало спросить у матери, знает ли та, где отец, можно ли ему позвонить, — но Сейдж никак не могла решиться. Ведь если в словах матери есть хоть чуточка правды, то быть отвергнутой по-настоящему оказалось бы слишком тяжело. В первый раз это было вроде ампутации, во второй раз это будет смерть.
Сейдж часто воображала папу с другой семьей; интересно, есть ли у него еще две дочери или, может быть, сын. Порой она представляла, что наткнулась на девочку, как две капли воды похожую на них с Розмари, и тогда, считай, они будут тройняшками, а не двойняшками. Она задавалась вопросом, живут ли они в более пристойном квартале — выбрался ли отец из дешевого жилья, подальше от разрушенных многоквартирных зданий и домишек на две спальни, где почти у каждого ее знакомого отец, мать или дядя работали на свалке Фреш-Киллз.
Подумав о своей разрушенной семье, Сейдж ощутила, как в горле встал горячий комок. Никто не знает, где она сейчас и что собирается делать, этакое перышко: ветер дунет и унесет, и никто ее не хватится.
Вот Розмари — та, конечно, хватилась бы. Если бы ее не отправили незнамо куда.
Розмари. Ее близнец. Она жива. В это все еще не верилось. Что они обе почувствуют, когда снова увидятся? Неловкость? Удивление? Заплачут, усядутся в обнимку на полу? Вспомнит ли ее Розмари? Будет ли это чудесное воссоединение или еще одна душераздирающая потеря? По спине Сейдж скользнула дрожь возбуждения, приправленного страхом.
Прошлой ночью, узнав, что сестра жива, Сейдж решила, будто видит сон или смотрит кино. В нужном месте в нужное время она оказалась, а то никогда бы не узнала правду.
В одиннадцатом часу вечера она решила удрать к подружкам. Вышла из своей комнаты, прокралась по коридору квартиры на четвертом этаже, нащупывая путь среди охотничьих ружей и пластиковых бельевых корзин, набитых мятой одеждой. Она возненавидела это место сразу же, как только они въехали сюда. Может быть, потому, что оно походило на ее жизнь после ухода отца — хаотичную, неряшливую, непредсказуемую. Кухня была маленькой и тесной, с плитой оттенка «золотая осень» и таким же холодильником, знававшим лучшие времена. В шкафах воняло мышами и мочой, а тонкие стены пропускали любой звук: работающий фен, женский смех, мужские вопли под баскетбол по телевизору, приглушенный телефонный разговор — все просачивалось сквозь штукатурку вместе с запахом чужой стряпни. Любой предлог смыться был подходящим. Или, может, ею просто двигала ненависть к Алану.
На цыпочках, стараясь не споткнуться о барахло, она пробралась мимо семейных портретов в пластиковых рамках на обшитых панелями стенах: они с Розмари в одинаковых платьях с оборками; Алан, обнимающий их мать, когда она еще была похожа на Элизабет Тейлор: идеально уложенные черные волосы, сияющие счастьем серебристо-синие глаза. Алан на снимке тоже улыбался: человек с заурядной внешностью, с совершенно ординарными чертами, довольный, влюбленный в жену. Но глаза его оставались холодными и бесстрастными. Глаза, скрывавшие тайну. Сейдж знала, что фотографии, как и люди, могут быть обманчивы: в момент, запечатленный на пленке, под щелчок фотоаппарата все такие счастливые и безупречные, а через минуту уже ссорятся и с топотом выскакивают из комнаты. Или вопят, собачатся и дерутся.
Не доходя до гостиной, она еще раз проверила карман куртки: на месте ли остаток денег, взятых из тумбочки Алана. Обычно она таскала его чаевые только по выходным, когда собиралась оторваться, но сейчас были рождественские каникулы, а Хэзер и Дон тащили ее на новую дискотеку в Каслтон-Корнерз, потому что у Хэзер был там один знакомый вышибала и они могли пройти без проверки. В дверях гостиной Сейдж остановилась и прислушалась, молясь, чтобы Алан, залив глаза, как обычно, отрубился перед телевизором. Телевизор и впрямь был включен, но, к большому ее разочарованию, Алан с кем-то разговаривал — судя по всему, с Ларри, его приятелем по охотничьим делам. Подойдя ближе, она заглянула в дверной проем.
Как и вся квартира, гостиная была завалена хламом; вытертый оранжевый ворс ковра лоснился, мебель потускнела под слоем пыли. Алан, голый по пояс, примостившись на краешке клетчатого кресла, поднимал гантели; его грудь и лицо блестели от пота. Ларри сидел на диване, курил и пил пиво, положив ноги на журнальный столик; похоже, сегодня он хотя бы сподобился помыться. По телевизору передавали баскетбол, но звук был приглушен. Надеясь, что ее не заметят, Сейдж приготовилась проскользнуть в дверь. И тут Ларри сказал такое, отчего беглянка замерла на месте.
— Давно она пропала?
— Да дня три, — ответил Алан, перемежая слова натужными вдохами, с которыми поднимал гантели.
Сейдж нахмурилась. Ох, черт, только не это. Опять кто-то пропал.
— А чего они так тянули, почему сразу тебе не позвонили? — спросил Ларри.
— Без понятия. Может, хотели сперва найти ее. Надо было номер телефона сменить, не пришлось бы сейчас возиться со всей этой хренью.
— Да уж, не шибко они торопились тебя известить. По мне, так чего-то странно.
— Блин, да че тут странного, — возразил Алан. — Ты хоть понимаешь, какая там огромная территория? Тот тип по телефону сказал, что они сорок зданий проверили. Сорок! Сначала думали, может, она куда пошла да заблудилась или в другое отделение забрела, но теперь лес прочесывают. Он сказал, что под Уиллоубруком триста пятьдесят акров. Прикинь, сколько у них там даунов. Это ж кучу времени надо, чтобы все обыскать.
Сейдж судорожно пыталась сообразить, кто там у них, в Уиллоубруке. Об этом месте она знала лишь одно: оно предназначено для умственно отсталых и увечных детей. Родители грозились отправить туда своих отпрысков, если те не будут слушаться; хозяин магазина мог припугнуть малолетних хулиганов, сказав, что позвонил в Уиллоубрук и сейчас за ними приедут. Девочкам внушали, что у рано забеременевших ребенок рождается с недоразвитым мозгом и его забирают и увозят в Уиллоубрук. Но Сейдж никогда не слышала, чтобы туда действительно кого-нибудь отправили. И если кто-то в самом деле пропал там, в Уиллоубруке, да хоть где бы то ни было еще — с какой стати извещать Алана? Он-то как может помочь?
