Наследники - Вилсон (Уилсон) Фрэнсис Пол (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
— Ну, естественно, он утверждает, что клиент ничего подобного не делал, вы все совершенно неправильно поняли и без всякого повода нанесли бедному мистеру Стивенсу тяжкие телесные повреждения.
— Чего еще можно ждать от адвоката?
— Да, но...
— Что? — Она сглотнула комок в горле. Язык превратился в наждачную бумагу. — Вы ведь ему не верите, правда?
— Нет. Только должен предупредить: Канесса Джексон вам тут не поможет. Девочка абсолютно ничего не соображает.
— А как бы вы думали? Ей всего четыре, она перепугана до сумасшествия.
— Ну... она... не совсем...
Детектив с трудом подыскивал нужное слово. Пришлось подсказать:
— В своем уме, вы хотите сказать?
— Я хотел сказать, умственно отсталая, только слышал, что больше так не говорят.
— Правильно. Теперь принято говорить «психически неполноценная», но у Канессы не только психические проблемы. У нее еще ВИЧ-инфекция и наследственная наркомания. В пренатальный период, то есть до рождения, не получала никакого ухода, никакой помощи. До выхода на свет Канесса жила в чреве некоей Аниты Джексон, почти постоянно лишенной рассудка. В любую минуту, когда ей не хватало до полного одурения, она ради денег на очередной кубок счастья занималась сексом всевозможными способами, какие только можно и даже невозможно представить. Наконец, через семь месяцев истерзанная матка выкинула Канессу в мир в каком-то закоулке. В некий точно неизвестный момент — то ли собственно при рождении, то ли вскоре после — мозг Канессы не получил необходимого кислорода, после чего она почти все время пребывает в полубессознательном состоянии.
— Господи Исусе, — зажмурившись, пробормотал Мэтьюс. — Говори после этого о насилии над детьми.
Черт возьми, он искренне тронут. Алисия оценила.
— Девочка травмирована физически и эмоционально, — продолжала она, чувствуя вскипавший в душе гнев, как бывало при каждом воспоминании о матери Канессы. — Анита Джексон ни разу не потрудилась зайти посмотреть на собственного ребенка. У нее восемь детей. Где половина из них, один Бог знает.
— Восемь, — охнул Мэтьюс. — Господи помилуй.
— И она снова беременна.
— Ох, нет.
— Да. Знаете, если бы меня, студентку и даже стажера, спросили о принудительной стерилизации, я любому бы голову оторвала. А теперь... а теперь...
Мысль осталась недосказанной. Не хочется доводить ее до логического конца. Однажды эта мысль завела Алисию в фантастический мир, где отлавливают всех городских анит Джексон, перевязывают под наркозом трубы, потом выпускают на улицу, пусть идут куда глаза глядят, только больше не причиняют вреда еще не родившимся детям.
— Ну ладно, — вздохнул детектив. — Тогда, видно, вы понимаете, что нечего рассчитывать на поддержку Канессы. Получается, ваше слово против слова Флойда Стивенса.
— Ну и замечательно.
Он пристально уставился на нее, как бы изучая. Алисия почувствовала себя неловко.
— Крутая вы личность.
— Когда речь идет обо всех этих детях? Будьте уверены.
— Что ж, это вам пригодится. Адвокат Стивенса Барри Файнмен, о котором вы наверняка скоро услышите, разговорился после слушания насчет залога. При мне объяснял клиенту, как выдвинуть против вас уголовное обвинение в насилии и побоях, подать гражданский иск о возмещении причиненного вами физического и морального ущерба. А еще посоветовал обратиться в больничный совет и потребовать вашего увольнения, поскольку, по его выражению, «подобная неуравновешенная и жестокая личность представляет опасность для окружающих».
Чувствуя внутри болезненный тугой комок, Алисия привалилась спиной к дверному косяку.
— Ничего себе.
Только этого не хватало, снова тратиться на адвокатов. И с работы можно вылететь. Ужас. Что творится в ее жизни?
— Однако он согласен ничего не предпринимать, если вы снимете со Стивенса обвинение в растлении ребенка.
Она застыла с простреленной ледяной злостью спиной.
— Никогда. Я хочу, чтоб этого мерзавца официально объявили педофилом и впредь близко к детям не подпускали.
Мэтьюс мрачно улыбнулся, но поддержал решение одобрительным, обнадежившим ее кивком:
— Правильно. Надеюсь, вам ясно, что путь перед вами ухабистый.
Ясно. Удастся ли дойти до конца?
— Можно полюбопытствовать? — спросила она. — Почему вас это интересует?
— По нескольким причинам. — Детектив залился смущенным румянцем. — Я одно время служил в отделе нравов... Всегда было труднее всего засадить вот таких вот охотников до ребятишек. С виду приличные граждане, как правило, с деньгами, могут себе позволить хороших адвокатов, жертвы плохие свидетели, так что...
— Знаю, — быстро кивнула Алисия, проглатывая тошнотворный комок. — А в данном конкретном случае?
Коп еще сильней покраснел.
— Мне понравилось, как вы работаете с ребятишками в Центре. — Он почти растерянно улыбнулся. — И понравилось, как расправились со Стивенсом. Надо же было духу набраться.
Не столько духу набраться, мысленно поправила его Алисия, сколько голову совсем потерять.
— Наконец, — продолжал Мэтьюс, — хотел предупредить насчет планов адвоката Стивенса. Чтобы вы приготовились.
— Спасибо. Я оценила. — И правда.
— А еще запомните, вы не одна в этом деле. Иногда система перемалывает не тех, кого надо. Даже если ты прав, всякие барри файнмены добиваются, чтобы суд наказал тебя вместо их клиентов. Но у вас есть союзник. Я займусь Флойдом Стивенсом, посмотрю, что можно раскопать.
— Это поможет?
— Кто знает, — пожал он плечами. — Иногда...
Зазвонил телефон. Наверно, из Центра.
— Извините, — бросила она, пробежав мимо Мэтьюса в большую комнату. Но, взяв трубку, услышала вовсе не Реймонда.
— Алисия? Джек. Надо поговорить.
Джек! Алисия виновато оглянулась на детектива, переминавшегося в прихожей с ноги на ногу. При нем нельзя говорить о поджоге. Тихонечко промычала:
— Ммм... сейчас не могу.
— В любом случае не хотелось бы по телефону.
— Я больше не пойду к тому самому жуткому Хулио.
— Думаю, лучше у вас.
Два гостя в один день? Рекорд. Джек ее немножко пугает. Не опасно ли оставаться с ним наедине?
