Страх открывает двери - Маклин Алистер (читать книги бесплатно TXT) 📗
– Дети?
– Я говорила вообще о подобных случаях, – голос ее был усталым, безнадежным, это был голос человека, потерпевшего в жизни тяжелое фиаско. Да и выглядела она соответственно своим словам. Мэри Рутвен действительно была сбита с толку неожиданной переменой судьбы, иначе она никогда бы не стала говорить на эту тему с незнакомым человеком. – Но что касается нашей семьи, то у меня есть сестра. Ее зовут Джин, она на десять лет моложе меня. Похоже, что она будет жить с матерью. Юристы все еще работают над составлением условий бракоразводного процесса, но я надеюсь, что его не будет, – она натянуто улыбнулась. – Вы не знаете Рутвенов из Новой Англии, мистер Тальбот, но если бы их знали, то знали бы и то, что некоторые слова начисто отсутствуют, в их лексиконе. Одно из этих слов развод.
– И ваш отец не сделал ни единой попытки, чтобы помириться?
– Он дважды пытаются повидаться с мамой. Эти попытки были безрезультатны. Она не хочет видеть его. Она не хочет видеть даже меня. Она куда-то уехала и никому, если не считать отца, неизвестно, где находится. Если есть деньги, это устроить нетрудно. – Упоминание о деньгах направило ее мысли в совершенно иное русло.
Когда она заговорила снова, в голосе звучали двести восемьдесят пять миллионов долларов, а с лица снова проглянула «Мейфлауэр», на которой ее предки прибыли в Штаты.
– Не могу понять, что дает вам право интересоваться личными делами нашей семьи, мистер Тальбот.
– Я тоже не понимаю, зачем вы рассказываете мне о Них, – голос мой был таким, словно я просил у нее извинения. – Возможно, я тоже читал желтую прессу. Меня ваши дела интересуют постольку, поскольку они касаются Вилэнда. Он появился на горизонте как раз в это время, не так ли?
– Да, приблизительно в это время. Через неделю или две. Отец был в ужасном состоянии и, чтобы отвлечься, готов был выслушать любое деловое предложение, только бы не думать о своих семейных неурядицах.
– И, скорее всего, он был в таком состоянии, что не вникал в дела и не мог трезво судить об этих деловых предложениях. Иначе бы не пустил Вилэнда на порог. Вилэнд хочет казаться большим боссом: посмотрите на фасон стрижки его усов, на то, как он демонстрирует платки в нагрудном кармане. Он, несомненно, прочел все книги об Уолл-стрите и в течение многих лет ни разу не пропустил ночного субботнего сеанса в кино. Вилэнд учитывает все мелочи, чтобы совершенствовать свой внешний вид. Значит, Вилэнд не так давно появился на сцене?
Она молча кивнула. Мне казалось, она вот-вот расплачется. Слезы могут растрогать меня, но не тогда, когда времени в обрез. А сейчас отчаянно не хватало времени. Я выключил свет, подошел к окну, открыл одну ставню и посмотрел наружу. Ветер совсем разбушевался, дождевые капли били в стекло, маленькие торопливые ручейки стекали по раме. Но самое главное было то, что на востоке темнота стала окрашиваться в серые тона. Близился рассвет. Я отвернулся, закрыл ставню, включил свет и посмотрел вниз на утомленную девушку.
– Как вы думаете, смогут они отправиться сегодня на вертолете на объект Х-13? – спросил я.
– Вертолеты летают практически в любую погоду, – ответила Мэри. – А вам кто-то сказал, что они полетят сегодня?
– Сегодня полечу я. – Хитрить было ни к чему. – Может быть, теперь вы все же скажете правду, зачем вам понадобилось встретиться с Яблонским.
– Вы хотите знать правду?
– Вы сказали, что у него доброе лицо. Может быть, это так, а может, нет. Но доброе лицо еще не причина, чтобы быть откровенной.
– Я ничего не скрываю. Честное слово, ничего не скрываю. Все дело в том, что у меня сдали нервы и я очень тревожусь. Услышала кое-что о нем и решила…
– Давайте ближе к делу, – грубо оборвал я.
– Вы знаете, что библиотека оборудована подслушивающим устройством?
– Да, слышал об этом. Схема подслушивающего устройства меня не интересует, мисс.
Ее бледные щеки слегка порозовели.
– Очень сожалею. Я была в кабинете, находящемся рядом с библиотекой и, сама не знаю зачем, включила подслушивающее устройство. – Я усмехнулся: малышка не прочь послушать чужие разговоры. – В библиотеке были Вилэнд и Ройял, они говорили о Яблонском.
Я уже не улыбался.
