Лазутчики - Моррелл Дэвид (книга регистрации txt) 📗
Бэленджер рассказывал свою историю точно так, как делал это всегда, теми же словами, теми же отрывочными фразами, выстроенными в том же порядке. Именно в таком виде психиатры слушали этот рассказ, повторявшийся, наверно, в сотый раз.
— Не знаю как, но я сумел произнести имя. Он опустил меч и велел сказать, на кого я работал. Это было все равно что назвать звание и номер. Никакого вреда от этого быть не могло. Я назвал в камеру компанию, которая меня наняла: «Блэкуотер». «Сейчас». Я продолжал пытаться растянуть это «сейчас» как можно дольше. Потом он приказал мне молить о пощаде. Я подумал: а что будет плохого, если я это сделаю? Я знал, что толку от этого не будет, но по крайней мере это помогло бы мне выиграть несколько лишних минут. Но я так и не смог этого сделать.
Он говорил все быстрее и быстрее.
— От страха я совсем лишился голоса. Я рыдал, и они дали мне еще воды, но я так и не мог выдавить из себя ни слова, и тогда парень снова замахнулся мечом, и я решил, что теперь уже все, но тут стены содрогнулись. Помещение заполнилось пылью. Посыпались бетонные блоки. У меня заложило уши. Парни в капюшонах принялись орать друг на друга. Дверь распахнулась. Меня ослепил солнечный свет. Снаружи раздался еще один взрыв. Иракцы стали хватать винтовки. Двое швырнули меня в другую комнату, совсем маленькую, на земляной пол. Дверь они заперли. Я слышал, как мои мучители бежали прочь. Услышал еще взрыв. Стрельбу. Они так и бросили меня привязанным к стулу. Когда я упал, стул сломался. Я кое-как отполз от обломков. Весь перепачкался в моче и дерьме. Руки у меня так и остались связанными за спиной. Но я мог двигаться, и как только я освободился от обломков стула, то постарался просунуть задницу и ноги между связанными руками. Я вывихнул правое плечо, но руки у меня оказались впереди. Вот так. — Бэленджер выставил вперед руки. В лучах фонарей и дрожащем свете свечей скотч, связывавший его запястья, ярко блестел.
— Ну, и?.. — поторопил его Джи Ди.
Бэленджер спохватился и продолжил рассказ:
— Стрельба и взрывы становились все сильнее. В комнате было окно, закрытое деревянными ставнями. Я подергал, но они оказались запертыми снаружи. Тогда я схватил сиденье стула и принялся дубасить по ставням. Не могу даже сказать, как долго это продолжалось и сколько я потратил сил. В конце концов мне удалось разбить один ставень и пролезть в окошко. Я упал на вывихнутое плечо, но знал, что нельзя позволить себе потерять сознание от боли.
Я должен был убраться оттуда. Нельзя было торчать там. Какие-то люди разбегались в панике. Следующий взрыв свалил меня с ног. Он прогремел чертовски близко ко мне. На сей раз я вырубился, а когда пришел в себя, то понял, что взрыв произошел в том самом здании, где меня держали. Мина из миномета угодила прямиком туда и разнесла домишко вдребезги.
— И?!. — спросил Тод.
— Меня нашел патруль американских рейнджеров. Компания, на которую я работал — «Блэкуотер», — позаботилась о лечении. Я пробыл в Ираке всего две недели. Они заплатили мне за полный месяц. Оплатили мне билет на самолет до дому. У меня был приобретенный ими страховой полис. Пятьдесят тысяч, если я погибну. Двадцать пять тысяч в случае ранения. Двадцать пять тысяч. На эти деньги я и жил. Психиатр из госпиталя для ветеранов, куда меня направили, сказал, что у меня посттравматическое нервное расстройство. Ничего серьезного. Стресс. Нервишки разыгрались. Весь мир — это кошмарный сон наяву. Есть множество причин для стресса, особенно если ты стараешься не думать о прячущем рожу под капюшоном парне, который пытается отрезать тебе голову.
Бэленджер заметил, что в последней фразе сказал «ты» вместо "я". Психиатр называл это диссоциацией. Его голос начал срываться. Сердцебиение сделалось таким частым, что от поднявшегося давления вены на шее надулись.
— Теперь вы видите, что я не коп?
— Ты так думаешь? А как же ты закорешился с профессором?
