Крестный отец - Пьюзо Марио (книги онлайн TXT) 📗
Четыре головы повернулись к нему с широко открытыми глазами. Клеменца и Тессио глядели серьезно, пораженные. Лицо Хейгена выражало скорее печаль, но никак не удивление. Он хотел было сказать что-то — и передумал. Зато тяжелое лицо Санни весело подрагивало — внезапно он расхохотался во все горло. Смеялся всласть, от души. Буквально покатывался. Давясь, показал пальцем на Майкла и с трудом проговорил сквозь смех:
— Эх ты, интеллигент, студент, высшее образование, — ты же нос воротил от семейного бизнеса! А теперь хочешь убить капитана полиции и Турка лишь за то, что Макклоски дал тебе по морде. Ты оскорбился, а ведь это не личный выпад — деловая мера, и только. Обиделся, видите ли! Готов убить двоих всего лишь за то, что ему дали в зубы. Стало быть, на поверку — труха это твое невмешательство? Надо же, сколько лет валял дурака!
Клеменца и Тессио, ничего не поняв, — решив, что Санни высмеивает младшего брата за то, что замахнулся рубить сук не по плечу, — тоже заулыбались, широко и чуть снисходительно. И только осторожный Хейген сохранял бесстрастное выражение лица.
Майкл обвел их всех взглядом, потом в упор посмотрел на Санни, который все не мог превозмочь смешливость.
— Это ты-то их уберешь? — продолжал он. — За такое, мой милый, не награждают медалями — сажают на электрический стул. В этом занятии, старичок, нет героики, в людей стреляют не с километрового расстояния. Стреляют, когда тебе видны белки их глаз, как в школе нас учили, — не помнишь? Надо стоять прямо рядом и снести в упор полголовы, так что тебе весь твой университетский костюмчик заляпают чужие мозги. Ну как, старик, не расхотелось еще проделать это потому только, что какой-то осел из полиции угостил тебя зуботычиной? — Он снова фыркнул напоследок.
Майкл встал.
— Кончай смеяться, — сказал он.
Перемена, происшедшая с ним, была столь разительна, что улыбку у Клеменцы и Тессио словно ветром сдуло. Майкл был невысок ростом и худощав, но сейчас от него веяло зловещей силой. В него точно вселился в эти мгновения дух дона Корлеоне. Карие глаза его посветлели, краска схлынула с лица. Казалось, он бы не задумался кинуться на брата, хотя тот и старше, и сильней. Окажись у него сейчас в руках оружие, жизнь Санни наверняка висела бы на волоске. Санни поперхнулся. Чужим, холодным голосом Майкл сказал:
— Ты что, гад, не веришь, что меня на это хватит?
Санни уже совладал с приступом веселья.
— Конечно, верю, — сказал он. — Я не над словами твоими смеялся. Просто смешно получается в жизни. Я всегда говорил, что ты у нас самый крутой в семье — даже, может быть, покруче дона. Недаром с ним один ты умел поставить на своем. Помню я, каким ты был в детстве. Какой имел норов. Чего уж — со мной лез драться, не глядя, насколько я старше. И брату Фредди, хочешь не хочешь, а раз в неделю обязательно приходилось тебя колошматить. Это в глазах Солоццо ты слабак — ну как же, Макклоски тебе заехал по зубам, а ты не дал сдачи, ты всегда держался в стороне от семейных распрей. Вот он и вычислил, что, если встретится с тобой накоротке, ему волноваться не о чем. То же самое и Макклоски тебя держит за макаронника с заячьей душой. — Санни сделал паузу и негромко прибавил: — Но оказалось, черт бы тебя побрал, что ты, в конце концов, Корлеоне! И знал об этом только я. Уже три дня, с тех пор, как стреляли в отца, сижу и жду, когда ты сбросишь с себя эту личину — герой войны, университетская элита и прочая муть. Жду, когда же станешь моей правой рукой и мы будем вместе давить эту сволоту, которая старается погубить и отца, и все наше семейство. А всего-то понадобилось дать тебе разок зуботычину. Что ты скажешь… — Санни состроил уморительную рожу и хватил кулаком по колену: — Нет, правда, ну что ты скажешь?
Напряжение в комнате разрядилось. Майкл покачал головой.
