Возмездие - Хоффман Джиллиан (мир бесплатных книг TXT) 📗
— О! А вы разговаривали с ведущими расследование сотрудниками из Нью-Йорка? Они готовят ордер на выдачу преступника?
— Пока нет. Думаю, дело перешло в разряд нераскрытых. Мы решили связаться с сотрудниками подразделения, занимающегося такими делами, чтобы обеспечить получение ордера на экстрадицию и узнать, что необходимо по законам штата Нью-Йорк для ареста подозреваемого во Флориде.
— Ну, вначале необходимо обвинительное заключение. Затем сотрудники в Нью-Йорке должны получить ордер на арест на основании этого заключения, а ваши сотрудники уже по этому ордеру произвести задержание и содержать его в Майами, пока мы готовим документы для экстрадиции. Но не исключено, мы опережаем время. Как давно было совершено преступление?
Си-Джей сглотнула. Она почувствовала себя некомфортно и вспомнила то, что, как работник прокуратуры, не должна была забывать.
— М-м-м... Если не ошибаюсь, преступление было совершено более десяти лет назад. Но мне нужно уточнить это у детективов, которые ведут дело.
Боб Шурр тихо присвистнул:
— Десять лет? Ого! Если хотите экстрадицию за убийство, то да, все нормально.
— Нет, не убийство. — У нее повлажнели ладони. Она не хотела знать ответ на следующий вопрос. — А если не убийство?
— Что он тут у нас натворил? Конечно, предполагая, что это он. Вы не сказали.
Си-Джей откашлялась и надеялась, что ее голос звучит нормально:
— Изнасилование. И попытка убийства.
— Ну, в таком случае, боюсь, вам не повезло. В штате Нью-Йорк срок давности по всем преступлениям составляет пять лет. Конечно, за исключением убийства. Здесь срока давности не существует. Если за первые пять лет после совершения преступления не получено обвинительное заключение, то человека нельзя трогать, потому что время вышло. — Шурр сделал паузу, Си-Джей молчала, и он продолжил: — Мне очень жаль. Такое постоянно случается, в особенности в делах, связанных с сексуальным насилием. Наконец находишь человека по образцам ДНК — и ничего не сделать. Теперь в делах, где имя подозреваемого неизвестно, а время выходит, уже начали выносить обвинения «носителю образца ДНК». Может, так было сделано и в вашем случае? Вы проверяли?
— Нет. Проверю. Может, так и есть. Я надеюсь, — сказала Си-Джей, хотя точно знала, что в ее случае не нашли никаких улик, по которым можно было бы получить образец ДНК. Пора заканчивать разговор. — Спасибо за помощь. Я перезвоню, если мне потребуется дополнительная информация.
— Как, вы сказали, ваша фамилия?
Си-Джей повесила трубку. Этого не может быть. Срок давности. Обязательное ограничение, которое установили какие-то глупые законодатели. Они определили, сколько времени достаточно, чтобы призвать кого-то к суду, — справедливый, по их мнению, отрезок времени, достаточный для того, чтобы жить, с беспокойством думая о прошлых преступлениях, пока за них еще могут вынести обвинительный приговор. А что на самом деле справедливо с точки зрения преступника? И, черт побери, пострадавшего? По мнению законодателей, нужно обеспечить, чтобы права ответчика были соблюдены.
Важность разговора начала до нее доходить. Бантлинга невозможно осудить за то, что он с ней сделал. Никогда. Никогда.
Никогда. Он может отправиться на крышу Эмпайр-Стейт-билдинг и кричать о совершенном всему миру, рассказывать все в ярких, отвратительных, мерзких деталях — и его нельзя за это осудить. Прокричав о своем преступлении, он может спуститься на лифте вниз и уйти совершенно свободным человеком, и никто ничего не сможет сделать. Си-Джей следовало помнить о сроке давности, но во Флориде в случае определенных видов сексуального насилия срока давности не существует, и, если честно, вопрос о сроке давности никогда не приходил ей в голову. Си-Джей так зациклилась на том, как арестовать Бантлинга и переправить в штат Нью-Йорк — и как снова встретиться со своими демонами и снова не сойти с ума, — что даже не подумала о вопросе, а можно ли его арестовать? Ей помешали шоры жертвы, и экстрадиция у нее в сознании уже была решенным вопросом.