— Я же сказал вам, что учился у него. — Одежда Бэленджера насквозь промокла от пота. — Когда постоянно живешь в кошмаре наяву, то как прикажете уходить от мира? Ирак. Он повсюду. Как же укрыться от гребаного Ирака? Только в прошлое. Мне хотелось только одного — укрыться в прошлое. Мой психиатр решил, что мне будет полезно читать старые романы, книги, которые заставили бы меня почувствовать, что я попал в прошлое. Я пробовал читать Диккенса, Толстого, Александра Дюма. Но глава из «Графа Монте-Кристо», где герой прячется в мешок и его сбрасывают с обрыва в океан, показалась мне слишком правдоподобной. Тогда я перешел к книгам по истории. Биографии Бенджамина Франклина и Водсворта. Как был основан дом Ротшильдов. Мне на фиг не были нужны ни Франклин, ни Водсворт, ни дом Ротшильдов, но все это было безопасно, ничем мне не угрожало. Все, что было до двадцатого века. Толстенные книги, от чтения которых можно было заработать грыжу. Чем толще, тем лучше. Чем больше подробностей, тем лучше. Сноски... Как я люблю сноски! Из современных романов я читал только Джека Финнея и Ричарда Мейтсона. «Снова и снова» и «Время возврата бюллетеней». О людях, которым чертовски хотелось выбраться из своего настоящего. Им удалось так на этом сосредоточиться, что они смогли перенестись в прошлое. Мне бы их заботы. Я пошел в университет Буффало, прикинулся студентом и прослушал множество лекций по истории. Когда профессор понял, что я не числюсь в университете, он пригласил меня к себе в кабинет, и мы долго беседовали. Я рассказал ему о себе, и он позволил мне ходить на его лекции. Потом мы с ним много разговаривали, и месяц назад, когда его уволили, он спросил, соглашусь ли я ему помочь. Он сказал, что у нас будет столько денег, что беспокоиться о «сегодня» больше не придется.
По зданию прокатился негромкий рокот.
— Значит, с мешком на голове? — вопросительно произнес Тод.
Бэленджер кивнул.
— В темноте, — добавил Мэк.
— Да.
— И ты заставил себя пройти по туннелям в этот отель, а потом еще и долезть аж досюда через темноту, — протянул Джи Ди. — Тебе небось то и дело приходилось вспоминать о той иракской заварухе.
— Несколько раз, — мертвым голосом ответил Бэленджер.
Рокот прозвучал снова.
— Ты крутой.
— Мне так не кажется.
— Крутой, крутой, не скромничай. Ты спас там, внизу, Большие Уши. А потом еще и профессора.
«Но, да простит меня бог, я не смог спасти Рика», — мысленно добавил Бэленджер.
— Да, прям герой, — сказал Тод.
Снова рокот. Теперь немного громче.
— Но если ты снова попробуешь геройствовать... — Тод поднял пистолет, направил его на Бэленджера и выстрелил.
Глава 38
Пуля пролетела рядом с головой Бэленджера. Он почувствовал порыв ветерка, поднятый ею, и услышал, как вошла она в стену у него за спиной.
— Господи! — воскликнул Винни.
— Я не собирался попадать в него, — с довольным видом заявил Тод.
— Мои уши! — Мэк стиснул голову руками. — Помилуй бог, почему ты меня не предупредил? У меня в башке звенит, как в мастерской жестянщика!
У Бэленджера тоже звенело в ушах, но не настолько сильно, чтобы он не услышал новый раскат приглушенного грохота.
— Не пытайся строить из себя героя, — повторил Тод. — Иначе это «сейчас», о котором ты столько говорил, долго не протянется.
— Единственное, чего я хочу, — это выбраться отсюда.
— Посмотрим, как пойдут дела. А пока что толку от тебя немного. Где тайник?
— А что это за шум? — вмешался Мэк.
— Сам говорил, что у тебя звенит в ушах.
— Нет, — сказал Джи Ди. — Я тоже слышал какой-то грохот.
— Это гром, — сказал Бэленджер.
Все уставились на потолок.
— Гром? — Винни покачал головой. — Никаких гроз не обещали. Только дожди перед рассветом. Профессор сказал... — Винни вдруг осекся. — Профессор?
Молчание.
— Профессор?! — Винни шагнул к дивану.
— Железка! — предупредил Тод, снова поднимая пистолет. — Положи-ка ее, прежде чем подходить к нам!