– Они следили за Яблонским, когда утром он уехал в Марбл-Спрингс. Он зашел в слесарную мастерскую, их это удивило.
Я мог бы дополнить их сведения: Яблонский ездил в город, чтобы заказать дубликаты ключей и купить веревку, а также основательно переговорить по телефону. – Он пробыл в мастерской около получаса. Человек, который следил за ним, тоже вошел в мастерскую.
Потом Яблонский вышел из мастерской, а тот человек, который преследовал его, куда-то исчез, – она слабо улыбнулась. – Скорее всего, Яблонский заметил слежку и принял меры.
Я уже не улыбался. Понизив голос, спросил:
– Откуда они узнали об этом? Насколько я понял, человек, следивший за Яблонским, так и не появился, не правда ли?
– За Яблонским следили три человека. Двоих из них он не заметил…
Я устало кивнул:
– И что было потом?
– Яблонский пошел на почту. Я сама видела, как он вошел внутрь, когда отец и я шли в полицию. Отец настаивал, чтобы я рассказала, как вы похитили меня и как я добралась до дома. Кажется, Яблонский взял несколько телеграфных бланков, зашел в кабину, заполнил бланк и отправил телеграмму. Один из людей Вилэнда, дождавшись ухода Яблонского, взял верхний бланк из оставшихся в кабине, на котором остались отпечатки текста телеграммы, и принес его сюда. Из разговора Вилэнда и Ройяла я поняла, что Вилэнд обработал этот листок каким-то порошком и держал его под светом лампы.
Значит, даже Яблонский мог совершить оплошность! Но будь на его месте, я совершил бы то же самое, сделал точно такую же ошибку. Обнаружив слежку и обезвредив человека, который следил за мной, я бы подумал, что теперь все в порядке, и успокоился бы. Да, Вилэнд – человек умный и предусмотрительный, возможно, он перехитрил бы и меня. Я спросил девушку:
– Вы слышали что-нибудь еще из их разговора?
– Совсем немного. Из услышанного я поняла, что они расшифровали почти всю телеграмму, но ничего не поняли. Наверное, текст был закодирован, – она внезапно замолчала, облизнула пересохшие губы и сказала: – Адрес, конечно, не был закодирован.
Я прошел в дальний угол комнаты:
– Да, адрес не был закодирован. – С высоты своего роста я посмотрел на нее. Я знал ответ на свой следующий вопрос, но должен был задать его девушке. – И какой же был адрес?
– Мистеру Д. С. Куртину, Федеральное бюро расследований. Именно из-за этого я и пришла. Я знала, что должна предупредить мистера Яблонского. Мне кажется, что ему угрожает серьезная опасность, мистер Тальбот. Что же касается разговора Вилэнда и Ройяла, то больше ничего мне не удалось услышать, так как кто-то вошел в коридор, и я выскользнула из комнаты в боковую дверь.
Последние пятнадцать минут я ломал голову над тем, как сообщить ей новость о Яблонском, и теперь, наконец, решился.
– Вы опоздали, – я не хотел, чтобы голос мой звучал резко и холодно, но он был именно таким. – Яблонский мертв. Убит.
Они пришли за мной в восемь утра на следующий день, Ройял и Валентине.
Я был полностью одет, если не считать пальто, и моя рука, на которую был надет один-единственный наручник, была пристегнута к кровати. Ключ от наручников я выбросил вместе с тремя ключами – дубликатами, которые мне передал Яблонский, после того, как запер все двери.
У них не было причины обыскивать меня, и я, как никогда раньше, надеялся, что они не станут этого делать. После того, как ушла заплаканная, подавленная Мэри, которая против воли дала мне обещание, что наш разговор она сохранит в тайне даже от отца, я сел и тщательно все обдумал. Мои мысли до сих пор кружились по замкнутому кругу, и я так глубоко увяз в своих размышлениях, что уже не видел просвета. Именно в то время, когда голова вообще отказалась работать, меня, как молния, озарила яркая вспышка, блеснувшая в мрачной безысходности рассуждений: ослепительно яркая вспышка то ли интуиции, то ли здравого смысла. С тех пор, как попал в этот дом, я почувствовал такое озарение впервые. В течение получаса сидел и все обдумывал. Потом взял листок тонкой бумаги и на одной его стороне написал длинное послание. Свернул бумагу несколько раз, пока она не превратилась в узенькую полоску, запечатал ее клейкой лентой и написал домашний адрес судьи Моллисона. Потом приблизительно на половине длины я перегнул бумагу пополам, спрятал ее на шее под галстуком и опустил воротник рубашки. Когда они пришли за мной, я немногим меньше часа пролежал в кровати, хотя не вздремнул ни на минуту.