Она почувствовала, что ее мир снова разваливается на части и ей требуется этого не допустить. Она должна думать, несмотря на туман и страх, который давил ей на грудь.
Си-Джей принялась ходить по квартире. Солнце зашло, и тепло быстро уходило. Она вылила из чашки холодный кофе и протянула руку к холодильнику, чтобы вместо него выпить охлажденного шардонне. Она налила себе бокал, сделала большой глоток, снова взялась за телефон и прослушала четыре гудка перед тем, как ответил доктор Чамберс:
— Да? — Его голос подействовал успокаивающе.
— Я думала, что застану вас даже в этот час. Как поживаете, доктор Чамберс? Это Си-Джей Таунсенд.
Она покусывала ноготь большого пальца, прогуливаясь по гостиной в чулках, с бокалом вина в руке, поскольку еще не переоделась.
— Здравствуйте, Си-Джей. — Судя по голосу, он удивился, услышав ее. — Я заканчивал работу с документами. Вы вовремя меня поймали. Чем могу быть полезен?
Она наблюдала за проплывающим круизным судном. До нее долетели приглушенные смех и музыка.
— Кое-что случилось, и, думаю, мне нужно с вами встретиться.
Глава 26
Грегори Чамберс, услышав Си-Джей, сразу почувствовал, что ей нужна помощь, и стал слушать очень внимательно.
— Не проблема, Си-Джей. Не проблема. Как насчет завтра?
— Завтра будет очень хорошо... великолепно. — Она услышала, как доктор переворачивает лист, вероятнее всего ежедневника. — Вы можете подойти к десяти? Я просто кое-что изменю в плане на день.
Си-Джей с облегчением выдохнула в трубку:
— Спасибо большое. Да. Завтра отлично.
Доктор Чамберс откинулся на спинку кресла и нахмурился. Определенно ее голос был поводом для беспокойства. Она казалась расстроенной.
— Может, вы сейчас хотите со мной поговорить, Си-Джей? — спросил он. — У меня есть время.
— Нет, нет. Мне нужно собраться с мыслями. Все обдумать. Но завтра очень нужно. Большое спасибо за то, что сможете меня принять.
— В любое время. Звоните в любое время. Значит, до завтра. — Он сделал паузу. — Помните, что можете мне позвонить, если я вам понадоблюсь раньше.
Си-Джей нажала на кнопку на радиотелефоне и посмотрела в окно. Круизное судно с туристами скрылось из виду, и в воздухе опять повисла тишина, если не считать шума ветра в верхушках пальм и тихого плеска воды внизу. Тибби номер два потерся о ногу хозяйки и громко мяукнул. День прошел, и ему снова хотелось есть.
У нее в руке внезапно зазвонил телефон, и она даже подпрыгнула от неожиданности и уронила трубку на пол.
Телефон зазвонил снова. Сработал автоответчик. Звонивший представился Фальконетти. Она быстро подняла трубку с пола.
— Да?
— Привет. Это я. Данные по регистрации Бантлинга у меня в руках.
Она совсем забыла об этом. События дня слились у нее в голове.
— О! Да. — Си-Джей пыталась собраться с мыслями и говорить уверенно и четко. — Я... э... загляну утром в полицейское управление Флориды и заберу их. М-м-м... ты в какое время будешь? — Она протянула руку к бокалу с вином и скова принялась расхаживать по комнате.
Ее голос звучал так, словно она думала о другом и очень устала.
— Нет. Ты не поняла. Я принес тебе эти данные. Они у меня с собой. Сейчас. Я стою у дверей твоего кондоминиума. Впусти меня.
Нет. Не сегодня. Она не может с ним встретиться. Она не может сегодня, сейчас ни с кем разговаривать.
— М-м-м... Доминик, сейчас не очень удачное время. Давай я заеду к тебе завтра и все заберу. — Си-Джей сделала большой глоток вина. — Или можешь бросить все мне в почтовый ящик. Я заберу распечатку оттуда, только позднее. — Она знала, что все это звучит странно, но ничего другого придумать не могла. Принимай как хочешь. Только уходи.
Последовала долгая пауза. Си-Джей протянула руку к пачке «Мальборо», уже почти пустой, которая лежала на столике на балконе. Затем тишину нарушил голос Доминика:
