Безумие Джоула Делани - Стюарт Рамона (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
Потом мне пришло в голову, что, хотя на его поездку потребуется всего несколько минут, он может еще где-то поболтать с приятелями или заехать домой пообедать.
Но у меня не было сил ждать, гадая, имел ли он в виду Эрику. В конце концов я решила сходить в Оушн-Бич и оттуда позвонить к ней в клинику. Но прежде следовало предупредить детей. Тут мои мысли закружились, как испуганные птицы, и приняли новое направление. Дети что-то задерживались. Я побежала по песчаной дорожке искать их.
Файя-Айленду постоянно угрожают приливы и штормы. Наша защита – большая стена песчаных дюн, заросших высокой травой. Чтобы достичь берега, надо спуститься по дюнам, и для этой цели в каждом поселке есть специальная лесенка. Обычно сверху видны целые мили белого пляжа, разбивающиеся о берег волны и широкий голубой океан, уходящий за горизонт. Но сегодня сквозь туман я могла различить лишь несколько деревянных ступенек под ногами, стебли трав и двустворчатую раковину, оброненную чайкой.
Я пыталась звать детей по именам, но ответа не последовало. Я прижалась к перилам, напрягая зрение. Очевидно, до пляжа было еще слишком далеко.
Наконец я добралась до берега и пошла по мокрому песку. Появились лунные камни – мы так называем гладкие светлые камешки, которые, высыхая, становятся темными. Накатившая волна намочила мне ноги. Я отскочила. У кромки воды туман стал еще гуще. Я могла слышать, как волны бьются о берег, но уже не видела ничего, кроме белесой пелены.
Потом мне пришло в голову, что, возможно, следовало идти в другую сторону. Я повернулась и пошла в обратном направлении, продолжая кричать. По крайней мере, Барон мог бы услышать меня. Сколько лет он надоедал мне своим бесконечным лаем! Единственный раз, когда мне хотелось услышать его, он молчал.
Глаза устали от сильного напряжения. Чувствуя, что теряю зрение, я побежала, но тут же наткнулась на бревно. Резкая боль привела меня в чувство. Я сообразила, что так недолго и угодить в воду. Мое лицо стало мокрым от слез и тумана, и я продолжала выкрикивать имена детей.
Внезапно на меня обрушилась какая-то темная масса. В первое мгновение у меня потемнело в глазах. Но в следующее – я услышала порывистое дыхание моей любимой овчарки. Он прыгнул ко мне и залаял, потом, взметая песок, умчался в туман и тут же снова вернулся.
Кэрри и Питер уже смотали свои удочки и возвращались домой со своим единственным трофеем – небольшой пеламидой.
– Что ты тут делаешь? – поинтересовался Питер.
– Вы не слышали, как я вам кричала? – вместо ответа спросила я.
– У нас здесь ничего не получилось, и мы решили сходить к мосту. А ты туфли промочила. И что у тебя с ногой?
Я взглянула и увидела кровь на голени, в том месте, где ободрала ее о бревно.
– Ничего страшного, – заверила я их. – Мне надо сходить в Оушн-Бич.
– А ты не можешь позвонить и заказать, что тебе нужно?
– Телефон еще не подключили. Мне надо позвонить в город.
Они не стали выяснять подробности.
– Суп из моллюсков найдете на плите, – добавила я.
– Давай положим туда рыбу, – предложила Кэрри. – Пусть будет как уха.
– Лучше не стоит, – возразила я. – Давайте свернем здесь, чтобы случайно не ошибиться.
Мы стали карабкаться по песчаному склону и вскоре увидели ступени нашей лестницы.
– Ты прямо истекаешь кровью, – заметила Кэрри. Они с Бароном замыкали шествие. – Даже на ступени капает.
Я пошарила в карманах фланелевой куртки в поисках тряпки. Мы остановились, чтобы Кэрри и Питер могли посмотреть в своих плащах. Наконец подходящая мятая тряпка отыскалась, и, прислонившись к перилам, я перевязала себе голень. Теперь, когда дети были найдены, все мои мысли вернулись к Эрике. Я подумала о больничной охране. Но по словам мистера Ольсена, это произошло еще вчера вечером.
На последней ступеньке лестницы я объявила, что скоро приду.
– Тебе нельзя так идти, – заявила Кэрри. – Ты должна надеть пальто.
Действительно, я дрожала от холода.
– И тебе нужно сделать перевязку, – добавил Питер. – А может, уже работает телефон.
Я потуже затянула повязку на ноге, чтобы остановить кровотечение. Они тянули меня к дому.
Наконец я поняла, что не могу оставить их, пока все не выясню.
– Давайте выключим суп и вместе сходим в Оушн-Бич, – предложила я, пока Питер открывал дверь. – А потом сделаем большой обед с моллюсками и омарами.
Но Питер остановился на пороге так резко, что мы едва не натолкнулись на него.
Он не двинулся и после того, как Кэрри тихонько пихнула его. Я взглянула в кухню поверх их голов.
Возле кухонной раковины стоял Джоул. Или Джоул-Тонио.
– Входите, – сказал он, и мы друг за другом вошли в кухню.
В руке у него был открытый нож с выскакивающим клинком.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Глава 14
Длинное, холодно поблескивающее лезвие приковало мой взгляд. Я затаила дыхание. Джоул держал нож как бы играючи, и эта игривость усиливала ужас. Так мальчишка, разоряющий гнездо, радуется своему открытию без жалости и ненависти, предвкушая очарование разрушения.
Он улыбнулся и жестом велел нам сесть. Я взглянула на Кэрри и Питера, опасаясь, что они не примут его всерьез. Но они, кажется, поняли всю серьезность ситуации и молча заняли места вокруг кухонного стола. У меня возникла мысль о побеге. В общей сутолоке, наверное, кому-нибудь удалось бы убежать. Но я не стала воплощать в жизнь свои теоретические расчеты, сообразив, что в тесной кухне можно запросто попасть на нож. Его владелец как будто уловил мои мысли и покачал головой:
– Не надо, Нор, – усмехнулся он, – не будь глупышкой. Он явно имитировал мое обращение к детям, которое слышал сотни раз. Но этот тон, гордый и самодовольный, мне тоже был знаком. Потом я вспомнила день рождения Джоула. Мне казалось, что он просто перебрал шампанского, когда привел нас к машине Шерри и показал серьгу, которую нашел на сиденье. Я вспомнила свое раздражение. Шерри также рассердилась, и в ту ночь он перерезал ей горло. Последняя мысль вызвала у меня приступ озноба.
Пытаясь взять себя в руки, я спросила:
– Зачем ты сюда явился?
Получилось чересчур смело, но он не обратил на это внимания, упиваясь собой.
– Как же, сестричка, куда ты – туда и я.
Меня поразило слово «сестричка». Насколько я помню, за всю нашу жизнь Джоул ни разу меня так не назвал.
Наверное, любой писатель сразу же подмечает изменения стиля. Во всяком случае, именно тогда я почувствовала, что передо мной чужой человек.
– Помнишь, как ты нашла меня в моей квартире? – спросил он. – Кажется, в полдесятого?
Я смотрела на него, пытаясь понять. Но какой-то необычный взгляд и едва заметное изменение голоса мешали мне осознать значение этих слов. Словно сквозь прежние любимые черты проступало совсем другое лицо, то, которое я видела на фотографиях, отпечатанных в киоске на Таймс-сквер: косоглазый мальчишка, гримасничавший и кривлявшийся с лихорадочным озорством. Но как мог Джоул увидеть те снимки и перенять манеру супербоя в плаще мага?
– Слушай внимательно! – Его резкий тон прервал мои размышления. – Я приехал с вами вчера вечером. Мы вышли все вместе.
Я молча слушала.
– Когда мы прибыли сюда? Около полуночи? – осведомился он.
Я наконец начала понимать.
Он хотел обеспечить себе алиби, чтобы полицейские думали, будто он приехал из Нью-Йорка вместе с нами. И пока они ищут Тонио, Джоул мог спокойно разгуливать на свободе. Вернее, тело Джоула. У меня появилось ощущение, что сам Джоул уже исчез.
Потом послышался гул мотора. Мистер Ольсен возвращался к нам со своей содой. Возле дома он, как всегда, сбавил скорость, чтобы проехать по песку. Джоул поднял голову, прислушиваясь. Я ощутила нарастающую опасность.
– Это мистер Ольсен, – поспешно объяснила я, – возвращается, чтобы прочистить трубы. Он пожилой человек, и у него артрит.