— Санни, другого выхода нет — вот почему я решился. Надо же исключить возможность нового покушения. А получается, что Солоццо подпустит к себе только меня. Рассуждаем дальше. Уделать капитана полиции, кроме меня, согласись, тоже некому. Наверно, ты бы мог, Санни, но у тебя жена и дети, и тебе, покуда не поправится отец, вести дела семьи. Остаемся мы с Фредди. Фредди в шоке, он вышел из игры. Значит, я. Простая логика. Зуботычина тут вовсе ни при чем.
Санни подошел и обнял его.
— Плевать я хотел на твои выкладки, главное — теперь ты с нами. И скажу тебе еще одно — ты прав, кругом прав. Как считаешь, Том?
Хейген пожал плечами:
— Мыслит здраво. Поскольку не верю я, что Солоццо искренне хочет договориться с нами о деле. Я думаю, он опять предпримет попытку убрать дона. Во всяком случае, судя по его прежним действиям, следует сделать именно такое заключение. И значит, мы должны постараться убрать Солоццо. Даже если для этого надо будет убрать и капитана полиции. Только учтите — на того, кто сделает это, обрушатся громы небесные. Никого разве нет, кроме Майка?
Санни сказал негромко:
— Есть я, например.
Хейген нетерпеливо мотнул головой:
— Солоццо тебя и на пушечный выстрел не подпустит, будь у него в телохранителях хоть десять капитанов полиции. Кроме того, на тебе лежат обязанности главы семейства. Тобою нельзя рисковать. — Он помолчал и оглянулся на Клеменцу и Тессио: — Нет среди ваших боевиков подходящего для такого задания — человека с опытом, с головой? На всю жизнь потом обеспечим.
Клеменца заговорил первым:
— Такого, чтобы Солоццо не знал, — нет, а всякого другого он раскусит в первую же минуту. То же будет, если пойду я или Тессио.
Хейген сказал:
— А из новобранцев кого-нибудь, из самых отчаянных, но чтобы не успел еще приобрести известность?
Оба caporegimes отрицательно покачали головой. Тессио, смягчив усмешкой обидный смысл своей реплики, прибавил:
— Это бы все равно что бейсболиста из второй лиги послать на первенство страны.
Санни властно подытожил:
— Кроме Майка, некому. По тысяче причин. И главная — что его принимают за слюнтяя. А потом, ему такое по силам, я ручаюсь, — что важно, потому как другого случая достать эту турецкую тварь у нас не будет. Задача, таким образом, — обеспечить ему максимальную поддержку. Том, Клеменца, Тессио, узнайте, куда Солоццо повезет его для переговоров, — неважно, во что это обойдется. Когда мы это установим, можно будет обмозговать, каким образом доставить ему оружие. Причем, Клеменца, пистолет из своего арсенала ты ему выберешь самый безопасный, незапятнанный. С тупиковой родословной. Предпочтительно — короткоствольный, большой убойной силы. О точности попадания можно в данном случае не беспокоиться. Цель будет фактически в двух шагах. Майк, как кончишь стрелять, сразу бросай оружие на пол. Не попадайся с оружием в руках. Клеменца, ствол и собачку обклеишь этой своей фиговиной, чтобы не оставалось следов. Запомни, Майк, мы все можем уладить — договориться со свидетелями и так далее, — но если тебя возьмут с оружием в руках, то мы бессильны… Тебе организуют транспорт, укрытие — исчезнешь потом, как бы устроишь себе каникулы, покамест не улягутся страсти. Надолго исчезнешь, Майк, но не прощайся со своей девушкой, даже по телефону. Когда все будет позади и тебя благополучно переправят за границу, я передам ей, что ты жив-здоров. Это — приказ. — Санни улыбнулся брату. — А теперь держись при Клеменце, погляди, какую пушку он тебе подберет, дай привыкнуть руке. Невредно бы и пристреляться малость к новому оружию. Все прочее мы возьмем на себя. От и до. Идет, старичок?
Снова Майкл Корлеоне испытал уже знакомое восхитительное ощущение, словно под ледяным, обжигающим душем. Он сказал брату:
— Зря ты учишь меня, что рассказывать моей девушке, а что — нет. Как это ты себе представляешь — я, значит, звоню ей и говорю «до свиданья»? Шел бы ты…
Санни поспешно проговорил:
— Не сердись, просто ты человек пока новый, поэтому распоряжаюсь я. Не бери в голову.
Майкл фыркнул:
— Что значит «новый», черт возьми? Не хуже твоего небось слушал, что говорит отец. А то откуда, думаешь, я такого ума нахватался?
